— Что за груз? — Динка облизала вмиг пересохшие губы. — Домин, разве ты контрабандист?

— Тебе не нужно это знать. Так что, ты согласна?

— Макс, — она глянула на него в упор, — это правда? Я нужна тебе для маскировки? Не в качестве эскорт-услуги?

— При чем здесь эскорт? — не понял Домин. — И откуда ты об этом знаешь?

— Да ко мне на улице не раз подкатывали, вербовщики или как их там у вас называют, предлагали работу, — пожала плечами Динка, — кто ж не знает, что такое эскорт?

Взгляд Домина потемнел, и сам он как-то напрягся.

— Почему ты мне ни разу не говорила?

— Если обо всех говорить, то тебе придется ходить за мной по пятам и их отпугивать. Я давно не обращаю внимания, — отмахнулась Динка, — мало ли в городе придурков.

— Потому я и хочу, чтобы ты меньше бродила по улицам, а ездила в машине со мной или с Тимуром, — завел Домин старую песню, но Динке не терпелось побыстрей вернуться к оставленной теме. Предложение Домина ее заинтересовало. Вряд ли ей грозила серьезная опасность, он не стал бы так ее подставлять, а перспектива разом отделаться от гнетущего долга очень вдохновляла.

— Пообещай, что моя роль в этой поездке не сведется к эскортнице, и я соглашаюсь.

— Обещаю, — почему-то вид у него вновь стал подозрительно кислым. — Тогда завтра выезжаем.

— Но у меня билет на поезд, Макс. Я не думала…

— Дина, деньги твоим передали, если ты навестишь их неделей позже, ничего не изменится. Мы должны выехать завтра.

— Хорошо. Я согласна, — Динка тряхнула головой, заколка треснула, и волосы рассыпались по плечам. Она спохватилась и попыталась руками придержать непослушную гриву.

В глазах Домина что-то сверкнуло, он протянул руку и коснулся завитка, свесившегося на лицо.

— Дина…

— У меня сегодня защита курсовой, — напомнила Динка. Хотя Домин так активно интересовался этой самой курсовой, что, казалось, разбуди его в любое время суток, он обязан без запинки назвать тему, куратора и дату защиты. Но тот лишь ухмыльнулся и достал из кармана несколько резинок, которыми перевязывали купюры.

— Держи. Ношу с собой на всякий случай, чтобы снова деньги врассыпную по карманам не раскладывать.

Почему, когда опаздываешь, время мчится, как сверхзвуковой самолет, а если заранее соберешь вещи и подготовишься, ползет медленно, словно улитка по траве? Динка уже сварила себе вторую чашку кофе, несколько раз проверила, ничего ли не забыла, а стрелка словно приклеилась к циферблату и никак не желала двигаться. В ее измерении минуты явно поменялись местами с часами, и Домин, видимо, тоже влился в этот новый пространственно-временной континуум.

Однако когда снизу засигналили, это все равно прозвучало неожиданно. Динка выплеснула остатки кофе, вымыла чашку, подхватила сумку и стремглав ринулась вниз по ступенькам, но когда она выбежала из подъезда, ее ждал сюрприз, Домина нигде не было видно. Она посмотрела по сторонам и остановилась в нерешительности.

— Доброе утро, Диана Владимировна, — раздался нарочито приветливый доминский голос. Динка обернулась. Возле видавшего виды серебристого «Мерседеса» стоял незнакомый парень в бейсболке, драных джинсах и красной футболке. Пол-лица закрывали солнцезащитные очки, а вот улыбка была напротив знакомая, на все тридцать два зуба.

— Максим, это ты? — она прижала ладонь к губам. — Ты совсем на себя не похож.

— Что, не нравлюсь?

Пижон несчастный, если бы он так думал, вряд ли бы так скалился. Чудеса, без своей черной одежды он даже выглядел моложе.

— Наоборот, — Динка подошла ближе, увлеченно его рассматривая, — мне так намного больше нравится, чем когда ты в своей униформе от бюро ритуальных услуг.

— А я без нее чувствую себя голым, — признался Домин.

«И голым ты тоже ничего… Так, молчи, Диана Владимировна, не следует его провоцировать. Договорились же, что это исключительно деловая поездка». Впрочем, глядя на безмятежно лыбящегося Домина, сложно было представить, что им предстоит хоть сколь-нибудь опасное путешествие. Он окинул Динку оценивающим взглядом.

— Я так надеялся, что ты наденешь то платье в цветочек, а ты джинсы натянула, — он и правда выглядел разочарованным, — хотя нет, правильно сделала, мы бы тогда далеко не уехали.

— Макс, — Динка попыталась унять размечтавшегося контрабандиста, — мы же договорились, что это рабочая поездка, а ты начинаешь свои шуточки шутить.

— Вам, как будущему менеджеру по персоналу, должно быть известно, Диана Владимировна, что в трудовом кодексе нашей страны прописан восьмичасовой рабочий день с обязательным перерывом на обед, — Максим опустил очки и взглянул поверх них на Динку, напомнив ей преподавателя по теории вероятности и матстатистике. Того самого, который нагнал такого страху на них с Машкой.

— Надо же, Максим Георгиевич, — в тон ему ответила Динка, — а я была уверена, что единственный кодекс, который вам знаком, это уголовный.

— За Георгиевича получишь по заднице, я предупреждал, — незлобиво пригрозил Домин, — и за уголовный кодекс тоже. Кстати, нам пора. Сейчас, — он посмотрел на часы — девять утра, следовательно, наш рабочий день завершится ровно в восемнадцать ноль-ноль.

— А потом?

— А потом свободное от работы время.

— Есть встречное предложение. Работать в две смены, мне не помешают сверхурочные.

Макс засмеялся, и вообще, он казался слишком уж довольным. Интересно, почему. Он подошел к Динке, забросил свои очки в машину и, взяв ее руками за затылок, притянул к себе. Его дыхание опалило губы, и Динка с тоской подумала, что вряд ли их путешествие будет легким и беспроблемным. Максим пах так умопомрачительно, что она не сдержалась и провела рукой по свежевыбритой щеке. Этого оказалось достаточно, чтобы Домин поймал ее губы своими, она подалась ему навстречу, и теперь этот поцелуй грозился затянуться надолго. Динка опомнилась первой.

— Максим, — позвала она, с трудом высвободившись из жаркого плена, — давай не будем развлекать с утра моих соседей.

Домин кивнул и нехотя оторвал руки от ее затылка.

— Слушай, может мне лучше с тобой не ехать? — Динка поправила сдвинутый им хвост. — Ты говорил, это будет деловая поездка, а мы еще даже из города не выехали, как скатываемся к неуставным отношениям.

— Я просто поздоровался, — Макс открыл перед ней дверцу машины, — садись, не выдумывай. Кстати, девочка моя, ты совершенно не умеешь держать слово. То еду, то не еду — это никуда не годится.

— Кто бы говорил! — возмутилась Динка, усаживаясь поудобнее. — Это ты слов не держишь.

— Согласен, обещаю исправиться, — Домин уселся за руль и повернул ключ зажигания, — а ты бери с меня пример.