Кто бы мог подумать, что красивая, местами даже умная женщина будет вызывать настолько отрицательные эмоции! Вот она, сидит, пальчиком изящно в воздухе замысловатые фигуры чертит и заставляет Викентия слушать ее речи, а у Викентия от ее речей уже и зубы болят, и ногти расслаиваться начали.

– Можно сказать и так - кукла, хотя это неточное сравнение…- тягучим, словно ириска, голосом продолжала Надежда.- Кстати, предвижу ваш вопрос, почему моя Заместительница так рьяно утверждала, что именно вы, а не она вызвали духов и связались с Матерью Потерянных. Исключительно ради удовлетворения вашего творческого самолюбия. Ведь человеку всегда неприятно узнать, что он только марионетка.

– А я все-таки марионетка в ваших руках, Надежда? - тихо спросил Викентий.- И не надоело вам дергать за ниточки?

– Нет,- улыбнулась Надежда,- не надоело. Это потрясающее удовольствие. Круче секса и куда веселее экстремального спорта.

– О! Ничего себе. А вы не думаете, что я взбунтуюсь да и оборву эти ниточки? И закончится ваш кукольный театр.

– Не оборвете,- продолжала улыбаться Надежда.- Если хотите, погружаясь в сон, проснуться живым. Тем более что благодаря вам часть моей работы уже сделана. Заместитель Царя - в Москве. Из-за вмешательства пока неизвестного нам энергетического потока Заместитель исчез с места его вызова, но не рассеялся и не смог вернуться к своему… Царю. Нам осталось только обнаружить его местонахождение. И неплохо было бы выяснить происхождение той самой сущности, что спугнула Заместителя, но это не самая важная цель…

– Погодите… Вы сказали «нам»?!

– Да,- кивнула Надежда,- мне и вам. Без вашей помощи я не смогу его найти.

– Хм-м. А зачем он вам нужен, Заместитель-то?

– Я поражаюсь вашей непонятливости, господин Вересаев! Если у меня наладится связь с Заместителем Царя, то я смогу привлечь к себе внимание самого Царя.

– К чему такие сложности, Надежда? Не проще ли реально отправиться в Африку, найти это племя вибути и таким образом познакомиться с Царем?

– Нет,- вздохнула Надежда.- Простой путь не приводит к победе и славе. Простой путь - для дураков. Это мне говорила моя наставница…

– Кстати, о наставнице. Вот вы бы с ней, коль она такая умудренная, и занимались вовлечением Царя в ваши сети. Зачем вам я? Почему именно я?!

– Потому что вы маг и ясновидец,- как бы удивляясь непонятливости Викентия, объяснила Надежда.

– Спасибо на добром слове.- У Викентия аж зудело на языке - до того он хотел признаться этой засевшей у него в печенках девице, что маг из него, как из тюленя - солист балета «Тодес», что все его эксперименты с ясновидением и колдовством до появления Надежды кончались удачно только благодаря случайному везению.

А еще юн хотел сказать, что в самой Надежде куда больше колдовского, чем во всех его книгах по прикладной магии.

Но Викентий промолчал (о чем впоследствии не раз жалел). Мужская гордость не позволила ему саморазвенчаться и таким образом навсегда изгадить собственное реноме.

– Что ж,- проговорил дипломированный маг,- и когда вы намерены вновь ввести меня в эксплуатацию в качестве искателя заблудших двойников африканского царька?

– Прямо сейчас! - встрепенулась Надежда.

– Прямо сейчас не получится.- Викентий развел руками и постарался придать лицу выражение максимальной непреклонности.- Мой друг попал в больницу. Моя священная обязанность - навестить его, принеся к подножию его ложа бананы, колбасу и чипсы. Так что вы и ваша наставница малость подождете.

– Я могла бы с вами съездить к Степану…

– Не надо. Мне кажется, сейчас он не расположен созерцать ваши прелести. Кстати, может быть, вы все-таки знаете адрес больницы, в которой находится Степан?

– Не имею ни малейшего понятия.

– Забавно. А съездить собирались. Как легко вы сами себе противоречите, Надежда. Но это не моя забота. И более я вас не задерживаю.

– Как, а разве…

– Пообщайтесь лучше с вашей Вупи Голдберг, Надежда. Глядишь, она подкинет вам пару-тройку способов, коими можно будет временно лишить меня сознания.

– Вы нахал,- гордо бросила Надежда, направляясь к выходу.

– А вы лицемерка и лгунья,- не остался в долгу повелитель потусторонних сил, направляясь следом за Надеждой в коридор.- Я не верю ни единому вашему слову.

– Пусть так,- усмехнулась девушка. Дверь перед нею открылась сама собой.- Но ведь марионетка и не обязана проверять, правильно ли дергает за ниточки кукловод.

– Ах, вы…- хотел было неинтеллигентно выразиться Викентий, но внучка генерала уже стремительной тенью мчалась вниз по ступенькам, игнорируя лифт. Впрочем, лифт и не работал. Второй месяц. Это-то маг точно помнил.

– Я к вам еще приду-у-у! - услышал он где-то уже в районе первого этажа.

– Не сомневаюсь! - проорал он в глубину лестничного пролета. У него снова разболелась голова. И он вернулся в квартиру с двумя твердыми намерениями: а) разыскать и навестить Степана; б) ли в коем разе больше не пускать на порог эту… эту… эту любительницу кукольного театра. Даже ценой собственной жизни. Ишь, за ниточки она дергать обожает!… Обойдется!

Викентий прошел в гостиную, включил верхний свет (непонятные серые сумерки заполняли комнату, он даже не знал, какое сейчас время суток) и огляделся. В его когда-то идеально устроенной для приема богатых клиенток гостиной царил совершенно неприличный кавардак. И даже на алтаре Венеры белела какая-то странноватая бумажка, вовсе не уместная и даже несколько нахальная. Викентий подошел к алтарю, присмотрелся к бумажке и ахнул.

Бумажка была приколота к одному из пластиковых фаллосов золотой булавкой со змеиной головкой. На бумажке был только набор цифр и одно, едва нацарапанное карандашом слово: «Позвони».

Викентий взял записку, внутренне надеясь, что начертанное на ней принадлежит руке его друга Гремлина. Булавку он сунул в карман, собираясь выкинуть в мусор. Впрочем, забегая вперед, скажем, что, когда он вспомнил про эту булавку и про свое намерение, упомянутой галантерейной мелочи в кармане не оказалось. В кармане был только пепел. Белесый, пушистый пепел, напомнивший Викентию о путешествии по второму этажу загадочного особняка.

* * *

Неуверенность - удел слабости.

Слабость - удел обреченности.

Значит, как думали они, неуверенность означает смерть.

Поэтому им нельзя потерять уверенность. Ни в себе, ни в том, кто призвал их в этот странный мир.

В этом мире не было бесконечного струящегося и чуть вибрирующего под палящим солнцем песка. В этом мире воздух был жестким и почти неживым; и поначалу тем, кто пришел на Зов из влажных, пахнущих сладкими растленными джунглями, пришлось нелегко. Но они приспособились.