– Месье Маршаль, благодарю, что пришли.

Николя удивился, что господин Маршаль пришел без адвоката, – обычно такие люди и чихнуть без согласия юриста не могут.

– К вашим услугам.

– В каких отношениях вы были с убитой женщиной, Катрин Нуар?

– Мы встречались и проводили время вместе.

– Нам стало известно, что вы хотели на ней жениться.

– Обещать не значит жениться, капитан. Вы как никто должны это знать.

Откуда этому сукину сыну это известно?

История с Эльзой была ошибкой его юности. Слабохарактерность Николя и его нерешительность стоили девушке жизни. Эту вину он пронесет тяжелым бременем через всю жизнь.

– Месье Маршаль, когда вы видели убитую последний раз?

– За день до ее смерти. Мы ужинали в ресторане в порту.

– Вы отвезли ее домой? И что потом?

– Я отвез ее домой, мы занимались любовью часов пять, а потом я поехал домой.

– И больше вы ее не видели?

– К сожалению, нет.

– Что вы делали на следующий день?

– Вы просите помощи в расследовании или допрашиваете меня как подозреваемого?

– Нет-нет, месье Маршаль! Это обычная процедура, нам нужно исключить все ее ближайшее окружение. Простая формальность.

– Ну разумеется, – иронично улыбнулся Венсан. – Я провел утро в офисе, вторую половину дня провел дома.

– Вы были дома одни?

– Я был со своим секретарем, Каролин. Она помогала мне разбирать документы.

– Каролин – это девушка, которую мы встретили в вашем офисе?

– Нет, это второй секретарь. У меня их три, они иногда помогают друг другу, если кто-то выбивается из сил.

Николя сделал вид, что не понял намек.

– Месье Маршаль, вам знаком человек по имени Доминик Гарнье?

– Убийца-крестоносец? Его знает весь город.

– Несколько лет назад был свидетель, который заявил, что вы знакомы с Домиником Гарнье и что это вы заставили его сознаться в том, чего он на самом деле не совершал. А также этот свидетель утверждал, что вы связаны с преступной группировкой некого Джамала Кефара.

– И что этот свидетель?

– Он скончался от инфаркта в ночь перед дачей показаний против вас.

– Ну что ж, капитан, похоже, у вас закончились вопросы, раз вы ворошите былые дела. – Венсан встал и протянул Николя руку для пожатия. – Рад был поболтать. Если найдете нового свидетеля, готового на меня донести, подумайте о человеке, не губите чужую жизнь зря.

– Вы хотите сказать, с ним тоже произойдет несчастный случай?

– Ни в коем случае, – нахально глядя ему прямо в глаза, сказал Венсан. – Но любой допрос – это стресс, и вам не нужно доводить людей до инфаркта лишними подозрениями.

«Сукин сын, он играет со мной!» – Николя Фонтен с трудом сдерживал закипающую ярость.

– Вашу машину видели возле дома жертвы как раз в вечер убийства. Как вы можете это объяснить?

– Возможно, мой водитель ездил красоваться перед девчонками. Уверяю, за рулем был не я. Или у вас есть свидетель, который попробует это опровергнуть? – уже откровенно насмехаясь над капитаном, спросил Венсан Маршаль и вышел из комнаты.

– Люк, подними мне все, что сможешь найти о нем! Допроси каждую соседку, официантку, продавщицу, каждую проститутку, каждую из его секретарш! Найди его бывших учителей, почтальона и молочника. Найди того, кто знал его в молодости, и расспроси всех. Я хочу знать все об этом самодовольном ублюдке! Я чувствую, что он виноват.

– Капитан, вы уверены? Против него нет ни единой улики.

– Потому что он умен. И сидит за пазухой у мэра. Самодовольный ублюдок думает, что, имея деньги, сможет безнаказанно творить все что угодно в моем городе.

В кабинет Николя постучала лейтенант Жаклин Ришар:

– Капитан, простите, звонит прокурор.

– И трех минут не прошло, да? Соединяй! Да, месье прокурор… Нет-нет… Я знаю, что он уважаемый житель нашего города, я просто собирал данные о деле… Да, месье прокурор… На самом деле мы очень продвинулись и вскоре собираемся закрыть это дело, нам нужно лишь собрать некоторые улики… Пока на данный момент главный подозреваемый – подруга убитой, некая мадемуазель Ирэн Дюпри, русская.

Люк и Жаклин недоуменно переглянулись.

– Конечно, буду держать вас в курсе. До свидания.

Выйдя из кабинета капитана, Жаклин спросила:

– Люк, босс весь на нервах, это я понимаю. Но мы разве всерьез подозреваем подругу убитой? Разве смогла бы девушка затащить два тела в крематорий и сжечь?

– На нервах – это не то слово. Видела, как он набросился на Маршаля? А ведь улик никаких нет.

– Прокурор хочет прислать следователя из уголовной полиции. Думает, это дело уже не по зубам местной жандармерии.

– У нас есть еще два дня. Мы можем успеть раскрыть это убийство.

– Главное, действительно его раскрыть. А не закрыть любым способом.

– Это все-таки ты! – Мадам Бушар ненавидящим взглядом сверлила Анну.

– Мадам, давайте не будем драматизировать. Тем более мы обе сейчас не в том состоянии. У вас болит нога, у меня живот, давайте быстро решим наш маленький вопрос и разойдемся.

– Мерзавка!

– Ну мерзавка! И что? – спокойно согласилась Анна. – Вам все равно придется заплатить, вы же знаете. Стоит ли тратить время на оскорбления?

– Ты приходишь в мой дом, получаешь зарплату из моих рук, роешься в моих вещах и еще смеешь шантажировать меня?

– Я могу шантажировать вас и не в вашем доме, но тогда опять придется ехать на ферму. Вы опять наступите на кактус, и опять будет болеть нога. Какой смысл, если можно все уладить прямо здесь?

– Это должно прекратиться! Ты слышишь меня? Сколько ты хочешь, чтобы исчезнуть из моей жизни?

– Три сотни.

– А ты нахалка! – прошипела мадам Бушар.

– Мадам, это не я в пятнадцать лет родила и оставила своего ребенка. За свои грехи надо платить.

– Я не держу дома такие суммы. Я отдам тебе сегодня вечером. Но ты немедленно уберешься из моего дома. Чтобы я никогда больше ничего о тебе не слышала!

– Мне также нужно будет рекомендательное письмо от вас.

– Что-о?

– Я переезжаю в другой город и буду искать работу. Мне пригодятся рекомендации. Вы ведь не откажетесь написать мне рекомендательное письмо?

Мадам Бушар, оторопев от такой наглости, закричала: