Откровенный шантаж возмутил ее.

– Проваливайте отсюда! – приказала она, удивившись, что способна на это.

Глаза вора сузились.

– Похоже, ты не совсем понимаешь.

– Это вы не понимаете, – вмешался Себ, вставая. – Не могли бы вы меня просветить, какой срок положен рецидивисту за шантаж?

Мужчина довольно быстро овладел собой.

– Я здесь всего лишь для того, чтобы повидать дочурку.

Себ приблизился к нему мягкой, пружинистой походкой, всем своим видом внушая страх.

– Нет, не вашу дочурку, а мою женщину, – промурлыкал он, как большая сытая кошка, отчего стал еще опаснее. – Сейчас вы опорожните свои карманы, покинете мой дом и больше никогда не вернетесь. Можете поверить мне на слово, что вы пожалеете, если решите поступить по-своему.

По виду немолодого мужчины было заметно, что его пробрало. Он попятился к дверям, однако, прежде чем выйти, потряс кулаком и пригрозил:

– Это вы пожалеете, когда я всем растрезвоню.

Он исчез среди деревьев.

Себ повернулся к Мари. Неестественная бледность ее лица его испугала.

– Что, если он в самом деле расскажет, кто я? Как это отразится на тебе? И… твои гости, Себ? – встревоженно спросила она.

Себ забыл о гостях. Для него главным было смягчить удар для Мари. То, что она думает в эту минуту о нем, а не о себе, наполнило его сердце такой любовью, такой щемящей нежностью, что ему показалось, что оно сейчас лопнет. «Значит, вот как бывает, когда любишь», – пронеслось в голове. Голос у него внезапно сел.

– Мари, я…

Мари казалось, что она вот-вот лишится сознания. Мать умерла… Отец – преступник… Разразится скандал. Себ, должно быть, ненавидит ее.

– Гости заждались, – торопливо сказала Мари и метнулась к двери, но перед ее глазами замелькали черные точки, и она рухнула как подкошенная.

Все произошло так быстро, что Себ ничего не успел предпринять. Следующие несколько минут – или часов? – превратились для него в бесконечный кошмар.

Мари открыла глаза. Она непонимающе посмотрела на Себа, затем перевела взгляд на капельницу.

– Где я?

Вопрос показался Мари странно знакомым. Замелькали обрывки воспоминаний. Расстроенная свадьба… Марк… Брак с Себом… Ребенок… Ее отец…

Ребенок!

– Что с ребенком? – со страхом спросила она, уже зная ответ, но отчаянно желая, чтобы это было не так.

Себ поглаживал ее руку. Его и без того худое лицо заострилось еще больше.

– Прости, Мари, но…

По ее щекам потекли слезы. У Себа разрывалось сердце.

– Мари, Мари, все будет хорошо. Я думал над твоими словами. В мире много детей, которым нужны любовь и забота. Мы усыновим нескольких малышей, если ты захочешь.

Ее глаза блестели от слез.

– Зачем тебе это? Я и так причинила тебе столько неприятностей.

– Неприятностей… – Он негромко рассмеялся. – Да если бы не ты, я… – Себ сделал глубокий вдох, словно готовился нырнуть в воду. – Я… люблю тебя, Мари. Люблю, – повторил он, и это слово показалось ему самым прекрасным на свете.

Как чудесно любить!

Губы Мари задрожали.

– Ты говоришь так, чтобы утешить меня?

Себ поднес ее руку к губам.

– Если бы ты знала, как я перепугался, – нежно сказал он. – Ты потеряла столько крови… Я больше не хочу рисковать женщиной, которая украла мое сердце.

– Ты правда меня любишь, Себ? Потому что если…

Себ не выдержал, нагнулся и оборвал ее поцелуем, вкладывая в него душу.

– Я люблю тебя, Мари, всем сердцем. Раньше я не знал, что оно у меня есть.

Мари стиснула его руку:

– Себ, я тоже… Я тоже тебя люблю! Я… – Она задохнулась от эмоций.

– Все хорошо, милая, все хорошо. – Себ положил ладонь ей на щеку и позволил себе слабую улыбку. – Впереди у нас вся жизнь, а сейчас тебе нужно поспать, чтобы набраться сил. Я буду рядом, когда ты проснешься, обещаю.

Мари вздохнула, чувствуя себя так, словно с ее плеч сняли огромную тяжесть. Никогда еще она не ощущала такую легкость. Наверное, это и есть счастье. Счастье, которое было бы полным, если бы ее ребенок был жив. Она прикусила губу и пообещала: «Я тебя никогда не забуду». И в ту же секунду Мари услышала негромкий голос Себа, который догадался, о чем она думает.

– Мы будем помнить о нашем первенце всегда.

Женщина заснула крепким сном.

– Посмотри на своих сестричек!

Себ поднял своего сына Рамона, чтобы он взглянул на двух девочек, спящих в кроватке.

Мальчик смотрел на них широко раскрытыми глазами.

– Они похожи на мамочку, – заявил он, глядя на их пламенеющие волосы.

– Да, – согласился Себ.

– А я на кого похож?

У Себа в горле встал ком. После сказочно красивой свадьбы, на которую он уговорил Мари, и затянувшегося медового месяца они вернулись домой. Себ много времени уделял работе. Контракт с королевской семьей был наконец заключен. Видя, что жена томится от безделья и скорбит, как и он, по их неродившемуся ребенку, он предложил ей вернуться на прежнюю работу. Мари сомневалась, но, разумеется, администрация школы забыла о скандале, поскольку она была замужем. Рамона они усыновили и были обязаны ему тем, что боль потери стала терпимой.

Об отце Мари долго ничего не было слышно. Себ убеждал жену, что, даже если информация о ее родителях просочится в средства массовой информации, это не изменит его чувств к ней. Когда же перед свадьбой, объявление о которой было напечатано в газетах, отец неожиданно объявился, он попросил прощения и раскаялся в содеянном. Мари – Себ этому ничуть не удивился – его простила. Он даже вел дочь к алтарю. Они вместе побывали на могиле матери. Позже он принял предложение Себа уехать в Аргентину, где его никто не знал, и попытаться начать жизнь с чистого листа.

Когда они узнали, что у Мари будет двойня, Себ обрадовался – и перепугался. Мари пришлось убеждать мужа, что с ней и с детьми в этот раз все будет хорошо.

– Ты похож на свою дорогую мамочку, Рамон. Она тебя очень любила.

– А сейчас она живет с ангелами, да?

– Да, Рамон, но я уверен, что она по-прежнему тебя любит. – Себ взъерошил ему волосы. – А теперь тихо. Ведь мы не хотим разбудить твоих сестренок и маму?

Себ нежно поцеловал Мари в лоб и задержался на пороге, чтобы еще раз взглянуть на спящую жену.

В коридоре на костылях, от которых он вот-вот должен был избавиться, ждал Марк. Он недавно женился на ухаживавшей за ним медсестре. Рядом стояла Флер и разговаривала с приемными родителями Мари и Марка.