— Ха-ха-ха Алекс!

— Поехали домой? Ужин ещё тёплый.

— Поехали.

Сегодня я буду любить свою женщину долго и не спешно. Она будет просить о пощаде, но я её не отпущу, пока она не забудет сегодняшний вечер.

Чем я заслужил такую любовь? Я ещё в школе знал, что она моя половинка, но не смог удержать. Глупый разговор развел нас на десять лет, но я не терял надежды, и теперь просто не отпущу её ни за что! Работал, как проклятый пытаясь забыться в работе, меняя девок, как перчатки. Ни одна не смогла её заменить. И я исполню свою мечту — нарисую её обнаженной, и повешу картину в спальне. От картин, разыгравшихся в воображении, в штанах стало тесно, член напрягся, пытаясь разорвать брюки. Обратно я летел также, но уже с другой целью — залюбить мою малышку до потери сознания.

Не давая ей опомниться, я прижал её к стене подхватив под бедра и трахая языком сладкий рот. Она стонала и извивалась, терлась промежностью о мой член, который подрагивал в нетерпении. Стоило нам ввалиться в квартиру, на пол полетела одежда, развернув мою девочку к себе попкой я вошел в неё сзади, врезаясь в сладкую податливую плоть. Она стонала, и её стоны заводили меня ещё больше, мне хотелось отправиться на небеса вместе с ней. И я это сделал, бурный оргазм настиг мою девочку, она закричала и я, кончая за ней не сдержал победного крика.

Моя! Только моя. Подхватил её на руки и понес в душ. Она прижалась ко мне головой, обвивая шею руками, и терлась носом о мою щеку, как кошечка. А не завести ли нам котенка? Думаю, дочь будет в восторге, как и её мать.

Поставил мою кошечку под струи теплой воды и начал намыливать, скользя руками по нежной шелковистой коже. Прижимая к себе спиной, массируя груди и кусая её за ушко, она терлась попкой о мой каменный стояк и постанывала, издавая возбуждающие гортанные звуки.

Я развернул её к себе лицом прижимая к стене, и подхватывая под бедра, член скользнул в сладкую пещерку, и будь у него голос он бы заурчал от удовольствия. Вика обвила ноги вокруг моей талии, впиваясь ноготками в плечи, а я доставлял удовольствие любимой женщине, вколачиваясь в неё все глубже и глубже, ловя своими губами её стоны.

Завернув её в большое полотенце, понес на кухню, после такого марафона ужасно хотелось есть, а моя девочка к тому же теперь не одна.

Я сам достал мясо и разложил по тарелкам, утолив первый голод, мы принялись кормить друг друга лучшими кусочками и целоваться. Наша игра привела к тому, что мы снова занялись любовью, на кухонном столе.

Я не мог ею насытиться, постоянно хотел, фантазии буйно боролись в мозгу за место под солнцем. И часть из них я воплотил сегодня в жизнь. Боюсь завтра у моей малышки будут болеть такие мышцы о которых она даже не догадывалась.

***

Вика.

Едва я открыла один глаз, как сразу была смята караулящим меня Алексом. От ночного марафона всё тело болезненно ныло, но это была сладкая боль, мне ужасно хотелось потянуться, но Алекс, придавивший меня своим телом, не давал пошевелиться. Он набросился на мои губы, как страждущий от жажды к источнику, пил и не мог насытиться. Боже, как же я его люблю! Какой я была глупой, когда сбежала и мы потеряли столько лет. Но, с другой стороны, мы бы не стали теми, что сейчас. Не добились бы успеха, и не поняли само значение слова — любовь.

Моё сердце переполняло это чувство и хотелось обнять весь мир, крикнуть во всю силу своих лёгких, как я его люблю. Но, как известно счастье любит тишину, поэтому я лишь сильней прижалась к своему любимому, без слов показывая, как много он для меня значит.

Мы занялись любовью — не торопливой, нежной и не спешной. Алекс покрыл поцелуями каждый участок моего тела, я отвечала тем же, солнце освещало нас и грело на широкой кровати, выводя в воздухе танец пылинок.

После он унес меня в душ, поставил под теплые струи воды и принялся мыть, замотал в большое пушистое полотенце и понес на кухню. Он обращался со мной, как с фарфоровой куклой, которая может разбиться от любого неловкого движения. Мне это безумно льстило, его забота обо мне умиляла, и моя любовь росла еще больше. Но всему же есть предел, и я совсем не хрустальная, завтрак могу приготовить нам и сама. Потому не смотря на его возражения, я переоделась в домашнюю одежду и принялась готовить нам завтрак.

Сидя за столом и допивая чай, кофе мне не дали выпить, в виду моего состояния, я не удержалась и спросила у него, что он планирует делать.

— Что ты будешь делать? — Он понял мой вопрос без дополнительных пояснений.

— В девять отвезу её в клинику и сделаю тест на отцовство, но это даже не ради неё, а ради нашего с тобой спокойствия.

— А если он действительно окажется твоим?

— Он ни в чем не будет нуждаться, я позабочусь о ребенке, кем бы не была его мать.

— Хорошо, подбросишь меня до офиса?

— Конечно, ты не злишься?

— Нет, ребенок ни в чем не виноват, даже если он окажется твоим, я приму его.

— Я рад это слышать, ты самое лучшее, что случилось со мной в этой жизни.

— Я тоже тебя люблю.

До офиса мы добрались через полчаса, я пошла в офис, а Алекс оправился за своей бывшей, чтобы отвезти в клинику. Думать о том, что он сейчас с ней мне не хотелось, но ревность всё равно проскакивала, путая мысли. Я ему доверяла, как себе, и вчерашний день это доказал, что кроме меня ему никто не нужен. Но маленький червячок сомнения всё равно вгрызался в сердце и заставлял нервничать. Постепенно работа меня отвлекла, я забылась, совещания, документы и море цифр, освободилась только к обеду и уже была готова позвонить Алексу, что узнать, где он сейчас. Сомневаюсь, что для обычного анализа требуется провести в клинике полдня.

Позвонить я не успела, он вошел в мой кабинет, держа в руках конверт с логотипом известной клиники. На лице не большое беспокойство и устремленность. Я вскинула брови, удивляясь его настрою.

— Уже?

— Да, мне пришлось заплатить больше, чтобы анализ сделали прямо сегодня.

— И?

— Вот, я его ещё не открывал. Приехал к тебе. Даже Ирина ещё не знает.

— Ладно, откроешь?

— Давай ты? — Он устало опустился на кресло, протягивая мне конверт.

— Хорошо, я открою.

Я взяла конверт дрожащими руками, Алекс прикрыл глаза откидываясь на спинку кресла и руками вцепился в подлокотники. Я вскрыла конверт, читая информацию о пациентах. Предполагаемый отец: Маслов Алексей Николаевич, 29 лет, мать: Калугина Ирина Анатольевна, 26 лет. Тест ДНК проведен из биоматериала обоих предполагаемых родителей, путем взятия амниотической жидкости и составляет в паре отец — ребенок — 0,00 %, в паре мать — ребенок 50,5 %. Я оторвалась от листа и взглянула на напряженного мужчину.

— Выдохни, Алекс. Это не твой ребенок.

В его глазах проскочила буря эмоций, разочарование и облегчение, всё-таки он ожидал, что этот ребенок может оказаться его.