— Да. Наивная маленькая девочка.

— Я не наивная. Я совершенно точно знаю, о чём прошу.

Она подняла руку к груди, схватив что-то под тканью плаща.

— Я прекрасно знаю, что может случиться. Вот почему я хочу учиться у Дьюка. В конце концов, он охотился за бурями десятилетиями. Может быть, он должен решить, есть ли у меня потенциал.

Дьюк откинул со лба прядь седых волос и с серьёзным выражением лица пригладил их. Его взгляд задержался на Локи дольше, и было ясно, Дьюк обдумывает это. Для человека, закалённого жизнью, полной разрушений и тревог, у него было опасно мягкое сердце.

— У нас в команде достаточно людей, — сказал Локи. — Она будет просто обузой.

Роар вздрогнула, и Локи почувствовал, как лезвие рассекает его живот.

— А что случилось с желанием помочь мне? — спросила она. — Ты решил, что оскорблять меня будет веселее?

Меньше всего ему хотелось оскорблять её, но девушка не слушала. Казалось, она твёрдо решила сделать совершенно неправильный выбор, и ему захотелось схватить её за плечи и потрясти, пока она не придёт в себя. Вот почему он никогда не общался ни с кем, кроме других охотников. Они, по крайней мере, понимали опасность; и если они сами подведут себя к гибели, это не было проблемой Локи. Но эта девушка, она будет его проблемой. Он не мог делать то, что делал, будучи привязанным к другим людям. Одной смерти на его совести было достаточно.

— Я имел в виду, что помогу тебе найти работу или жилье. Если ты так сильно хочешь участвовать, Дьюк может научить тебя управлять палаткой в наше отсутствие.

Она и Дьюк ответили одновременно.

— Я не хочу управлять палаткой.

— Так не пойдёт.

Локи провёл рукой по волосам, и испортил то, что убрал назад.

— Почему, чёрт возьми, нет?

Его ответный рык был адресован им обоим, но ответил Дьюк.

— Запасов, которые у нас сейчас есть, хватит максимум на две недели. Мы не вернёмся в этот район ещё несколько месяцев. Работа не поможет ей, если это только временно.

Роар смотрела на Локи с самодовольным возмущением и, даже несмотря на то, что он хотел встряхнуть её, он представил себе, как сможет стереть эту милую ухмылку с её губ.

— Значит, мы представим её постоянным продавцам. Кому-то из них должна понадобиться помощь.

Роар покачала головой.

— Нет. Я не могу здесь оставаться. Мне нужно уйти со всеми вами. Как можно скорее.

И вот она снова обводит его вокруг пальца, превращая весь его гнев в беспокойство.

— Зачем тебе уезжать? Что случилось?

Он подошёл ближе, и она скрестила руки на груди.

— Это моё дело. Я бы не хотела стать ещё большей обузой, вовлекая тебя.

Он стиснул зубы, прежде чем откинул голову назад с раздражённым рычанием.

— Эта жизнь не гламурная, — сказал ей Дьюк. — Мы постоянно путешествуем. Большую часть ночей мы спим на земле. Когда нам не угрожают бури, мы в опасности в городах, где нас считают преступниками. Эта жизнь не для слабонервных.

— Есть вещи, которых я не знаю, о которых мне придётся узнать. Я способна на это, и знакома с принесением жертв. Я знаю, что такое принимать трудные решения.

— Скажи мне, что ты не рассматриваешь этот вариант, — сказал Локи Дьюку.

Старик долго молчал. Роар и Локи смотрели на него, ища поддержки. Дьюк потёр усы, привычное движение, свойственное ему только, когда он глубоко задумывался.

— Давай подумаем об этом, Локи. Она умная. И решительная.

— Она ребёнок.

Боковым зрением Локи увидел, как плечи Роар ссутулились, и он проглотил чувство вины. Он может извиниться позже. А сейчас ему было необходимо выиграть этот спор.

— Ты был ребёнком, когда я привёл тебя в наши ряды, — сказал Дьюк. — Она молодая женщина с благой головой на плечах. И если это то, чего она хочет, я готов, по крайней мере, выслушать её.

Внезапно плечи Роры распрямились и, повернувшись, Локи увидел, как на её губах расцветает разрушительная улыбка. Рядом с ней, он бессилен, и это его злило ещё больше.

— Ты владеешь какими-то навыками? — рявкнул он на Роар.

— Навыками?

— Да, навыками. На что ты способна? Или ты просто хочешь присоединиться к поездке?

Румянец разлился по её щекам, и её голос был неуверенным, когда она ответила:

— Я хорошо езжу верхом на лошади. Очень хорошо.

Где, черт возьми, она научилась ездить верхом? Он быстро ожесточил своё выражение лица.

— Лошади хороши для путешествий, но они плохо переносят бури. В отличие от тебя, они обладают хорошим инстинктом выживания.

Как только эти слова слетели с его губ, Локи мог поклясться, что почувствовал прилив потока воздуха — первый признак того, что грядёт ненастье — и он знал, что на этот раз зашёл слишком далеко.

Роар подошла к нему, ткнув пальцем ему в грудь, и сказала:

— Я могу читать и писать. Я могу говорить на Таранарском, Финлагском и Одиларском. Я умею читать карты. Я достаточно знаю о луговой растительности и дикой природе, чтобы выжить без рынка, без покупок еды и питья. Я умею обращаться с ножами и луком. Я быстро учусь и не боюсь тяжёлой работы. И я провела всю свою жизнь, читая о бурях всё, что могла достать, — на мгновение её голос дрогнул под тяжестью гнева, но она тяжело вздохнула и продолжила:

— Я хорошо разбираюсь в цифрах. Прошло много времени, но думаю, я всё ещё могу нарисовать созвездия по памяти, и благодаря этому я подобающе разбираюсь в навигации. Я могу…

— Достаточно, — голос Локи прозвучал глухо и хрипло.

Он схватил её длинный, тонкий палец в кулак раньше, чем она смогла продолжить тыкать его. У него перехватило дыхание при виде её, бледной и прекрасной.

— Достаточно.

Прежний Локи продолжил бы спорить, и Роар бы узнала его ближе. Но если он чему-то и научился, став охотником за бурями, так это тому, что не всегда можно победить, сражаясь лицом к лицу. Иногда требовалась стратегия. Он встретился взглядом с Дьюком поверх её плеча, и если ранее Роар показалась ему самодовольной, она не шла ни в какое сравнение с его наставником. Мужчина с вызовом поднял брови и спросил:

— Ты?

Он ненавидел саму мысль о том, чтобы втянуть кого-то в эту опасную жизнь, но если это всё равно произойдёт, он ни за что не вверит её безопасность никому другому, даже Рансу. Это хотя бы даст ему возможность изменить её мнение. Он стиснул зубы и кивнул в знак согласия.