— В чем именно?

— Вы отлично понимаете намеки.

Констанция искоса взглянула на него и заметила, что он все еще возбужден. Проследив за ее взглядом, он пожал плечами:

— Это неизбежное следствие.

— Да, я понимаю. Если это вас утешит, то я тоже чувствую себя не очень комфортно.

— Не следует начинать того, что не готов довести до конца, — сухо сказал Макс. — Но вы сами меня спровоцировали.

Она была права — он стремился из любой ситуации выйти победителем. К сожалению, она была настолько уверена в себе, что не ожидала от него такой реакции. Может быть, Пру была не так уж далека от истины, и она переоценила свои силы. Пытаться соблазнить мужчину — опасная игра, и в этом раунде у нее явно перехватили инициативу.

Макс, казалось, не замечал се задумчивости. Он гораздо больше интересовался окрестностями.

— Похоже, мы позабавили здешних коров, — заметил он.

Констанция только сейчас обратила внимание, что они окружены коровами, безмятежно жевавшими жвачку и с интересом разглядывавшими их своими томными карими глазами. Она подошла к ним поближе, топнула ногой и хлопнула в ладоши. Коровы никак не отреагировали.

— Должен признаться, что я не люблю коров. — Макс с сомнением огляделся. — Я совсем не деревенский житель.

— Они нас не тронут, просто пройдем мимо них.

Констанция с решительным видом двинулась вперед, хлопая в ладоши. К великому облегчению Макса, коровы расступились и отвернулись, словно представление закончилось и занавес опустился.

Они продолжили свой путь в молчании. Констанция пыталась разобраться в том, что произошло. Это был первый ход в игре, которую она сама же и затеяла, но теперь она сомневалась, что хочет продолжать. Одно дело — вести свою игру, совсем другое — быть пешкой в чужой. Похоже, попытка соблазнения Макса не лучший способ обратить его в свою веру. Констанция полагала, что сможет манипулировать им, но не приняла во внимание свои собственные чувства. Этот поцелуй вывел ее из равновесия. Все произошло слишком быстро и неожиданно, но даже этим нельзя было объяснить тот факт, что поцелуй явился для нее настоящим потрясением. Она целовалась со многими мужчинами и с разной степенью энтузиазма. Только Дуглас мог пробудить в ней ответный порыв. За последние минуты Констанция пережила такие эмоции, о существовании которых почти успела забыть. Все это представляло явную опасность для ее душевного равновесия, но была ли это опасность, которую следовало избегать или которой нужно было идти навстречу?

Макс шел впереди нее, размахивая веткой, которую он вытащил из живой изгороди, и сбивая головки полевых цветов. Это монотонное движение успокаивало его. Он был потрясен той готовностью, с которой Констанция ответила на его поцелуй. Может ли быть, чтобы она с такой же легкостью и неразборчивостью вступала в случайные связи? Сам Макс обычно избегал их, и его привело в замешательство то, что идущая позади него женщина могла внезапно пробудить в нем такое сильное желание. Он этого никак не ожидал. Макс полагал, что знает, на что идет, когда собрался слегка пофлиртовать с Констанцией. Он просто намеревался выпытать у нее, что же происходит в женском союзе.

Но потом она спровоцировала его, и ему захотелось преподать ей урок, показать, чем могут закончиться ее эскапады. А получилось совсем наоборот. Вот и строй после этого планы!

Самая старая часть Ромзи-Мэнор представляла собой покрытое штукатуркой деревянное здание времен Тюдоров. Последующие поколения Дунканов достраивали и перестраивали его, пока оно не превратилось в сложное архитектурное сооружение, которое казалось несколько запущенным, но от этого необычайно уютным. Макс и Констанция миновали реку, огибавшую большую лужайку, тянувшуюся до самого дома, и подошли к террасе, на которой стояли Пруденс и Честити, наблюдавшие за ними, перегнувшись через перила.

— Мы так и подумали, что вы пойдете через поле, — сказала Честити.

— Так короче, — ответила Констанция. — Я покажу Максу его комнату.

— Дженкинс готовит чай, а Джордж уехал на станцию встречать следующий поезд. Уильям отправился с ним в кабриолете, так что они смогут привезти большинство гостей за один раз.

— А папа еще не приехал?

— Пока нет.

— Будем надеяться, что они не перевернулись в канаву, — сказала Пруденс. — Я не слишком доверяю лорду Беркли. По всей вероятности, в это время дня он уже накачался бренди, как обычно, и с трудом видит дорогу.

Констанция нахмурилась:

— В таком случае за рулем сидит папа, а это только утвердит его в намерении приобрести автомобиль. Сами знаете, каков он, когда закусит удила. — Она пожала плечами. — Пойдемте, Макс, я провожу вас наверх. Полагаю, ваш камердинер уже заждался.

Следуя за Констанцией, Макс подумал, что лорд Дункан, возможно, вовсе не так мил и покладист, как это кажется, и дочерям приходится с ним нелегко.

В доме было прохладно, в воздухе приятно пахло ароматической смесью из сухих цветочных лепестков и воском. В большой длинной гостиной несколько молоденьких девушек, по-видимому, специально приглашенных из деревни, накрывали стол к чаю под неусыпным надзором Дженкинса, который, очевидно, прибыл из Лондона более ранним поездом.

— Дженкинс, камердинер мистера Энсора уже в его комнате?

— Да, мисс Кон. Мисс Пру сказала, что вы хотите разместить мистера Энсора в Южной башне, и я отправил камердинера с багажом прямо туда.

Констанция кивнула и повела Макса через темный старинный зал с массивными потолочными балками и огромным камином. В конце зала располагалась винтовая лестница времен королевы Елизаветы.

— Южная башня находится в крыле, построенном при королеве Анне, — сказала Констанция, когда они поднялись наверх и свернули в длинный коридор, окончившийся еще одной, более узкой лесенкой.

Поднявшись по ней, они оказались перед тяжелой дубовой дверью. Констанция открыла ее, и они вошли в круглую спальню, свет в которую проникал через четыре круглых окошка. Марсел как раз заканчивал развешивать в огромном шкафу вечернюю одежду.

— Здесь есть отдельная ванная. — Констанция указала на дверку в дальней от входа стене. — Она маленькая, но достаточно удобная. Вода нагревается газом, поэтому, чтобы наполнить ванну, требуется целая вечность.

— Ну что ж, не так уж плохо!

Макс осмотрелся по сторонам. С первого взгляда было ясно, что помещение полностью изолировано от остального дома. Что бы здесь ни происходило, никто ни о чем не догадается. Он задумчиво посмотрел на Констанцию.

Что она затевает? До их маленького приключения Макс не заподозрил бы никакого умысла. Ведь кого-то должны были разместить в этой спальне. И сама комната была очень приятной. Однако теперь его одолевали смутные подозрения.

— Это одна из моих самых любимых комнат, — призналась Констанция. — Обычно я помещаю здесь тех, кто впервые гостит в этом доме. — Она повернулась к выходу. — Я вас оставлю, чтобы вы могли привести себя в порядок. Увидимся внизу за чаем.