Это было заходом заготовленной речи, но у конгрессменов такое не проходило. Его тут же перебили.

– Это ваши газетные статьи вы называете серьезным вызовом? Не смешите нас! Для начала мы должны разобраться – вызов это или простая газетная утка, – прозвучал чей-то голос. – Уважаемому председателю комиссии не надо придумывать новых проблем, когда перед нами стоят совершенно конкретные задачи…

Конгрессмен слегка поклонился председателю и повернулся к Вандербильту.

– Если принять ваши слова за правду, то это и впрямь чревато прямым конфликтом с большевиками… Не идеологическим, а политическим и военным. Но правда ли это? Нужны прямые доказательства подготовки к агрессии!

Он тряхнул папкой с бумагами так небрежно, что стало понятно – ничего серьезного конгрессмен от Нью-Мексико там не углядел.

– Донесения ваших шпионов, неизвестно кем написанные статейки… Ваши собственные впечатления от ваших статеек и шпионских сообщений… Цитаты из Маркса… При желании эти материалы можно интерпретировать как угодно.

Это противник, понял миллионер. Это не просто один из тупых дураков, что не слушал праотца Ноя и плохо кончил, а кто-то из тех, кто смеялся и отговаривал других.

– Например? – не сдержался миллионер.

Конгрессмен ухмыльнулся. Не усмехнулся, а именно ухмыльнулся.

– Например, поисками Ковчега праотца нашего, Ноя….

Вандербильт вздрогнул.

– Или пути в загадочную Шамбалу… Или пропавшего золота инков…

Миллионер не остался в долгу.

– Вы правы. Извращенный ум может интерпретировать это еще более экзотически. Например, ваш ежеутренний интерес к биржевым котировкам дурак может объяснить желанием тренировать память!

Вандербильт гордо вскинул голову.

– К сожалению, не только у меня, но и у Правительства есть сведения о том, что большевики и Коминтерн интересуются самыми высокими вершинами планеты.

По его губам пробежала ироничная улыбка.

– Интерпретировать это, вы правы, можно по-всякому, включая сюда интерес большевиков к высокогорному туризму или исследованию атмосферы… Ваша же задача – увидеть в обычном необычное, за простыми и объяснимыми поступками увидеть формирующуюся угрозу американскому образу жизни. Вы не верите мне? Отлично! Проверьте меня! Я не прошу у вас ничего другого!

– Чем бы большевики там ни интересовались, это все так далеко от Америки и так смехотворно несерьезно, как и их причитания о Мировой Революции…

Холодное бешенство скользнуло по лицу миллионера, искривив губы. Они не понимали. Не понимали, потому и не боялись.

– Конгрессмен, а вы слышали что-нибудь о Циолковском?

Тот наклонил голову к плечу. Он был демократом, и нынешнего президента республиканца недолюбливал.

– Поляк? Мы поддерживаем Польшу!

Вандербильт отмахнулся от фразы. Это было не главным.

– Может быть…

– Что значит «может быть»? – искренне удивился оппонент. – Это часть нашей внешней политики! Санитарный кордон вокруг красной России…

– Может быть, он и поляк. Сейчас это советский ученый, предложивший идею ракетных поездов.

Сенатор пожал плечами. Потом в глазах его забрезжило понимание, но не успел задать вопрос. Вандербильт сказал:

– Его работы позволяют…

– Вы действительно верите, что большевики собрались на Луну? – перебил его конгрессмен. За его невольной невежливостью скрывалось изумление.

Миллионер, не оценив тона, кивнул.

И тут он засмеялся… Постепенно, заражаясь его весельем, захохотали почти все. Демократов по традиции в комиссии было больше, и они задавали тон. Республиканцы вели себя тише, но и им ничто человеческое было не чуждо, сдержанно улыбались забавному утверждению.

– У них нет денег на борьбу с голодом в собственной стране. Чтобы выжить, они распродают царские сокровища, а вы говорите о захвате Луны!

– Большевики на Луне это не самый скверный вариант… Большевики над Вашингтоном и Нью-Йорком – это куда хуже…

Зал его не слышал – продолжал хохотать. Вандербильт, не выдержав, грохнул кулаком по трибуне и воздел руки вверх:

– Господи! Вразуми их!

Шум не стих, а напротив, усилился. Не те тут сидели люди, чтоб их остановил голос пусть и богатого, но не самого богатого из них.

– Большевики не продают царское золото! Большевики его сеют! Сеют, чтоб потом пожать стократно больше!

Две-три минуты он стоял и слушал их смех. В этот хохот он и обронил с трибуны последнюю фразу.

– Ну, что, господа, пора кончать это словоблудие… Жаль, что мне не удалось убедить вас в подступающей к нашему порогу опасности… Обратившись к Конгрессу, я не нашел понимания. Значит, я обращусь к американскому народу, и то, что не хочет делать правительство, сделает частная инициатива!

Так и не услышанный, он сошел с трибуны и покинул зал.

После Конгресса настроение у миллионера было не очень. Однако, вспоминая смех, которым его провожали, он воинственно выпячивал челюсть. Они еще узнают, кто прав, еще пожалеют о вчерашнем дне… Это он сказал чашке с жасминовым чаем, и та согласилась с хозяином.

Издалека долетел телефонный звонок и голос секретаря.

– Кто там? – раздраженно спросил миллионер. Не хватало еще журналистов! Вареное всмятку яйцо со срезанной верхушкой призывно желтело, готовясь принять в себя немного горчицы и свежайшего сливочного масла из Оклахомы. Яйца «по-английски» были слабостью мистера Вандербильта. Уже понимая, что завтрак придется прервать, он отложил серебряную ложечку.

– Мистер Робински, – сказал секретарь. – Он звонит из Китая… Вы просили соединять в любое время.

– Естественно, откуда ему еще звонить, если я направил его туда, и плачу, чтоб он там и оставался… – проворчал миллионер, чувствуя себя немножко мучеником. Телефон стоял рядом.

– Хэллоу! Мистер Робински, слушаю вас, говорите!

Тонкий голос корреспондента пробил толщу воздуха, земли и воды и электрическим током побежал по катушке динамика.

– Это я, мистер Вандербильт. Получил вашу телеграмму и спешу отчитаться… Мне кажется, что выбор большевики уже сделали…

Шум вселенского эфира налетел волной и смыл голос.

– …они назвали эту операцию «Метеорит».

Миллионер наклонился над аппаратом, словно это чем-то могло помочь разговору.

– Что? Что? Джомолунгма? Повторите! Джомолунгма?

– Нет, мистер Вандербильт. Они затевают что-то на своем Дальнем Востоке. …Их дипломатическая активность в Китае… У меня есть данные…

Шум нарастал и пропадал, словно прибой стучался в телефонный наушник.