— А еще он совладелец ресторана.

— Да, но это было еще до встречи с ней и Стив участвует в управлении бизнесом только на бумагах, ограничиваясь моими банковскими переводами и просмотров отчетов, которые я ему посылаю. И то, я не уверена, что он смотрит их, а не спихивает их на своего бухгалтера.

— Но это ведь, ты периодически напоминаешь о себе.

— Ой! Пусть даст мне адрес своего юриста или кого-то кто ведет его дела, — начала Кэш, а потом оборвала себя. — Сиена, а встречаться в общей компании мы как будем?

Теперь ее очередь восклицать с возмущением в лучших традициях южных кровей. Сиена рассмеялась.

— Ну вот тебе и ой, твоя связь с ним. Ревность найдет к чему прицепиться. Ты ведь не знаешь чье имя он шепчет по ночам?

— Дура! — подруга получила тычок в плечо, продолжая смеяться. — Теперь мне будут сниться кошмары!

— Стивен, совсем не страшный.

— Он бывший, и он мой наставник, и вообще, все давно уже в прошлом!

Кэш поежилась и забрала кружку у подруги, делая глоток сладкого напитка. Самый быстрый глинтвейн, который она когда-либо варила — микроволновка ей в помощь!

— Так мне с кем поговорить насчет твоих ночных кошмаров с Кристофером или с Алексом? — Сиена вовремя отскочила от очередного удара в плечо. — Черт с ней с этой чокнутой! Найдут спросим, а не найдут… Мне ее жаль, но себя я люблю больше.

Сиена коснулась того места, по которому пришелся удар, а затем поднялась, подходя к одному из огромных окон и вглядываясь в бушующую за ней ночь. Девушка ждала, когда окна осветят огни фар снегоходов. Их уже долго не было, а она беспокоилась за Марка — бессмертные быстро восстанавливаются, практически не болеют, а Марк — он просто смертный и, если сляжет с гриппом, то быстрой поправки не жди.

— Я не думаю, что они найдут ее. Хотя, куда она могла деться, если только замерзла в снегу?! Ушла ведь в чем была. В доме ее нет, в пристройках тоже.

Сиена передернула плечом, ей все равно на эту рыжую, лишь бы Марк быстрее вернулся.

— Махнула в город может? Все ее вещи здесь, телефон тоже. Они будут искать ее до самого утра, а ты переживала за испорченный новый год. Будем сидеть и ждать их, гадать, что же на самом деле произошло.

— Не до утра, у них бензина на столько не хватит. Они не совсем идиоты, чтобы мерзнуть на улице, когда можно вернуться домой.

— Что думаешь сказать Кристоферу, насчет колечка с сапфиром?

— Я думаю сказать, что я люблю лазурные топазы, — хохотнула Кэш.

Сиену этот ответ не удовлетворил, и она повторно задала интересующий ее вопрос.

— Ну, а серьезно?

— Я не готова к такому серьезному повороту событий, эти отношения надо закончить или пересмотреть.

— Или пересмотреть?! — Сиена оглянулась на Кэш, метнув на нее грозный взгляд. — Под каким углом на этот раз? Не, ну я серьезно!

Кэш поднялась с дивана, отложив подушку, которую до этого держала на коленях, и встала рядом с блондинкой, глядя на отражение подруги. Они такие разные, как день и ночь, брюнетка и блондинка, даже вещи выбрали к цвету волос, но во всем остальном они родственные души и кажется, что продолжение друг друга.

— Я скажу ему «нет» и не стану говорить «я подумаю». То, что он хочет предложить мне — это навсегда, я не уверена, что лет через пятьдесят или семьдесят я смогу так просто прийти в суд и потребовать развода.

— Наймешь адвоката, Тицид очень хорош. Представит твои интересы в самом лучшем виде.

— Я не поняла, Сиен?! Мне все-таки принимать его предложение, а потом разделать его под орех и отсудить у него всего до последней тряпочки?

Кэш подышала на холодное стекло, дождавшись, когда на нем появится мутное пятнышко и написала в нем одно единственное слово «Алекс», затем стерла букву «а».

— Я вот думаю, почему он так хочет привязать меня к себе?

— Знаешь есть такие коллекционеры, они собирают предметы искусства и не делятся ими ни с кем, так, раз в десятилетие выставляют в каком-нибудь музее, чтобы все видели кому эта вещь принадлежит, чтобы локти кусали. Вот так и с тобой, куколка.

«Куколка» только хмыкнула в ответ на это и стерла надпись со стекла, не хватало еще в сердечко оформить и приписать рядом свое имя. Быть «предметом искусства» ей совершенно не хотелось.

— Довольно странно это говорить о себе: я не первая красавица на земле, есть куда красивее, умнее и вообще лучше меня.

— О Хоспади! Не первая, потому что в конкурсах не участвовала.

За окном показались огни снегохода, кто-то возвращался домой, как и предсказала Кэш. Это были Марк и Алекс. Кэш и Сиена выскочили на крыльцо в чем были, Марк тут же соскочил со снегохода и поспешил к ним.

— Нам не удалось ее найти, но это и неудивительно видимость нулевая! Может Крису и Стиву повезет больше! Иди сюда, замерзнешь!

Марк тут же заключил девушку в объятья.

— Пойдем в дом, ты замерз совсем!

Позади хлопнула дверь, Кэш обхватила себя за плечи, выскакивать в непогоду в одном лишь платье было скоропалительно, но возвращаться в дом ей уже не хотелось.

Алекс не спешил, медленно снимаясь со снегохода, глуша двигатель, не глядя в ее сторону, пошел за чехлом от снегохода.

— Иди домой! Замерзнешь, — бросил он проходя мимо.

Кэш продолжала стоять, игнорируя его слова. Замерзнет, а потом отойдет.

— Я подожду, глядишь и ты поторопишься.

Он и в самом деле поторопился, техника была укрыта от снега в рекордно быстрые сроки. Лекс направился к женщине, по которой били снег и ветер, но она продолжала стоять прямо и неподвижно, выделяясь темным контуром на фоне желтоватых окон дома. И только волосы, окончательно выбившиеся из косы, швырял из стороны в сторону ветер, то ли играя ими, то ли злясь на их хозяйку. Она была похожа на банши, точь-в-точь, как изображали ее ирландцы в своих старых книгах.

Лекс мог понять стихию, она отражала все то, что творится в его душе: многочисленные вопросы, терзания, злость и муку от того, что он ничего не может поделать и все это лишь интрижка для нее, игра, способ отвлечься. Так как его и предупреждали.

Мужчина расстегнул куртку и, подойдя к девушке, заключил ее в свои объятья, в теплое нутро верхней одежды.

— Вы тут как?

Он не стал ждать ее ответа, поднимая ее в воздух и понес в дом. Совсем ледышка, замерзла, но упорная, продолжает стоять несмотря на то, что замерзла.

— Лекс!

— Да?

Он поставил ее на ступеньки лестницы ведущей на второй этаж, собираясь отстраниться от нее.

— Хорошо. Никто так и не появился.

А затем она обняла его за шею, пользуясь тем, что стоит на небольшом возвышении и их рост практически сравнялся, прижимаясь своей щекой к его, уже шершавой и колючей, с отросшей щетиной.