— Я Тупак, андроид князя Каркона! Я пришел убить вас! — Голос, усиленный Какофоном, перепугал их до смерти.

Они зажали уши руками.

— У вас нет спасения! Я изрублю вас на куски и скормлю зверям!

Тупак орал как одержимый, звуковые волны, усиленные Какофоном, сотрясали зал. Стены храма дрожали, словно картонные. Было невозможно выносить этот голос и негде было от него укрыться. Это была пытка, способная навсегда лишить слуха. Четверка ребят терялась в мыслях: что же делать, как спастись?

Ческо хлопнул в ладоши и, не разбирая дороги, понесся прочь. За ним с криком бросились остальные.

Тупак помчался следом, круша топором все, что попадалось на пути: каменные колонны, стволы деревьев. Они валились прямо на черепа и кости воинов. Казалось, наступил конец света.

Ческо оступился на камнях и полетел в ров с голубой водой. За ним прыгнули остальные.

Вода в нем была прохладной. Течение подхватило ребят и потянуло их за собой. Их протащило метров двести. Они уже не надеялись на спасение, как внезапно поток сделал поворот и чудесным образом их вынесло на поверхность. Додо трясло, он нес что-то несвязное, Фьоре, наглотавшаяся воды, пыталась восстановить дыхание, Рокси и Ческо вцепились в огромное бревно, плывущее рядом.

— Быстрее к нам! — крикнула Рокси.

Собрав последние силы, Фьоре подплыла и ухватилась за бревно, но Додо это не удалось, и он, нахлебавшись воды, пошел ко дну.

— Додоооооо! — закричал Ческо.

Но тот уже скрылся под водой. Он потерял сознание, и течение понесло его неизвестно куда.

Рокси оттолкнулась от бревна, набрала воздуха и нырнула следом. Среди корней деревьев она увидела Додо и, собрав все силы, потянула его на поверхность. Ческо подхватил друга, прижал к себе и сильными ударами по спине заставил избавиться от воды, которой тот наглотался. Через несколько секунд Додо пришел в себя.

Четверка продолжала плыть, держась за бревно. Ни у кого не было сил произнести хотя бы слово.

Повсюду из воды торчали каменные пики, а небо было скрыто буйно разросшейся зеленью.

Постепенно вода стала теплее, а скорость течения замедлилась. Ребята вплыли в огромный грот ярко-синего цвета.

Одинокий солнечный луч освещал это таинственное место. Все здесь выглядело так, будто было подернуто тончайшей синей вуалью. Даже абсолютная тишина, царившая здесь, казалась синей.

— Может быть, выход уже близко, давайте доплывем вон до той каменной площадки. — В этом синем зале Рокси чувствовала себя так спокойно, как будто все неприятности остались позади.

Когда ребята выбрались на пологий участок берега, то увидели, что выхода здесь нет, как нет другой реки или туннеля, которые могли бы вывести их на свет. Возможно, путь к спасению лежал за каменной горой, поднимавшейся от дальнего края площадки, где они находились. Обессиленные, мокрые, они смотрели на вершину горы: луч солнца, пробившись сквозь щель в зарослях, лежал на самом ее пике.

— Что же делать? — выжимая волосы, спросила Фьоре.

— Не знаю. Взобраться на эту гору у нас вряд ли получится. У нас нет ни веревок, ни другого альпинистского снаряжения, — ответила Рокси.

Додо огляделся по сторонам: казалось, что-то промелькнуло между камнями. Какой-то зверек?

— Смо…смо…смо…смотрите! — шепотом сказал он.

— Пауки? — взвизгнула Фьоре, все еще не забывшая встречи с пауками в египетской пирамиде.

— Какие пауки, это же ящерки! — Рокси нагнулась и ловко схватила ящерицу, которая вовсе не была испуганной.

Они были повсюду. Но это оказалась не единственная живность, обитавшая в гроте. Из разломов камней на ребят с любопытством глядели игуаны: похожие на ящериц, только крупнее, с длинными хвостами и толстой чешуей, покрывавшей голову и тело.

— Какие ужасные! — сморщила нос Фьоре.

— Зато безвредные и ничего плохого нам не сделают. Только не надо их дразнить, иначе укусят, — предупредила Рокси, читавшая об игуанах в детской географической энциклопедии.

Додо закрыл глаза, в то время как его друг Ческо их таращил, стараясь разглядеть тех, о ком шла речь.

— Если эти зверьки попадают в грот, они знают, как отсюда выбраться, — предположила Рокси.

— Может, и так, но игуаны и ящерицы умеют ловко бегать по камням, не то что мы, — философски заметил Ческо.

В этот миг вода в реке забурлила и покрылась миллионами воздушных пузырьков.

Ребята с удивлением уставились на ее поверхность.

Через несколько секунд из реки показалась рука, сжимавшая Большой Слемм, а еще через мгновение на площадку выпрыгнул жестокий Тупак.

О ужас! Он догнал их!

— Мы пропали! Нам не спастись! Только Нина умеет сражаться с андроидами Каркона! Только она знает, что делать! — закричал Ческо, прижимаясь к каменной стене.

Тупак потряс топором и собрался снова оглушить ребят, но Какофон намок в воде, и вместо грохота донеслось лишь писклявое:

— Вам всем конец…

Тупак с удивлением уставился на усилитель голоса, сунул бесполезный предмет в карман и замахал топором, который с устрашающим свистом рассекал воздух.

Ребята в ужасе зажмурились. Теперь ничего не могло их спасти.

И вдруг Ческо вспомнил:

— Быстро выпиваем Кровь Смертоносную! Тупак подумает, что мы умерли от страха, и оставит нас в покое!

Не медля ни секунды, каждый выхватил свою бутылочку из джинсов и сделал по нескольку глотков ядовитой жидкости. Тупак, готовый нанести смертельный удар Рокси, замер с поднятым топором, с изумлением увидев, как ребята с посеревшими лицами один за другим рухнули на землю.

Опустив топор, андроид подошел к ребятам и убедился, что ни один из них не дышит. Ни одна.

Их сердца остановились. Они что, умерли с перепугу?

Тупак, довольный, расхохотался и принялся крушить топором все вокруг, крича, словно сумасшедший:

— Мертвые! Мертвые! Они умерли! Я победил!

Топор входил в камни, будто в масло. Ящерицы и игуаны нырнули в расщелины, спасаясь от этого безумца, который продолжал крушить камни со все возрастающей скоростью и силой.

Наконец он нанес сокрушительный удар по огромному плоскому камню.

В грот ворвался свежий ветер, и низкое солнце осветило зал.

Безмозглый андроид прорубил проход в стене.

Это был час заката, небо уже подернулось сизой дымкой. Оранжевые, красные, желтые, фиолетовые полосы окрасили горизонт.

От этой первозданной красоты захватывало дух.