– Бен, а вдруг этот твой издатель, мистер Брэд, захочет прийти на открытие «Абигайль»? Вот реклама так реклама для книги!

Ох, сколько же еще нужно сделать, а времени так мало! И еще Рождество вклинилось так некстати… Мой запал угас: я снова вспомнила, что на помощь Джонаса и Доркас могу не рассчитывать.

«Помнишь прошлый год?» – съехидничал Дух Минувшего Рождества.

Увы, слишком хорошо помню. Год назад я пребывала в глубокой тоске и, опустошив по этой причине холодильник, накручивала телефонный диск, чтобы нанять платного кавалера для появления на семейной вечеринке.

Приглашу-ка я к обеду на второй день праздника мисс Шип и Роуленда. Отодвинув поднос, я обняла Бена, который разглагольствовал о запеченном фазане по-венски.

– Звучит восхитительно! – воскликнула я.

– Ты и про завтрак так говорила, – вздохнул Бен, поцеловал меня и поставил мою тарелку с нетронутыми яйцами на пол. – Кис-кис, Тобиас! Вспомни о тысячах голодающих котов в Китае!

Обидные слова. Я слегка рассердилась. Больное самолюбие мужа начинало входить в противоречие с моим здоровьем.

– Бен… – Я осеклась, бросив взгляд в зеркало. Проклятая стекляшка сообщила, что вчерашние калории с комфортом устроились у меня на бедрах.

В поисках утешительного ракурса я завертелась туда-сюда, но Бен поймал меня за плечи. Его взгляд рассыпал в зеркале изумрудно-синие искры.

– Элли, ни одной женщине в мире не удастся выглядеть красиво с перекошенным ртом и невыразимым ужасом в глазах. Знаешь, в чем твоя беда?

В складках жира на животе… Голос Бена смягчился.

– Когда ты в последний раз путешествовала по магазинам? Поезжай-ка в деревню, кутни, сделай прическу…

Я остервенело дернула себя за волосы.

– Ага, а заодно пластическую операцию и подтяжку живота. – Настроение у меня все-таки поднялось. – Ладно, позвоню Сидни и запишусь. Мы с тобой могли бы отправиться вместе.

Бен отвел мои локоны и поцеловал меня в шею.

– Дорогая, увы, я не могу ждать. Через полчаса мы с Фредди должны встретиться с миссис Гуиннивер, владелицей «Темной лошадки». Нам надо обсудить совместные закупки вин. Но ты можешь взять машину, мы поедем на мотоцикле. – Он поцеловал меня в шею с другой стороны. – А что, если нам всем вместе пойти на ленч?

– Спасибо, что-то не хочется…

– Что-нибудь не так, Злли?

– Конечно, нет! – Я вонзила в волосы расческу. – Когда б ты задушил меня в объятьях, то птицы бы в душе моей запели, но…

– Извини, Элли. В отличие от героев этих идио… идеальных романов, которые так любят дамы, и ты в том числе, я не могу весь день с аппетитным видом торчать в дверях.

Вот дурная привычка – всуе поминать съестное! Бен шагнул ко мне, но передумал и попятился к дверям.

– Веди машину осторожно, дорогая!

Не «любимая», не «обожаемая»! Расческа взбесившимся трактором терзала мою шевелюру.

– Не волнуйся, Бен, все, что отвалится по дороге, я соберу!

– Мы же не ссоримся, правда?

– Вовсе нет. – Я с грустью припомнила добрые старые времена, когда мы смачно грызлись под флагом пылкой страсти, а не супружеской склоки.

Чтение колонки Доброй Надежды до добра не доводит.

* * *

До этого мне не доводилось бывать в салоне Сидни. В первое мгновение мне показалось, что я ошиблась адресом. Место не из тех, где с порога ощущаешь себя писаной красавицей, В воздухе плыли густые ароматы лака для волос и средства для химической завивки – хоть топор вешай. Линолеум серо-буро-малиновый в крапинку, освещение немилосердное, а раковины выстроились вдоль стены, как писсуары для великанов. За столом администратора сидела девица – наглядное предупреждение против самодельных причесок и доморощенного макияжа. Волосы ее напоминали соломенного оттенка… солому.

– Приветик! – девица одарила меня щербатой улыбкой.

– Меня зовут Элли Хаскелл. Я договорилась на… Она смерила меня взглядом.

– На вашем месте я не стала бы ничего менять. Вы и так неплохо смотритесь. Но если уж очень хочется… – Она пожала плечами. -…Сидни через пару минут освободится. Повесьте пальто на вешалку и возьмите вон тот розовый пеньюарчик. У нас здесь прямо «Видал Сассун», правда? Кофе на столике.

Кофе струился тягуче и нехотя, словно патока, но вот чашки с блюдцами попали сюда явно не с дешевой распродажи. Все совершенно разные, но на редкость красивые. Я скользнула взглядом вдоль стены с «писсуарами». Две девицы в мешковатых юбках и самовязаных кофточках мусолили головы клиенток. Сидни стоял между ними и более чем когда-либо казался пещерным человеком. От него исходили волны уныния. Дама, чьи кудри он укладывал вавилонами завитков и волн, трещала с пулеметной скоростью и бешено жестикулировала, сверкая кольцами. Лицо ее тряслось, как подтаявшее желе.

Это же миссис Амелия Джоппинс! Я быстро пригнулась, не дай бог заметит меня: непременно станет выпытывать, отыскались ли темницы и подземелья в Мерлин-корте.

– Ау! Миссис Хаскелл! – Сушильный колпак щелкнул, и оттуда вынырнула блондинистая головка. – Мечтаете о своем роскошном новеньком супруге, а? Вы меня помните? Я Наяда Шельмус!

– Да-да… здравствуйте. – Это та самая молодая особа в мини-платье из страусовых перьев, что была на нашей свадьбе и чье фото украшает стол. Лайонела Шельмуса.

– Наяда – это прозвище, но даже не спрашивайте, как меня по правде зовут, у меня уж-жасное имя! Обычно я не пользуюсь сушилкой, но я обещала Лео, что не стану разгуливать по Рыночной улице с мокрой головой.

– Да, погода неподходящая, – согласилась я. Она пожала плечами:

– Да нет, такое, дескать, не подобает жене уважаемого поверенного. Плевать мне на это с высокой колокольни, да только я уже присмотрела такую моднюсенькую бриллиантовую подвесочку в ювелирном… так что не стану гладить моего котика против шерсти.

Так это и есть жена мистера Шельмуса? Я-то решила – дочка…

– Миссис Хаскелл! – подала голос девица из-за стола. – Сидни вас жде-о-от!

– Погодите! – Наяда обеими руками подперла сушильный колпак. – Мы с Тедди Эдем – секретаршей Лео – собираемся перекусить в «Темной лошадке». Пошли с нами, а?

– Вообще-то…

К нам направлялась Амелия Джоппинс, колыхаясь, словно буй на волнах.

– Заметано! Встретимся в двенадцать сорок пять! – Наяда нахлобучила колпак и защелкнула его, как мотоциклетный шлем.

– Элли Хаскелл? – прогремел голос миссис Джоппинс, ее подбородки тряслись от восторга. – Скажите, дорогая, как вам нравится творение рук Сидни? Я выгляжу на десять лет моложе, правда? Он настоящий художник! Так оно обычно и бывает. Эти трогательные существа, парикмахеры, делают нам прически, которые хотели бы носить сами. – Она сняла со стены зеркало, чтобы разглядеть завитушку сбоку, выпятила Губы и тыльной стороной ладони прихлопнула подбородки на место. – Ну, вы меня понимаете… вы ведь замужняя женщина.