— Я надену свое коричневое платье. — заявила Каролина, не поднимая глаз, — и шерстяной синий плащ. В карете будет очень холодно.

Реба уложила поверх вееров шелковую шаль и золотую брошь с аметистом.

— А потом оживишь их моим лисьим палантином, лисьим капором и муфтой, — весело заявила она.

Каролина с благодарностью взглянула на подругу. Вещи стали для нее почти собственными, но теперь, собираясь в гости к Тарбеллам, она понимала, что не сможет без стеснения носить одежду их дочери.

— Разве твоей матери не покажется странным, что я щеголяю в твоих нарядах? — спросила она.

— Ничего подобного, — засмеялась Реба. — Мама покупает вещи и забывает про них. К тому же мои счета от лондонского портного оплачивает папа, и она даже не знает, что я себе покупаю, лишь бы это было красиво. Первые годы их совместной жизни прошли в бедности, а потом у них вдруг появились деньги, и мама стала большой транжиркой. Она покупает все целыми дюжинами, поэтому никогда не подумает, что на тебе мой палантин.

Представление Каролины о матери подруги снова круто изменилось. Теперь миссис Тарбелл казалась ей ветреницей, порхающей по жизни и стремящейся к элегантности аристократов, которой она давно восхищалась.

— И все-таки я поеду в своей одежде, — упрямо сказала Каролина, бросая на подругу озадаченный взгляд. Конечно, она радовалась, что к Ребе вернулось хорошее настроение, однако ей не совсем была ясна причина этого. А Реба тем временем любовалась ее прекрасным лицом и восхитительным ореолом серебристых волос. Любой мужчина вмиг окажется у ног такой красавицы, сгорая от желания! Еще немного, и Реба высказала бы подруге свою просьбу, касающуюся отсутствующего любовника и срочного вызова к родителям. Она хотела просить об одолжении, которое из всех девочек в школе ей могла сделать лишь Каролина с ее неподражаемой красотой.

Она кокетничала с ним, хоть знала наперед,

Что, лишь забрезжит солнца свет, к другому упорхнет.

Обман ей сердце гложет, стыд разлился в крови…

Неужто стоит дружба поруганной любви?

Большая Эссекская дорога. Декабрь 1687 года

Экипаж катил по обледенелым улицам Лондона под сверкающим рождественским небом. Но едва они выехали за пределы города, погода резко изменилась, солнце скрылось за мрачными тучами, подул холодный ветер, что не мешало карете двигаться на север по прямой как стрела Большой Эссекской дороге, которую римские завоеватели построили около шестнадцати веков назад, чтобы связать Лондон с их мощной крепостью на реке Коли.

Снег пошел, когда они с грохотом въехали в Челмсфорд.

Реба указала на рынок, находившийся тут с незапамятных времен, куда ее отец посылал скот на продажу.

— А я думала, он торговец, — пробормотала Каролина.

— Он и есть торговец, — ответила Реба, выходя из кареты, остановившейся у местной гостиницы. — Его суда постоянно уходят из Лондона, и еще не было случая, чтобы они не вернулись. У него огромные прибыли, ему невероятно везет в бизнесе. Может, и тебе предстоит вернуться домой на одном из его кораблей, — хитро добавила Реба, когда они сели за стол в углу общей гостиной.

Но Каролина не собиралась в Америку, она хотела остаться в Англии и выйти замуж за лорда Томаса. Дома ей нечего делать, разве что навестить сестер и родителей. Она хотела сказать об этом Ребе, но та была занята разговором с девушкой в переднике.

— Устрицы и голубиный пирог, — вежливо отвечала служанка, глядя на меха гостьи.

— Хорошо, несите, — отпустила ее Реба и наклонилась к подруге. — Кажется, один из тех грубиянов собирается подойти к нам, я видела, как они подталкивали друг друга. Быстро опусти глаза, сейчас придет кучер, уж он им покажет.

Каролина исподтишка взглянула на мужчин: лица честные, одежда из оленьей кожи выглядит на них естественно.

— А я думаю, тебе лучше поднять глаза. Посмотри в окно, Реба. Снег усиливается, может, нам придется остаться здесь.

— О, ничего страшного, — уверенно заявила та. — Говорят, мы, Тарбеллы, дьявольски удачливы. Помнишь, что я рассказывала тебе о папиных кораблях? Они всегда приходят в порт.

«А вдруг судьба, которая так долго благоволила к Джонатану Тарбеллу, решит отвернуться от него и весь его флот потонет во время яростного атлантического шторма?» — подумала Каролина. Между тем «грубияны», на которых девушки больше не обращали внимания, занялись своими делами, а юным путешественницам служанка принесла блюдо с устрицами, голубиный пирог с толстой корочкой и горячий сидр, приправленный специями.

После еды девушки, старательно отворачиваясь от снега, побежали к ожидающей их карете.

— Расскажи мне о твоем возлюбленном, — попросила Каролина, когда они забрались в экипаж. — Как он выглядит?

— Он довольно высокий брюнет, очень любит порисоваться… немного по-старомодному. Предпочитает одеваться в серое или черное.

«Неужели она имеет в виду человека в сером из» Звезды и подвязки «?» — весело подумала Каролина. Она в последний раз оглянулась на гостиницу, собираясь застегнуть кожаную занавеску, и тут увидела всадника, который спрыгнул с коня, бросив поводья мальчику. Вне всякого сомнения, это был ее тюремщик.

— Почему ты сидишь как статуя? — спросила Реба, когда экипаж отъехал на почтительное расстояние. — Увидела что-нибудь особенное?

Каролина заставила себя еще раз оглянуться, прежде чем высокий незнакомец исчез за дверью гостиницы.

— Это он! — испуганно воскликнула девушка, словно человек в треуголке мог вернуться и вытащить ее из кареты. — Я говорила тебе о нем, Реба. Сначала он спас меня в «Звезде и подвязке», а потом запер в столовой!

— Правда? Где он? — Подруга быстро отстегнула кожаную занавеску у своего окна, но тут раздался щелчок кнута и экипаж так рванулся вперед, что обе девушки едва не выпали наружу.

— Ушел в гостиницу, — нахмурилась Каролина. — Думаешь, он едет той же дорогой, что и мы?

— Сомневаюсь, — пожала плечами Реба. — Большинство путешественников едут из Лондона по Большой Эссекской дороге прямо до Колчестера, а мы скоро поворачиваем к Кембриджу.

— А разве он не может ехать в Кембридж? — спросила Каролина, вдруг ощутив странное разочарование.

— Нет. Тогда бы он выехал из Лондона прямо на север, через город Бишопс-Стортфорд.

— Вот я и удивляюсь, что он тут делает?

— Наверное, тебе следовало остаться под замком и выяснить его намерения. Должно быть, он хотел подпоить, а потом соблазнить тебя, — расхохоталась Реба.

— Возможно, — задумчиво протянула Каролина, — но почему-то мне не верится.