— Святослав Дмитриевич, я всё же считаю, что нам нужна более масштабная стратегия. — Мой собеседник недовольно обернулся к высшему руководству. — Я понимаю, что Борис Евгеньевич опасается заходить на новый рынок и экономит где стоит и не стоит, мы всё же живём в информационном пространстве…

Я стояла солдатиком у экрана и внимательно слушала грызню между Борисом Евгеньевичем и этими пауками в банке. Периодически они вспоминали обо мне и обращались с уточняющими вопросами, но быстро возвращались к жарким спорам, из которых я точно поняла одно — я здесь надолго. Ни о каком компромиссе и речи не шло. Каждый отстаивал собственную точку зрения, не упуская возможности ещё и подставить друг друга перед руководством.

Святослав, впрочем, почти всё время молчал. Пока не заметил, что я переминаюсь с ноги на ногу и не знаю, сесть мне или так и оставаться у экрана.

— Господа, — произнёс он тихо, но все споры мгновенно смолкли, все взоры обратились к нему. — Господа, я потратил два часа своего времени на какую–то ерунду. Борис Евгеньевич, согласен с вашей позицией — мы не машины продаём, чтобы вбухивать бешеные миллионы в рекламу сопутствующего товара, который и так продастся. Проект подкорректируем и запустим. Все свободны.

Мужчины не спорили, вежливо прощались и поднимались со своих мест. Я отключила, наконец, планшет и тоже направилась в сторону выхода.

— Маргарита Сергеевна, задержитесь. Я хочу лично высказать вам свои соображения, чтобы не играть в «Сломанный телефон», иначе придётся выдерживать ещё десять подобных совещаний.

Святослав закатил глаза, что не осталось незамеченным его подчинёнными. Они повыскакивали в приёмную и уже там продолжили спорить. Дверь ещё раз хлопнула. Раздались шаги и звяканье посуды.

Быстро сложила всё в сумку и выглянула из переговорной в хорошо знакомый кабинет.

— Я взял на себя смелость подать закуски и чай, — произнёс секретарь.

— Благодарю, — пискнула смущённо. Значит, он слышал, как бурчало у меня в желудке. Неловко.

— Святослав Дмитриевич, вас ни для кого нет? — уточнил предупредительный мужчина, поглядывая в сторону переговорки.

— Ещё полчаса буду. По срочным вопросам и лучше по телефону.

— Хорошо. Что–нибудь ещё нужно?

— Рита, ты сегодня вечером свободна? — Святослав, наконец, вышел к нам и посмотрел в мою сторону.

Брови секретаря взлетели удивлённо, но он быстро принял чуть отсутствующий деловой вид.

Интересная реакция. Неужели Мистер БигБосс даже на свидания женщин не приглашает, а назначает их и вовсю командует? И почему я не удивлена?

— Да, свободна.

— Театр любишь?

— Обожаю.

— Отправь девочек купить Рите платье и всё необходимое для театра, — распорядился Свят.

Я же подскочила из кресла и уставилась на него потрясённым и очень, очень недовольным взглядом. Увидев это, секретарь тут же испарился, беззвучно прикрыв за собой дверь.

— Это что такое?! — возмутилась я. — Я тебе что, кукла?

— Личные вопросы — в личное время, Маргарита Сергеевна, — перешёл на деловой тон этот негодяй. — Итак, пока давайте за чаем обсудим ваш проект. Я не могу сказать, что он идеален, но в целом, мне близки ваша позиция и здравый смысл.

Хлопнула ресницами. Серьёзно? Мы будем обсуждать работу? Ладно. Я‑то уже по привычке начала возбуждаться. Как собака Павлова, честное слово.

— Уточните, пожалуйста, что вас не устраивает, Святослав Дмитриевич, — произнесла я, делая глоток чая.

На столе, помимо небольших бутербродов–канапе и печенья с конфетами стояла вазочка с ягодами. Я не удержалась и взяла крупную спелую клубнику, наслаждаясь её видом и ароматом. Как с картинки. Так и соблазняет откусить её, почувствовав сладость мякоти.

Вместо ответа мужчина уставился на мои губы.

Заметив его реакцию решила не набрасываться на ягоду и не уминать в два укуса, хотя есть хотелось до умопомрачения, взяла и откусила маленький кусочек, облизнула губы.

— Так что вы хотели изменить в рекламной стратегии?

Прямой честный взгляд, словно не замечаю, как возбуждённо расширились его зрачки, как хищно затрепетали крылья носа.

— Реклама должна быть более обнажённой, чтобы вызывать больший интерес у мужчин.

Я приоткрыла рот, будто ну очень удивилась новости, что автомобилистов среди мужчин куда больше, чем среди женщин, и совсем не рассчитывала на это.

Прижала руку к груди. Жест, правда, вышел несколько фальшивый, ведь я совсем случайно задела верхнюю пуговицу рубашки. Несколько раз. Пока не расстегнулась.

— Вы мыслите в верном направлении, Маргарита Сергеевна, — похвалил моё рвение заказчик. — Мужчины любят изящную округлость женских форм, поэтому в дизайне вы могли бы использовать… — Я расстегнула ещё одну пуговицу и облизнула клубничку. — Вот это всё, — закончил Святослав, сглотнув слюну.

— Думаю, нам необходимо протестировать новую концепцию на ком–нибудь. Поскольку бюджет Бориса Евгеньевича ограничен, а вы, как акционер, заинтересованы в снижении расходов на рекламу, может, выступите в качестве испытуемого?

Я расстегнула третью пуговицу, которая оголила те самые любимые мужчинами округлости, форму которых подчёркивал шикарный полупрозрачный бюстгальтер.

— Только ради дела.

— Разумеется! — уверила я.

— Хочу сразу предупредить — я весьма привередлив и требователен.

— Это идеальный вариант для нашего эксперимента.

Я поднялась и, покачивая бёдрами, прошла к рабочему столу, удаляясь от развалившегося на диване мужчины. Плавно развернулась и расстегнула юбку, позволяя ей соскользнуть на пол.

— Сперва необходимо понять степень необходимой откровенности рекламы и какие изгибы женского тела мы будем использовать. Насколько округлыми должны быть линии… — Погладила свои бёдра, поднялась к животу и очертила линию талии, приподняв края рубашки.

— Развернитесь, Маргарита Сергеевна, я не смог оценить все линии, скрытые тканью, — потребовал заказчик.

— Конечно, Святослав Дмитриевич.

Провела руками по ягодицам, поправляя кружево, чтобы оно симметрично подчёркивало нужные для рекламы формы, послушно обернулась, подвигала тазом из стороны в сторону, немного наклонилась вперёд.

— Замрите. Мне кажется, мы нащупали идеальный вариант.

Скрип дивана. Шаги в мою сторону.

Я замираю. Почти не дышу.

Вся кожа покрылась мурашками в ожидании его прикосновения. Словно стремясь ему навстречу.

Он совсем близко. Так, что я чувствую аромат тяжёлого, горько–пряного парфюма. Он будоражит обоняние, сводит с ума. И я делаю глубокий вдох, позволяя проникнуть ему в глубину лёгких, насытить, напитать, очаровать рецепторы.