— Так, все понятно, — подвел он итог.

— Вы считаете, что я могу здесь ночевать одна? — дрожащим голосом спросила она.

— Думаю, нет, — посмотрев на ее жалкое лицо, сказал он. — Здесь, конечно, ничего страшного нет, то есть я хочу сказать никаких там вампиров или еще чего-нибудь такого, но вы все равно до утра умрете от страха.

— Умру, умру, обязательно умру, — с готовностью закивала головой Лиза. — Я лучше посижу всю ночь в холле.

— Вам, между прочим, завтра нужно будет целый день работать, и очень напряжено, кстати, так что выбросите это из голо-

— Так что же мне делать?

— Вот я и думаю над этим. К сожалению, поменяться с вами комнатами я не могу. Из Парижа со мной приехал художник-дизайнер месье Стайбель. Он будет оформлять нашу выставку. Так как свободных отдельных номеров в отеле не было, я поменял свой номер на двойной. Сейчас он ушел к своим друзьям, вернется ночью. Если вы там будете спать, получится неудобно.

Он снова задумался.

— А вы бы не могли переночевать со мной здесь? — через некоторое время робко предложила Лиза.

— Что вы имеете в виду? — тут же насторожился он.

— Ну, здесь же много комнат. Вы можете спать в одной маленькой спальне, а я в другой. Вдвоем ведь не так страшно. Я вас трогать не буду, честное слово, — видя его настороженность, жалобно прибавила она.

— Я в этом не сомневаюсь, — сухо сказал он ей. — Но ведь если в офисе узнают, будет очень неудобно.

— Я никогда в жизни никому не скажу, — клятвенно произнесла Лиза. — Я ведь про лестницу никому не сказала, вы же сами видели.

— Да, — смягчился он. — Очевидно, так и придется поступить. Я сейчас схожу к себе, возьму все необходимое и вернусь.

Он направился к лестнице.

— Я подожду вас в коридоре, — поспешно сказала Лиза и побежала за ним.

Он ушел, а она осталась его ждать. Сначала она ходила взад и вперед по коридору. Потом ей надоело. После всех переживаний она вдруг почувствовала сильный голод.

А ведь он тоже голодный, с раскаянием подумала она. Он ждал меня, чтобы пойти в ресторан, а теперь уже поздно. Она посмотрела на часы. Было полдевятого и ресторан уже, конечно, закрылся. Лиза решила спуститься вниз. Она помнила, что там стоял автомат, продающий кофе.

Взяв в руки два стаканчика с горячим кофе, она поднялась наверх. Когда она выходила из лифта, в конце коридора показался Полонский.

— Что ж, очень мило с вашей стороны, — сказал он, подойдя и одобрительно взглянув на стаканчики. — Тем более что я остался голодным по вашей милости.

— Да, я знаю, — с раскаянием сказала Лиза, — но я хочу искупить свою вину.

— И каким же образом? — поинтересовался он.

— У меня есть с собой пирожки. Моя мама печет очень вкусные пирожки, и она дала мне с собой на дорогу. Вот, пожалуйста.

Она поставила на стол большую пластмассовую коробку и сняла крышку. По комнате разнесся запах сдобного теста.

— Пахнет хорошо, даже можно сказать замечательно.

— Они и на вкус замечательные, берите, берите.

Он не заставил себя долго упрашивать и тут же набил рот пирожками.

— Действительно, очень вкусные, — прожевав, сказал он. — Давно я не ел маминых пирожков.

— А где ваши родители? Они не здесь?

— Нет, они остались в Германии. У них там друзья, свой круг общения.

— А вы чего же переехали?

— Ну, во-первых, из экономических соображений. А во-вторых… Понимаете, я хоть и родился в Риге, но все детство проводил каникулы у бабушки и дедушки под Москвой. И в Латвии я учился в русской школе, все друзья у меня были русские. Мы переехали в Германию, когда мне было четырнадцать лет. Я как-то не смог привыкнуть там. Как будто и люди там неплохие, честные, работящие, очень добросовестные. Я, в общем, немцев очень уважаю, но подружиться с кем-нибудь из них так и не смог. Ментальность, что ли, разная. Знаете, я как-то читал одного писателя, тоже эмигранта. Он писал, что все в Германии хорошо, везде чисто, аккуратно, люди воспитанные, но встаешь утром, выглянешь в окно, а в городе немцы.

— Понятно, — сказала Лиза. — Я бы тоже, наверное, не смогла.

— Передайте вашей маме благодарность от меня за такие пирожки.

— Хотите, я вам дам рецепт, а вы дадите его своему повару, и он вам будет печь такие же.

— Видите ли, у меня вообще-то нет никакого повара, — засмеялся он.

— Ну, да, — изумилась Лиза. — А кто же вам готовит?

— С завтраком и ужином я и сам как-то справляюсь, а обедаю я обычно где-нибудь в ресторане, так что повар мне ни к чему.

— Да, у богатых свои причуды, — решила Лиза.

— Богатые, между прочим, тоже плачут, — наставительно сказал он, хотя глаза его смеялись.

— Видели, знаем, — согласилась Лиза.

— Богатые, — не успокаивался он, — работают гораздо больше, чем небогатые.

— Я и не спорю, — смиренно сказала Лиза.

— Кстати, завтра нам предстоит очень тяжелый день. Нужно будет распаковывать ящики и ставить все на стенды. У нас есть двое рабочих, они будут подносить и раскрывать ящики, а мы с вами будем расставлять образцы на полках. Нужно будет еще проверять, чтобы они были чистые. Ставить будем в соответствии с эскизами Виктора, то есть, месье Стайбеля. Днем приедут Татьяна Владимировна и Ширли, они нам помогут. Так что все не так страшно.

— Ой, я и забыла, что они завтра приезжают, — спохватилась Лиза. — А вдруг они не захотят жить в таком странном номере?

— Ерунда, — отмахнулся Полонский. — Вы просто их не знаете. Татьяна Сергеевна очень спокойная и практичная женщина, такие мысли, как у вас, о вампирах и прочей чепухе, ей и в голову никогда не придут. А Ширли — это вообще что-то особенное. Ни один вампир не продержится против нее больше пятнадцати минут.

— А что ж она с ним сделает?

— Ей и делать с ним ничего не надо будет. Он пообщается с ней, и сам руки на себя наложит, — хохотнул Полонский.

— Что, такая крутая женщина? — полюбопытствовала Лиза.

— Ха, супер крутая. Завтра сами увидите.

— А сколько ей лет?

— Ну, приблизительно пятьдесят, я думаю.

— Она кто? Американка?

— Да, родилась она в Америке, и родители у нее американцы. Но ее отец много лет работал в Москве, и она все детство прожила там. Потом вернулась в Америку, но не ужилась там, теперь уже много лет живет в Париже.

— У нее есть семья?

— Ну, замужем она была раз пять, если не ошибаюсь. Там в Америке у нее остался взрослый сын, он женат, а она живет в квартире с шестью кошками и пятью собаками. Всех подобрала на помойке.