куда нас всех согнали гефестиане. Вот там мы и познакомились, и очень сблизились с вашим племянником за это время. — Миртаан по-дружески ткнул кулаком в плечо Деондаму.

Сивус, увидев, что дядя пристально наблюдает за ним, сдержал себя и через силу согласно кивнул.

Талан продолжил. — Деондам выведал, что гефестиане грузят таураний и куда-то направляют его, видать, в свои тайники. И что в последнее время они очень расслабились и уменьшили охрану. Мы с Деондамом и ещё двумя моими товарищами тайком пробрались в этих контейнерах на борт корабля. Но при погрузке последнего контейнера моего товарища угораздило сильно чихнуть. И тут нас раскрыли. Ну а мы, поняв, что дальше нам скрываться нечего, выпрыгнули из своих контейнеров и бросились на охранников.

И вот тут Деондам мне сильно помог. Я, когда вылезал из контейнера, зацепился накидкой за край. И в меня уже целился гефестианин, но тут его сбивает с ног наш Деондам, и мы вместе забираем у него оружие, и когда до нас добегают другие охранники, мы уже открываем по ним огонь. К сожалению, они в перекрёстном огне убивают двух моих товарищей.

Миртаан горестно вздохнул и склонил голову. — Мне очень будет не хватать моих друзей.

— И вот, — спустя небольшой паузы, продолжил талан, — мы поднимаем корабль в воздух. А поскольку мы были на гефестианском корабле, то при их неразберихе смогли быстро проскочить. А потом мы поменяли курс и вот мы здесь.

Яртог продолжал недоверчиво смотреть на рассказчика, потом резко улыбнулся. — Ну, я же всегда говорил, какой у меня замечательный и отважный племянник. Ещё и скромный.

Деондам еле-еле выдавил из себя улыбку. В этот момент ему хотелось сгореть со стыда.

— А вы знаете, я, кажется, нашёл выход. Но, — Яртог заговорщически подмигнул Миртаану. — Но для этого мне надо собрать Совет старейшин городов.

Яртог снова вытащил кулон и поцеловал его.

Миртаан невольно вытянулся, пытаясь рассмотреть камень, заинтригованный игрой его цвета.

Старейшина заметил это и улыбнулся. — Вы, наверное, хотите спросить меня, что за кулон я ношу на своей шее. О, у этого камня очень интересная история. Подождите, я вам сейчас всё расскажу, только принесу ещё нашего напитка. Вам же понравилось, не правда ли?

Миртаан согласно кивнул. Старейшина вышел из комнаты.

Деондам сжал кулак и показал его талану. — Ты чего тут вытворяешь? Что это ты себе напридумывал? Ты зачем так стараешься понравиться моему дяде? Ты же обещал отсюда скоро уйти. Тебе не место в моём родном городе, даже не надейся.

В комнату вернулся старейшина. — Ну, вот, вы сначала попробовали наш фирменный напиток, а сейчас я вам предложу свой, особенный. Простите старика, но я его готовлю только для себя. Уж очень особенный ингредиент в нём, и его очень трудно достать. Он настолько редок здесь, что я балую этим напитком только себя, ещё раз да простят меня жители Тибора за такую слабость. Деондам, ты тоже отведай, ты такой точно не пробовал. Пей-пей, доставь старику радость, потешь его самолюбие.

— Ну как? — обратился Яртог к уже отпившему пару глотков Миртаану.

Миртаан одобрительно причмокнул. — Какой-то очень необычный вкус. Вроде бы то же самое, но чувствуется какой-то новый оттенок. Очень необычно и очень вкусно.

Яртог улыбнулся. — Такой оттенок даёт наш редкое вещество растительного происхождения. Я очень рад, что вам понравилось.

Миртаан поставил пустой бокал на столик. — Вы обещали рассказать про ваш камень.

Старейшина улыбнулся. — Ну конечно же, не думайте, что я забыл об этом. Так вот, слушайте его историю. Он очень удивительный, этот камень.

Яртог взял камень в руку и покрутил его, разворачивая кулон в разные стороны — Никто не знает, сколько этому камню лет. Как говорил мой отец, не знаю, правда ли это, но этот камень был на Сивании у нашего самого первого предка. Он передавался из поколения в поколение. Менялись только цепочка и сама оправа, которые ювелирные мастера повторяли точь-в-точь, а вот сам камень словно неподвластен времени. Никто не знает природу его происхождения. Его невозможно ни разбить, ни раздавить. На его гранях вы не найдёте ни единой царапины. Он не тускнеет и обладает способностью давать яркие отблески от любого источника света.

Но и не это главная особенность камня. Сейчас я вам скажу то, чего не знаешь даже ты, племянник. Этот камень обладает удивительной силой. Он оберегает его обладателя от болезней и хранит его от многих опасностей и бед, а также продлевает жизнь. Деондам, ты называешь меня дядей, хотя, если говорить правильно, то ты мне внучатый племянник. Если по правде, я — младший брат твоего прадеда, просто никто не знает этого, и никто не догадывается, сколько мне на самом деле лет.

И знаешь еще что, этот камень мой отец передал именно твоему прадеду, а не мне. Но есть у этого камня удивительное свойство. Он только тогда обладает силой, когда его передают по доброй воле. Будучи захваченным силой или обманом, как говорил отец, он будет причинять боль и страдание его захватившему. И только полученный по доброй воле дарящего, камень будет служить его новому обладателю всей своей силой.

Ты прости меня, Деондам, этот кулон по праву должен был носить ты, но я обманул твоего прадеда и завладел им. Он был очень добрым парнем и очень доверял мне, а я был так пленён силой этого камня, что уговорил его, что мы будем носить его по-очереди, даря его друг другу. Но только в очередной раз я не захотел с ним расставаться, попросил чтобы поносить его ещё, но это очень расстроило брата. Он ушёл на поверхность, в пески, а на следующий день его нашли наполовину съеденного червями. Его жена так мне этого и не простила. Я бы мог отдать камень его сыну, твоему деду, но я так и не смог расстаться с ним. Прошу тебя не злись и не думай про меня плохое. Я вовсе не плохой сивус, я действительно люблю свой народ, свой город, и хочу ему только счастья и благоденствия. Ты же сам знаешь, наш город слывёт одним из самых процветающих на Сивании, и наши горожане меня любят и уважают. Я всегда правил по совести и справедливости. Но этот камень, он сильнее меня. Я ничего не мог с собой поделать. Магическая сила камня вскружила мне голову, и… ты знаешь, иногда мне кажется, что этим он мстит мне за то, что я не совсем честно получил его.

Старейшина склонил голову. — В общем, случилось так,