Безусловно, стыдно напрашиваться в компанию двух мужчин, но чувство самосохранения толкало ее к людям. Наталья более-менее выспалась, правда, сны снились жуткие и все на одну тему, просыпалась в холодном поту, водя глазами в темноте, но все же была не одна. Подскочила рано, приготовила завтрак, сварила суп, да Наталья готова здесь мести-грести, только бы не остаться одной.

– Доброе утро, – поздоровался Илья, садясь за стол. – Как видите, ночной гость не появился с подарком.

Намекнул, что она лишняя, но Наталья доведена до той точки отчаяния, когда совесть глохнет.

– Мне надо ночевать здесь. Этот человек придет, если будет знать, что я тут живу.

– Думаете, у него к вам счет? – подловил ее Илья.

– Ничего я не думаю, – раздраженно бросила Наталья. – Но последний раз он подкинул браслет не накануне поминок, а после них, когда я осталась. Мне хочется, чтоб вы его поймали, полагаю, он знает, почему Алеша прыгнул с балкона. Да, только он знает, только он...

– Брасов говорил, он сам, а вы... Вы уверены, его убили?

– Я предполагаю, но не уверена. И необязательно приходит мужчина, я не исключаю женщину. – Наталья вспомнила старуху, однако та не смогла бы сбросить с балкона здорового мужчину. – С сообщником.

– Скажите, Наташа, Алексей был замешан в каких-нибудь скользких делах?

– Бандиты, наркотики, проституция, оружие? – хмыкнула она, выдав набор так называемых скользких дел в ее представлении. – Что вы! Алеша был как все... э... как подавляющее большинство. На машину копил долго. В скользких делах не принимал участия.

– Я не о крайностях, а вообще...

– И «вообще» тоже. Я бы знала. Извините, не спросила... может, я мешаю вам?

– Нет-нет, напротив, мы рады. Мужики готовить не любят, всухомятку обходятся, а вы нас балуете.

– Тогда я вечером приду часов в девять, – зачастила Наталья, оживившись. – У нас сегодня именинница накрывает поляну после уроков, а вы ужинайте без меня. В холодильнике вчерашнее мясо, картошку сами сварите или пожарьте.

На душе легче, когда знаешь, что есть защита.

Она обзвонила всех после уроков, оставшись в пустом классе (это любимое время Натальи), предупредила: на субботу Глеб наметил сабантуй, с местом не определился, обещал позже сообщить. Это было не так-то просто: Роберт злющий, отказывался, так как не хочет видеть «рыло жирного борова». Наталья не въехала – на кого точит зуб Роб, оказалось, на Юрку Брасова. Пришлось уговаривать, не вдаваясь в подробности внезапной ненависти:

– Леденев опять умчится лет на десять, нехорошо отказывать. Неужели трудно один вечер потерпеть Юрку? Глядишь – помиритесь...

– Никогда. Он спит с моей Тори...

– Юрка?! – ахнула Наталья. – С Тори?! А Зинка?

– Зинка спит одна, полагаю. На мегер нет спроса.

Можно подумать, Тори не мегера, но Наталья эту тему вслух не затронет, не зная, что произошло на самом деле и чью сторону следует принять. Ее доля – приспосабливаться, примыкать к сильнейшим, от них иногда перепадают куски.

– По-моему, – продолжила уговоры, – ты проявляешь слабость, отказываясь повидаться с Глебом. Все придут, а ты нет? Хочешь, чтоб за твоей спиной языками трепали?

Примитивнейший ход, но Роберт поддался. Положа руку на сердце, Наталья держала школьных друзей за приматов, конечно, в тайне. Роберт вообще одноклеточное без проблесков ума, с набором низменных инстинктов, в основном размножения. Его жена – халявщица с претензией на светскость, пиранья из мутного водоема, воистину с аппетитами и желудком акулы. Это она сбила Юрку с пути истинного, не иначе, Брасов по натуре ни рыба ни мясо, тому подтверждение женитьба на Зинуле – все равно что добровольно в ад спуститься. И сейчас с ним сыграла злую шутку застарелая любовь к Тори, ничем хорошим для Юрки это не кончится. А для Наташки вопрос: как теперь между ними всеми лавировать? Перевес, безусловно, на стороне Тори и Брасова, но надолго ли? Погуляют и вернутся в семьи, поэтому разумно держать нейтралитет. Только дадут ли его держать?

Брасов сначала думал, что поймали пришельца с браслетом, а узнав о приглашении, разочаровался, мялся, потом выдал:

– Позвони Тори, как она решит...

– Вы ополоумели? – возмутилась Наташа, понимая, что Брасов не желает встречаться с Робертом. – Сами тащили Глеба в разные стороны, договаривались о посиделках, теперь даете задний ход. Неприлично, знаешь ли.

– Ладно. Зинку мою не зови.

– Это как Глеб решит, – буркнула Наталья.

Одна Тори дала согласие без оговорок и с удовольствием, ее никто не смутит, наоборот, интересно, как будут реагировать на ее связь с Юркой. Впрочем, Наталья тоже не прочь понаблюдать, а вообще-то...

– Как вы мне надоели, – вымолвила она, с тоской глядя на сотовый телефон. – Я как привязанная к вам всю жизнь, а ведь это вы мне ее испоганили.

И заплакала. Почти беззвучно, хотя никого не было близко и можно пореветь всласть. Она плакала, стоя над учительским столом и опершись о него руками, ее спина содрогалась, словно по ней проходили судороги от уколов иглой. Не по Лешке лила слезы Наталья. Себя оплакивала.

Мало того что в доме воцарился беспорядок, мебель покрылась пылью, некому приготовить поесть, Тори и не думает возвращаться, а Нелли не отвечает на звонки, так еще и молва едва не доконала. В городе практически ничего нельзя скрыть, до Роберта долетели слухи, что его проданная часть отошла... Юрке Брасову. То ли покупатель перепродал, то ли отдал за долги – не столь уж большая разница. Парадокс в том, что сотни раз Роберт говорил жене: не слушай сплетни, их рождают ленивые, нищие и завистливые, а теперь сам даже не удосужился проверить, насколько верен слух. Он с ходу просчитал: Брасов задарма хапнул его часть, а помогла ему закрутить интригу Тори, она непревзойденный мастер по части козней. Значит, так они с ним, да? Обули по полной программе! Не приспособленный ни к быту, ни к стрессам Роберт, очутившись в изоляции, когда некому дать толковый совет, да и доверием его особо никто не пользовался, пошел по накатанному пути ответного удара. Всего день понадобился, чтоб отыскать двух молодчиков, которые обязались за хорошие деньги исполнить задание в ночь с субботы на воскресенье. А в субботу Роберт, загрузив в багажник коробку со спиртным и продуктами, поехал на дачу, которую Леденев купил родителям.

Много народу Глеб не приглашал, почти все были в сборе, в дорожном мангале горели дрова, стол накрывали на террасе, опасаясь дождя. Дачка так себе, можно сказать, народная, то есть для тех, кто с ранней весны до поздней осени стоит на ней пополам, показывая солнцу пятую точку. Глеб помог примостить машину Роберта так, чтоб еще кто-то проехал по узкой дороге. Гость выразил изумление, осматриваясь:

– Маловата дача. И неухоженная. Сейчас много вполне приличных участков продается, чем ты руководствовался, когда выбирал?