Джули одной рукой взяла салфетку и протерла стол, а другой попыталась разогнать дым. Вздохнув, она опустилась обратно на свое место между двоюродным братом Дамианом и сестрой матери Эрикой.

– Ну что, Джули, – начала Эрика. – Как дела в колледже? Тебе нравится Бостон?

– Безумно. Несколько дней назад выпал первый снег, и теперь ночью город выглядит особенно красиво.

– Фу, Бостон, – проревел дядя Пит. – Был я там один раз. Грязный городишко, а центральный парк просто кишит бомжами. Неужели им так трудно найти себе жилье и работу?

Джули крепче сжала вилку и взвесила в голове плюсы и минусы идеи воткнуть ее дяде в руку. Почему он всегда вел себя как придурок?

– Я уверена, что мой профессор по экономическим факторам бедности не согласился бы с вами.

– Экономические факторы бедности? Что это еще за ерунда? Чему там обучать? Если у тебя нет денег, о какой экономике речь? – Дядя бросил вилку на стол и перевел взгляд на маму Джули. – Ты что, платишь, чтобы твою дочку учили быть бедной?

Ее мама неловко поежилась.

– Я не думаю, что на этих занятиях они…

– На этих занятиях мы изучаем и анализируем сущность бедности и стараемся понять, какое влияние бедность и дискриминация оказывают на разные слои населения, – процедила Джули сквозь сжатые зубы. – В данный момент мы обсуждаем меры, которые государство принимает, чтобы бороться с порочным кругом бедности.

– Хотите положить конец бедности? Найдите работу, как все нормальные люди. Урок окончен.

– Ну а как же бедняки, у которых есть работа? – Джули едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. – Все немного сложнее, чем вы думаете.

– Нет, милочка. Конечно, мы не какие-нибудь там богатеи, но мы много работаем и платим по счетам. Не нужно учиться в колледже, чтобы понимать, что беднота сама виновата в своих бедах. – Лицо Пита начало краснеть от злости. – А эти подачки от государства, о которых ты говоришь! Еще один повод для лентяев сидеть на заднице и загребать деньги.

– Значит, когда вы два года назад остались без работы и побежали просить у моего отца полторы тысячи долларов, ему нужно было ответить, чтобы вы подобрали сопли и нашли себе работу, не обращая внимания на упадок экономики? – Джули покачала головой и встала. – Вы хотя бы вернули ему эти деньги, когда снова встали на ноги?

– Джули, сядь! – приказала Кэйт.

Лицо Пита побагровело, и на его виске мерзко запульсировала жилка.

– Твоему отцу плевать на те деньги, и ты об этом знаешь! А еще ему плевать на…

– Заткнитесь! – прошипела Джули. – Не смейте. – Она отошла от стола. – Пока вы сидите здесь и игнорируете системные, социальные, культурные, образовательные и политические факторы бедности, я пойду дописывать работу о безмозглых, узколобых придурках. – Кипя от злости, Джули выбежала из комнаты, поднялась по ступенькам и зашла в свою старую спальню.

Она захлопнула дверь, спрятавшись от шума, который доносился из столовой. Ей было плевать, что ее кузины, дяди и тети в этот момент наверняка разбирали ее по косточкам. Они внушали ей отвращение, даже сильнее, чем безвкусные украшения, которыми ее мать увешала весь дом.

Она села за свой старый стол и зашла в архив статей, используя данные Эрин. Джули собиралась написать свою лучшую работу по теме «Связь между обвалом рынка недвижимости и ростом уровня бедности в пригородах».

И плевать на всех.

Джули захихикала, прочитав статус Финна с отсылкой на мюзикл «Юг Тихого океана». Она знала, где он сейчас.

Шел вечер пятницы, и Джули с нетерпением ждала, когда ее поездка домой, обернувшаяся пыткой, подойдет к концу и она сможет вернуться в Бостон. Она не стала перезванивать друзьям и даже попросила маму передать им, что она не приехала на выходные. После случившегося в четверг она работала, почти не выходя из комнаты, и, если не считать одной воспитательной беседы о неподобающем поведении, мама оставила ее в покое. Она практически закончила доклад, посвященный бедности, и теперь проверяла его на орфографические ошибки. Решив передохнуть, она зашла в интернет.

На почте ее ожидали двадцать с чем-то писем от друзей из Огайо, желавших знать, почему она не приехала домой; ведь что могло быть хуже, чем «пропустить самую крутую вечеринку у Джейкоба О’Мэлли»! Плевать. Сет ничего не написал, но это ее не удивило: его родители решили провести эти выходные без компьютеров и телефонов.

Они с Селестой завели привычку раз в неделю после школы приходить в кофейню учиться, и выяснилось, что Сета совершенно не волнует присутствие Картонного Финна. Он был отличным парнем: умным, смешным, трудолюбивым, милым по отношению к Джули и терпеливым. Они оба учились и делали домашнее задание, Сет подрабатывал, а Джули сидела с Селестой, поэтому они гуляли только раз в неделю – и то не всегда. Поэтому их отношения развивались не так быстро, как могли бы. Подруги Джули из общежития проводили со своими парнями почти каждый вечер, но Джули и Сет никуда не спешили. Они вели себя ответственно. Разумно. Основательно.

Но Джули это устраивало. Они держались за руки и обнимались в его машине, но она не спешила делать следующий шаг. Пока что Сет ее понимал. Не то чтобы ей не нравилось, как он целуется – очень даже нравилось. И не то чтобы в ней не бушевали гормоны – еще как бушевали. Она просто не хотела спешить.

Большая часть ее времени уходила на домашние задания, которые сыпались на нее в запредельных количествах. Она не жалела себя, и ее старания окупались отличными оценками. Даже с матанализом дела обстояли лучше, чем она смела надеяться. Мэтт приходил ей на помощь, каждый раз, когда ей это требовалось. Для такого зазнайки он оказался на удивление хорошим учителем, поэтому они часто занимались вместе допоздна. Разумеется, за все это время ей ни разу не представилась возможность помочь ему. Не стоило тешить себя надеждой, что у Мэтта могут хоть с чем-нибудь возникнуть трудности.

По крайней мере, она на это не рассчитывала.

Джули потянулась, подняв руки над головой, и зевнула. Было всего десять часов, но у нее уже не осталось сил. Эта поездка совершенно ее вымотала. Она удалила еще пару сообщений и тут увидела, что ей пришло письмо от Финна. Эти несколько месяцев они переписывались регулярно. На самом деле Джули начала проверять почту чаще, чем ей хотелось признать. Ему нравилось читать ее рассказы о Селесте, а она с удовольствием рассматривала крутые фотографии, которые он ей присылал.