Советские СМИ снова и снова повторяли, что сейчас угроза ядерной войны выше, чем когда-либо со времён Второй мировой. Это могло быть результатом весеннего требования Андропова начать более жёсткую пропаганду, чтобы противостоять грядущему размещению ракет «Першинг-2» и сплотить советских людей. Документальный фильм, показанный по советскому телевидению, изображал Соединённые Штаты как милитаристскую державу, помешанную на достижении мирового господства. Записи американских ядерных взрывов и изображения американских ракет в этом сорокапятиминутном фильме контрастировали с изображениями жертв войны, советских военных мемориалов и декларациями о мирных намерениях Москвы. Внутренний циркуляр, обращённый к членам Коммунистической партии, предупреждал о том, что в следующие несколько лет вероятно резкое ухудшение отношений с Соединёнными Штатами.[164] Светлана Савранская, которая тогда училась в Московском университете, вспоминала, что угроза войны казалась очень реальной, особенно для пожилых людей. Раз в неделю на занятиях по гражданской обороне учащихся отправляли в бомбоубежища. Им рассказывали, что ракеты, летящие из Европы, дадут им лишь одиннадцать минут на поиск укрытия. «Я помню, как пришла домой, посмотрела на карту и спросила: а за какое время долетят до нас ракеты из США?»[165]

В День Колумба Рейган в своей резиденции Кемп-Дэвид смотрел запись планирующегося к выходу в эфир телефильма «На следующий день» о вымышленном ядерном нападении на типичный американский город — Лоуренс в штате Канзас. Этот фильм, в котором снимался Джейсон Робардс, был намечен к показу по национальному ТВ в ноябре. Он изображал буколическую, счастливую жизнь на Среднем Западе, в городе, где расположен университет Канзаса: мальчики играют в футбол в лучах вечернего солнца, семья фермеров готовится к свадьбе, на заднем дворе играют в «подковки». Та самая Америка, которая всегда была для Рейгана идеалом. Затем на заднем плане слышны новости о кризисе в Европе, который превращается в полномасштабную ядерную тревогу. «Мы сейчас говорим не о Хиросиме, — говорит один из персонажей. — Хиросима — это семечки». Кризис быстро выходит из-под контроля, и советские войска наносят ядерные удары тактическим оружием по европейским городам. А потом все взгляды в Лоуренсе прикованы к небу: американские ракеты «Минитмен», нацеленные на Советский Союз, вылетают с близлежащих военных баз. Бомбардировщики B-52 поднимаются в воздух. Через тридцать минут советские ракеты наносят удар по Лоуренсу: взрыв, жар и радиоактивные осадки. Во второй половине фильма Робардс, играющий врача-хирурга, пробирается по опустошённой местности. Он бледен, волосы выпадают из-за радиации. Он видит вокруг болезнь и беззаконие. Когда Робардс призывает беременную женщину, пережившую взрыв, не терять надежду, она парирует: «Надежду на что? Мы знали, что почём, мы знали всё о бомбах и о радиации, мы сорок лет знали, что это может произойти, и всем было наплевать! И вы мне говорите о надежде?!»

Фильм высвечивал многие тогдашние страхи, связанные с ядерной войной. Он также привлёк внимание к представлениям о ядерной зиме — что после ядерных взрывов климат изменится, и летом будет идти снег.

Рейган записал в своём дневнике:

«День Колумба. Утром в Кемп-Д. я поставил кассету с фильмом, который АВС выпускает в эфир 20 ноября. Он называется “На следующий день”. В нём Лоуренс (Канзас) уничтожают во время ядерной войны с Россией. Сделан мощно, потянет на все семь миллионов долларов. Он весьма эффектный и оставил меня в очень подавленном состоянии. Пока они не продали ни одной из 25 рекламных вставок, и я понимаю почему. Моя собственная реакция — сделать всё возможное, чтобы получить инструмент сдерживания и убедиться, что ядерной войны никогда не будет».[166]

Автор официальной биографии Рейгана Эдмунд Моррис говорил, что после просмотра фильма Рейган был «ошеломлён», и это был единственный случай, когда в записях Рейгана обнаружилось упоминание о «серьёзной депрессии». Четыре дня спустя, по словам Морриса, Рейган «всё ещё боролся с депрессией, которую “На следующий день” вызвал у него».[167]

Через день, 11 октября, Джек Мэтлок-младший, ведущий специалист по СССР в Совете по национальной безопасности, встретился с советским журналистом, которого он знал по предыдущим поездкам в Москву. 53-летний Сергей Вишневский был маститым обозревателем «Правды». Мэтлок предполагал, что Вишневский пришёл с каким-то посланием: у него были хорошие связи в партии, а возможно, и в КГБ. «Его профессия — пропаганда, а его специализация — США», — пометил Мэтлок в меморандуме, составленном после беседы. Они встретились в кафе напротив старого здания администрации президента.

Вишневский говорил прямо и был так сосредоточен на своих аргументах, что даже не останавливался, чтобы возразить Мэтлоку. Вот каково было его послание: «Состояние отношений СССР и США ухудшилось, дойдя до опасной точки. Многие представители советской общественности спрашивают: неужели война неизбежна?» Вишневский сказал Мэтлоку — его беспокоит, что заявление Андропова 28 сентября «было практически беспрецедентным и отражает разочарование руководства…» Хотя отчасти смысл выступления Андропова был в том, чтобы подготовить советских людей к затягиванию поясов, по словам Вишневского, «руководители убеждены, что администрация Рейгана собирается совершенно беспощадно свалить их систему, а потому у них нет иного выбора, кроме как уйти в глухую оборону и сопротивляться».[168]

Вишневский сказал, что советская экономика «в совершенном раздрае, и ей становится только хуже» и что руководству страны необходимо снять напряжённость, чтобы сосредоточиться на экономике. Более того, сказал он, советское руководство считало Рейгана всё более успешным президентом: американская экономика укреплялась, и было весьма вероятно, что Рейган выставит свою кандидатуру на следующих президентских выборах в 1984 году. Советский Союз теперь осознал, что не сможет остановить размещение ракет «Першинг-2» — до этого оставалось два месяца. И советские власти не знали, как со всем этим быть. Их собственная свирепость приковывала их к месту. Реакция Рейгана на инцидент с корейским авиалайнером привела к тому, что советские руководители «увязли в грязи».

***

В октябре для Рейгана провели новый инструктаж по сверхсекретному «Единому комплексному оперативному плану», предусматривавшему процедуры на случай ядерной войны. Это был план уже шестого поколения, известный как SIOP-6; он вступил в действие 1 октября 1983 года. Новый план отражал желание военных дать президенту возможность вести продолжительную ядерную войну.[169] Рейган записал в дневнике: «Весьма отрезвляющий опыт с кап. У. и ген. Весси в оперативном центре — брифинг по всему нашему плану на случай ядерного нападения».[170]