в одном из приведенных примеров не называл. Насчет Вас, это я уже сам догадался. У вас такая особая осанка и отлично развитая мускулатура, что я вспомнил ту историю про балерину…

— Как балерина я не состоялась, — спокойно сказала Саша.

— Жаль, — вполне искренне сказал доктор. — Уверен, вы добились бы успеха. У вас очень пропорциональное сложение и двигаетесь вы очень легко. Думаю для балерины это важно. Хоть я и не разбираюсь в балете, если честно.

Саша улыбнулась.

— Главное, что вы разбираетесь в своей профессии. Спасибо Вам.

Доктор махнул ей на прощание.

— Через полгода на осмотр. Не забудьте. Кстати, я понимаю почему Вы были любимой пациенткой Андрея Владимировича, — смеющийся серо голубой глаз с мальчишеским озорством подмигнул Саше.

Глава 17

— А я тебе говорю, что не поеду! И я против того, чтобы мой сын обучался в другой стране. Ты не имел права, не посоветовавшись со мной, заключать со школой контракт. — Ольга со злостью швырнула книгу, которую читала перед приходом мужа.

— Ну что опять начинается? — раздраженно спросил муж. — Оль, что за детский сад? Поеду-не поеду… У меня работа, между прочим, предполагает наличие супруги…

— Наличие супруги?! Работа предполагает наличие рядом с тобой жены, раз уж она имеется? По правилам этикета?! Да?! Да к черту твой гребаный этикет и твою гребаную работу! Возьми свою крашеную тупую шлюху! Отмоешь, причешешь и пойдет, главное, чтобы рот не раскрывала. А так, будет помалкивать, даже могут подумать, что молчит не потому что дура, а потому что умная! — Ольга вскочила с дивана и подлетела к мужу, гневно сверкая глазами. Тонкие ноздри раздувались от злости как у норовистой лошади.

— Если ты не в состоянии не волочится за всеми подряд, ну хоть бы выбирал нормальных. Или нормальные понимают что ты из себя представляешь?

— Оль! Прекрати!.. Скажи, почему ты не хочешь ехать? В чем дело? Что вдруг взбрело тебе в голову? Это же не игрушки.

Ольга одарила супруга презрительным взглядом и отойдя от него вновь опустилась на диван.

— Надоело. Все надоело. И лицемерие это, из которого состоит твоя чертова работа, и ты со своим вечным враньем и со своими бабами надоел. И все что там, вся эта фальшивая блестящая обертка, за которой ничего нет, тоже надоела.

— Хочешь сказать здесь лучше? А что здесь хорошего?! Что?! Там ты живешь в цивилизации, а тут что? И сын наш будет ходить в хорошую частную школу, не с наркоманами и уголовниками, а с детьми из культурных состоятельных семей. Что тут плохого? Почему ты против? Что за придурь?

— Я смотрю ты патриот своей страны, для дипломата это крайне важно, — с презрением глядя на него, язвительно сказала Ольга. Муж сморщил нос.

— Оль, прекрати. Что за ерунда? Патриот, не патриот. Я реалист…

Она снова поднялась и подошла к нему. Слегка склонив голову, глядя на него равнодушным взглядом она холодно сказала:

— Я никуда не поеду. И наш сын, раз уж ты заключил этот чертов контракт, отучится в Барселоне два года и вернется в Россию. Если ты вздумаешь продлить контракт на его обучение я устрою такой международный скандал, что ты станешь персоной нон гранта. Ты меня знаешь. Я до сих пор не подала на развод только потому, что ты обеспечиваешь Никите ту жизнь, которую я хотела для своего ребенка. А мне обеспечиваешь ту жизнь которая мне удобна, и которая в какой-то степени компенсирует мне то, что мой муж врун, лицемер и бабник, который таскается за каждой пустоголовой смазливой девкой, готовой раздвигать ноги перед любым. Так что насколько бы я тебя не неуважала, наш брак меня вполне устраивает. Но я без всякого сожаления поставлю точку. Я материалистка, но не настолько, чтобы не найти в себе силы отказаться от удобного, хорошо обеспеченного образа жизни. Если ты перейдешь черту окончательно. Ясно?!

Муж дипломат матерно выругался и быстро вышел из комнаты. Несколько секунд спустя хлопнула входная дверь. Ольга ухмыльнулась «Ублюдок».

— Мне кажется ты сегодня какая-то расстроенная, — с беспокойством глядя на тетку, сказала Саша. Она обняла ее и прижалась щекой к плечу, обтянутому приятным на ощупь кашемиром. — Я с детства считала тебя самым счастливым человеком. Поэтому сразу заметно что что-то не так…

Ольга засмеялась.

— Берешь пример с бабули? Она тоже сразу все замечает. Глаз алмаз. — Она тряхнула густыми каштановыми волосами. — Все нормально. Никто не может быть постоянно счастлив. — Ольга подмигнула. — Даже я.

— Так значит все нормально? Я не хочу лезть не в свое дело. Просто волнуюсь…

Ольга улыбнулась.

— Все хорошо. Разве у меня может быть по другому? — она достала из сумочки сигареты и закурила. — Просто немного грущу из-за того, что Никитка будет учиться два года в Испании. Влад заключил со школой в Барселоне контракт. Я буду скучать по моему мальчику.

— А ты разве не поедешь с ними? — удивленно спросила Саша.

Ольга покачала головой.

— Мне до чертиков надоела заграница. Я не поеду. Вся эта жизнь, как в рекламном ролике — такая же красивая и такая же ненастоящая. Не хочу снова всего этого… А у тебя как дела?

Саша обвела взглядом небольшой уютный зал ресторанчика, в который они зашли перекусить. Почему-то на заданный ей вопрос было очень сложно ответить. По крайней мере честно. Она сама не знала как у нее дела. Ольга явно имеет ввиду их отношения с Игорем. А она не знает что сказать.

— Если ты про работу, все нормально. Скоро каникулы, — Саша отвела взгляд, прекрасно понимая, что сбить тетку с толку не удастся. — И я и мои девочки ждём их с нетерпением…

Ольга махнула рукой и рассмеялась.

— Знаю я какие каникулы у девочек из балетной школы. Будут также горбатиться до седьмого пота, только не в школе, а дома или где- то еще.

Саша кивнула и рассмеялась.

— Ну, да. Нельзя терять форму. Ты же помнишь..

Ольга закатила глаза.

— О, да! Каждый раз когда ты как робот повторяла эту фразу в своем детстве, мне хотелось встряхнуть тебя и пинком отправить гулять с твоими ровесниками детишками… Ну, а не на работе как? — Ольга внимательно посмотрела на племянницу и слегка пожала плечами. — Если не хочешь, не отвечай. Я же не бабушка.

Саша вздохнула.

— Я не знаю. Вроде все нормально. И все как-то странно … Мы как будто чужие. И чем дальше, тем сильнее отдаляемся друг от друга. Мы, вроде бы и любим друг друга, и в то же время,