Он: Ничего не могу поделать. Научился на своих ошибках.

Она: Понятно, но нам нужно прийти к какому-то решению.

Теперь, когда он сказал ей о том, что его беспокоит, а она сказала о том, чего хочет, она сильнее вовлекается в разговор. Пришла его очередь пошутить.

Он: Хорошо. Но разве ты никогда не слышала о людях, которые беспокоятся о счетах? (Улыбается.)

Она: Я слышала о таких людях (твердо).

Он: Я – один из них…

Она: Я тоже одна из таких людей.

Он: …не знаю.

Она: Но только, знаешь, я плачу то, что могу заплатить, а остальным нужно подождать. Невозможно раздать деньги всем одновременно, особенно когда у тебя этих денег нет.

Он: Это правда.

Она: Да, и тут ничего не поделаешь.

Он не сдался. Он не готов позволить ей так легко победить. Поэтому дальше раскрывает тему, объясняя, что же его так тревожит.

Он: Есть одна вещь, которая меня в тебе смущает. У нас нет денег, чтобы их раздать, а ты можешь поехать в магазин и купить телевизор.

Она: Это правда. Но дело в том, что… Ладно, что нам делать со всей этой ситуацией, если тебя так беспокоят счета? Что?

Он: Ну, а как, по-твоему? Платить по счетам. (Смеется.)

Она (смеясь): Легко. Нет, вообще-то, конечно, нам нужен, типа, какой-то план.

Он: Единственное, что я могу со всем этим сделать, это оплачивать страхование жизни. За детей я заплатил. Зато за нас вот теперь не могу.

Только сейчас он наконец сказал ей о финансовой проблеме, с которой столкнулся и которую отказывался обсуждать раньше.

Она: Нашу страховку?

Он: Угу.

Она: То есть полтора месяца прошло, а ты еще не оплатил страховку?

Он: За детей я заплатил, за нас пока нет.

Она: Видишь, ты ничего не говоришь, и я думаю, что все в порядке.

Он: Ну да, я коплю это в себе, терплю. (Смеется, она тоже.)

Она готова пойти на компромисс.

Она (становясь серьезной): Нет, правда. Знаешь, давай поступим так: когда получим зарплату, сядем и посмотрим, сколько нужно заплатить за страховку и как это можно сделать.

Он: Ага.

Она: Ты говорил, что должен платить за нее каждые три месяца.

Он: Правильно.

Она: Нам нужно понять, как мы можем это сделать. Например, может, я могу что-то отложить из своих денег. Раз уж ты рассказал мне об этом сейчас… короче, так и сделаем: я возьму эту сумму из своей зарплаты.

Вот она и предложила решение финансовой проблемы.

Он: Это я и собирался предложить, но раньше у нас не особенно получалось.

Она: Ну, попробуем все же сделать так, попробуем. Мы оба постараемся ужаться, отложить что-то, за что-то заплатить позже. Не стоит об этом беспокоиться. Мы справимся с тем, с чем можем справиться.

Он: Да уж, легко сказать.

Она: Ближе к концу срока заплатим.

Он: Сколько-то отложим.

Она: Ну да, хотя бы сколько-то отложим, чтобы легче было набрать нужную сумму, вместо того чтобы сразу все деньги откуда-то взять.

Он: Точно. Так я и хотел.

Она: Все в порядке. Прорвемся, малыш!

В случае этой пары все кажется довольно простым. Мы видим, что они улыбаются и смеются, хотя бывают и серьезными. Они озвучивают различия в своих подходах. Но не нападают друг на друга. Они проявляют терпимость и одновременно настойчивость, предлагая изменения. И потихоньку приближаются к временному решению. Их проблемы вряд ли исчезнут скоро. Они еще долгие годы будут говорить о его скрытности и ее излишней расточительности. Но это не беда. Их проблемы неразрешимы, но не угрожают существованию их брака.

В отличие от описанной ситуации, конфликты, зашедшие в тупик, похожи на упершиеся друг в друга кулаки. Никто не двигается ни на йоту. Всякий раз, когда супруги касаются таких проблем, появляются четыре всадника Апокалипсиса, и партнеры чувствуют себя оскорбленными в своих лучших намерениях и готовыми бежать без оглядки. В отчаянии они думают: «Какой смысл пытаться это уладить?»

Это может касаться денег, секса или родственников. Неважно. Известно одно: все плохо. Может, я какой-то незрелый? Или просто не того партнера выбрал? Может, нужно принять какое-то лекарство? Или перестать манипулировать людьми? Но тогда и моему партнеру следует перестать бороться за победу и подчинять меня своей воле. Если бы мы могли позволить себе меньше контролировать друг друга. Быть позитивнее. Может, это вообще болезнь – какое-то серьезное психическое расстройство, нарциссизм или пограничное расстройство личности. Может, мы просто сошли с ума. И только после нескольких лет индивидуальной терапии сможем победить этот недуг.

К счастью, ни одно из этих предположений не является верным. Изучая пары, зашедшие в тупик при решении неразрешимых проблем, мы поняли, что дело совсем в другом. Свои мечты они скрывают за потоком бранных слов. Держат их в безопасном месте. А во время ссоры лишь рычат друг на друга и стараются укусить побольнее. И никогда не задают вопросов вроде: «Почему это для тебя так важно?»

Те пары, которые научились вести диалог о неразрешимых проблемах, эти вопросы задают. Они спрашивают друг друга: «Была ли какая-то история, связанная с этим, может, что-то случилось в детстве, из-за чего это имеет для тебя такое большое значение?» Они хотят разобраться не только в тех чувствах, которые на поверхности, но и в более глубоких переживаниях.

Подобные вопросы помогают докопаться до истины. Жена не просто хочет откладывать деньги, она хочет избежать сокрушительного банкротства, которое уже переживала в прошлом. Муж хочет не просто бездумно тратить, он хочет путешествовать сейчас, а не дожидаться того момента, когда упадет замертво, как его домосед-отец в пятьдесят лет. Другой мужчина хочет завести собаку для детей. А их мать боится собак. Но что если поскрести по поверхности? Когда она была маленькой, у них в доме жила собака, которая помогла ей справиться с отчаянием из-за плохого отношения и даже побоев родителей. Но в двенадцать лет на нее напал соседский сторожевой пес. Если не копнуть глубже, ни о каком понимании говорить не приходится. А без понимания не будет ни диалога, ни сочувствия. Только злобный оскал.

На возможность оказаться в тупике влияют также наши ценности, мечты и философская позиция. Один мечтает о свободе, другой – о привязанности. Один – о любви, другой – о покое. Для кого-то деньги – это безопасность, для кого-то – независимость. Откладывание денег может означать уважение к семейным ценностям или попытку преодолеть неприятное наследие. Специальные рождественские ритуалы могут возрождать старые традиции или создавать новые. Уход за садом может напоминать о нашей бабушке или привязывать к матери-земле. Но внешность вещей часто скрывает от нас их смысл. А то, что мы считаем осмысленным, и определяет, какие мы. После появления детей эти вопросы о наследии приобретают еще большее значение. Вы, скорее всего, захотите передать своим детям лучшее из того, что имеете сами, вашу суть. Что же удивительного в том, что вы не готовы отказаться от представлений, значимых для вас по определению? Мы не готовы проявить гибкость, потому что речь идет о том, что образует наш скелет.