— Ты был… очень хорош. Я так думаю.

— Спасибо. Ценю твое мнение. — Он хмыкнул. — Хотя сравнивать меня ты можешь только с садистом — сукиным сыном да с мальчишкой.

— Хочешь еще раз?

— Обязательно, но немного погодя. Мне очень нравится тебя обнимать.

— Правда?

— Да. Я люблю ласки, и мне давно хотелось добраться до тебя. — Он гладил ей спину, от плеч до ягодиц. — У тебя замечательные мускулы, сильные и гладкие.

Она подняла голову, чтобы взглянуть на него.

— Странный комплимент.

— Люблю силу. Нахожу ее сексуальной.

— Сегодня я не очень сильная.

— Наоборот. Ты сильна своей решимостью. — Кончики его пальцев легонько пробегали по ее позвоночнику. — Ты была чертовски хороша.

— А ты врешь.

— Нет. Дело ведь не в оргазме. Есть еще доверие и правда. Это я от тебя получил. Почитаю за честь. — Он игриво ущипнул ее за ягодицу. — Разумеется, я ничего не имею против оргазма, но над этим надо поработать.

Она замерла.

— Ты говоришь так, будто настраиваешься на длительные отношения.

— Разве? Видишь ли, мне часто трудно отойти в сторону, после того как проблема решена. Но я уверен, что ты укажешь мне подобающее место, где я мог бы погасить мои собственнические инстинкты.

— Непременно. Мне придется это сделать.

— Ну, это ты зря. — Улыбка исчезла. — Кажется, мне пора получить полный отчет. Как тебе было?

— Сначала страшно. Я даже хотела тебя оттолкнуть.

— Я знаю. Почувствовал, как напряглись мускулы.

— Но мне удалось расслабиться, и стало лучше.

— Ты о нем думала?

— Да, конечно. — Она сглотнула и постаралась ничего-ничего не вспоминать, кроме того, что случилось сейчас. — Но не в конце. Тогда он ушел.

— Почему?

— Я отвлеклась.

— Аллилуйя. — Он хмыкнул. — Отвлекаться полезно. Хотя никогда не думал, что буду благодарен за такое скромное описание моих сексуальных способностей. — Он быстро и крепко поцеловал ее. — Теперь мне остается только постараться отвлечь тебя на первой стадии.

— Вдруг тебе так и не будет по-настоящему хорошо?

— Не будь пессимисткой. — Он помолчал. — Если даже впредь не будет лучше, чем сегодня, дело того стоило. Помнишь, ты говорила, что мужчины считают женщин всего лишь сосудами. Ты по-прежнему так думаешь?

Только не Гален. Это она сумела понять за сегодняшний вечер. Его терпение, его заботливость окутывали ее подобно бархатному плащу. Он потратил много времени на то, чтобы возбудить ее, и еще больше, чтобы она не испугалась, когда он в нее войдет.

— Может быть, не все, — осторожно произнесла она.

— Может быть?

— Ладно, не ты.

— Потому что я — замечательное исключение, — подсказал он.

Она внезапно улыбнулась:

— Потому что ты слишком большой эгоист, чтобы позволить женщине остаться недовольной тобой.

Он вздохнул:

— С тобой не соскучишься. Теперь говори что-нибудь хорошее, что пролило бы бальзам на мои душевные раны. Тебе мое тело нравится?

Она внимательно посмотрела на него.

— Да, нравится.

Он выглядел мужчиной на сто процентов. Ни унции жира, и мускулов больше, чем она могла себе представить. На груди — темные волосы.

— Потрогай меня.

Она не шевельнулась.

— Коснись меня, — повторил он. — А я буду касаться тебя. Везде. В каждом потаенном местечке. Сегодня. Завтра. — Он взял ее руку и положил себе на грудь. — Каждый раз, как представится случай. Не на глазах у Барри, разумеется, но при малейшей возможности. Я буду ласкать тебя, целовать и получать от этого дикое удовольствие. — Он погладил свою грудь ее ладонью. — Я надеюсь, ты тоже будешь получать удовольствие.

— Я не привыкла к ласкам.

— Тем более. Так что тебе меня не остановить, разве что разобьешь мне нос. — Он опустил ее руку ниже, на тугие мускулы своего живота. — И каждый раз я буду думать, как это будет, когда мы займемся любовью, а ты будешь точно знать, что у меня на уме. Ну, так тебе нравится?

Он водил ее рукой по своему телу, и ей было щекотно, дыхание стало частым и прерывистым.

— Да.

— Да, — повторил он тихо и снова повел ее рукой. — До чего же мне нравится это слово.

Гален дождался, когда за Еленой закрылась дверь дома, и вошел в сарай.

Джадд стоял без рубашки, подставив голову под кран с холодной водой. Он усмехнулся, повернув голову.

— Никаких больше одолжений.

— Как она?

— Слишком хорошо. — Джадд вытер волосы полотенцем. — Лучше меня. Она могла сегодня дважды меня уложить, но не стала. Ты понимаешь, как это унизительно?

— Переживешь. Она хитрая?

Джадд кивнул.

— Она готова. Я позанимаюсь с ней еще один раз — и все. — Он помолчал. — Но сможет ли она завалить Чавеза?

— В том-то и вопрос. Я звонил Манеро и просил его порасспрашивать тех, кто остался жив после игрищ Чавеза. Их очень немного, да и выжили они лишь потому, что надоели Чавезу. Он очень, очень хорош.

— Она его ждет. Ты можешь взять его на себя.

— Я уже об этом думаю.

— Не очень-то ты надрываешься. — Джадд ухмыльнулся. — Последнюю неделю ты был занят совсем другим.

— Заткнись.

— Как прикажешь. — Джадд протянул руку за рубашкой. — Эй, я рад, что тебе так подфартило.

Гален ничего не сказал по этому поводу, но попросил:

— Ты, пожалуй, поработай с ней еше.

— Зачем?

— Я хочу, чтобы она была занята как можно дольше. Она постоянно раздумывает, прикидывает, планирует. Готов поспорить, что она старается найти способ, который поможет ей защитить Барри и Доминика и одновременно позволит раз и навсегда покончить с Чавезом.

— Она тебе об этом говорила?

— Нет.

Глаза Джадда блеснули:

— Даже в самые лучшие минуты ночи?

— Мы говорим о другом, — проворчал Гален.

— Об астрономии, серьезной литературе, клонировании? — веселился Джадд.

— Не отпускай ее пока, ладно? — Гален был настойчив и серьезен.

— Ну и придумал ты для меня наказание.

— Еще четыре дня.