прекратит ежегодно восторгаться советской «Иронией судьбы!». Свою нелюбовь к фильму Васариньш объяснил тем, что оно «инфицировано советским мышлением и ностальгией». По его мнению, «Ирония судьбы» лишь «засоряет мышление», ничего не давая взамен.

Аналогичные призывы отказаться от советской сказки для взрослых под каждый Новый год появляются в Эстонии и Литве.

Публикации или заявления правых политиков и общественников на тему «какая гадость эта ваша заливная рыба» в информационном пространстве Литвы – это уже такая же новогодняя традиция для литовцев, как для России Дед Мороз, мандарины и салат «Оливье». Так там понимают кампанию по десоветизации соотечественников, которых надо распрогандировать, ведя среди них разъяснительную работу, чтобы они росли над собой. Первый шаг сознательного литовца к тому, чтобы стать настоящим европейцем – перестать смотреть каждый год 31 декабря телеисторию про Женю и Надю!

«Однополая – гомоэротическая компания, в которой герой годами безуспешно отмывается, убедительно показывает его принципиальную неготовность к глубоким и длительным гетеросексуальным отношениям. Проще говоря, женщина для Жени – источник сильнейшей тревоги. Но мама требует жениться, одобрила кандидатуру, все приготовила для праздничного соития. Поэтому показательно, что Женя в бане сообщает собутыльникам, что он сегодня женится», – так «анализируется» знаменитая кинокомедия под Новый год на крупнейшем информационном портале Литвы delfi.lt. «Анализ» органически совмещает фрейдизм с русофобией: «Заметим, что похмелье есть не побочный продукт "русского веселия", а главный эмоциональный итог, цель пития. Это возврат в столь родное для русских состояние отверженности и униженности, в котором невыносимая тревога тотального сиротства переливается во вполне выносимый "бодун"»[47].

Так что борьба с советским наследием и современным российским масскультом советскими же методами в Прибалтике проявляется во всем. Памятники и пятиконечные звезды – это еще не вершина абсурда. Где еще на постсоветском пространстве, кроме «европейских стран Балтии», сохранился в действии принцип «сегодня джаз – а завтра Родину продаст»?

А вот в Литве, Латвии и Эстонии, в этом «советском заповеднике особого режима», не в шутку, а всерьез борются с российскими поп-исполнителями, считая, что через них-то Россия и воздействует на сограждан.

В конце 2013 года в Литве пытались запретить въезд в страну Олегу Газманову. Депутатов Сейма крайне возмутила песня «Сделан в СССР» со словами «Казахстан и Кавказ, и Прибалтика тоже – это моя страна». Бдительные парламентарии увидели в этих словах рецидив имперского мышления, законодательно запрещенное в Литовской республике оправдание «периода оккупации» и идеологическую диверсию[48]. «Все поклонники этого говнюка и русского нациста должны быть высланы в Сибирь, раздеты при минусовом морозе и на их телах должно быть порохом вытатуированы слова "Я – урод! Я рад, что родился в куче говна по имени СССР!"», – это заявление местного шоумена Альгиса Раманаускаса на пике информационной истерики вокруг вильнюсского концерта Газманова процитировали крупнейшие литовские СМИ.

В итоге Газманову въезд действительно запретили, но не в Литву, а в Латвию. Латвийский министр иностранных дел Эдгар Ринкевич накануне поп-фестиваля «Новая волна» объявил персонами нон-грата Олега Газманова, Иосифа Кобзона и певицу Валерию. На этот раз не за слова в песнях, а за их пророссийскую позицию по Украине. Впрочем, «Новая волна» со времен её основания Раймондом Паулсом и Игорем Крутым вызывала стойкое неприятие у национально озабоченных деятелей, из года в год требовавших её запретить: в латышской Юрмале российские музыканты поют российские песни на русском языке, а латышский народ на это не просто смотрит, а еще и деньги платит – это ли не «мягкая оккупация», не действие «мягкой силы»?! «Новая волна» является серьезной помехой интеграции национальных меньшинств в культуру и языковую среду титульной нации и мешает гармоничному возвращению латвийской культуры в культурное пространство нынешнего ЕС», – говорится в заявлении ультраправого Национального объединения, требующего запретить фестиваль. О том, что будет с Юрмалой в случае переезда «Новой волны» (а фестиваль приносит маленькому курортному городку по 35 миллионов евро в год – деньги, позволяющие Юрмале чувствовать себя очень неплохо в финансовом смысле) националисты предпочитают не говорить – деньги в отношениях с Россией их вообще мало интересуют.

За годы независимости в Прибалтике сформировался целый класс людей, которые зарабатывают себе на жизнь тем, что профессионально боятся Россию. Сутра до ночи бдят, ожидая от неё коварств всяких, и в своей бдительности доходят уже до того, что боятся поп-исполнителей, старых фильмов, гастролей российских театров и, самое главное, эфира российских телеканалов. Последние настойчиво предлагается отключить или, как минимум, сократить количество информации на русском языке. В Литве готовится к повторному чтению соответствующий закон, в Эстонии планируют создать собственный прибалтийский канал на русском языке, противопоставив его российским (Единый балтийский канал – ЕБК). Сразу в нескольких опросах абсолютное большинство русскоязычных жителей Прибалтики заявили, что не будут его смотреть, но в деле борьбы с «мягкой силой» Кремля денег не жалко даже на самые безнадежные проекты. Шапочки из фольги массово еще не раздают, но вообще клиническая картина такова, что, видимо, всё к тому идёт.

8. Новые герои Прибалтики: легионеры СС, коллаборационисты и героизация нацизма

Осенью 2014 года в Латвии презентовали мюзикл «Цукурс. Герберт Цукурс». С песнями и танцами в нем рассказывается о латвийском летчике и военном преступнике, убитом в 1965 году в Латинской Америке израильскими спецслужбами. Герберт Цукурс входил в карательную команду Виктора Арайса, руководил убийствами евреев в рижском гетто и с особым наслаждением убивал лично. Из показаний свидетелей: «Я хорошо знал Цукурса. В последних числах ноября 1941 года вечером я вошёл в гетто и увидел Цукурса сидящим на лошади. Он стрелял по евреям, которые были собраны вместе. Чтобы развязать звериные инстинкты, Арайс и Цукурс хватали младенцев арестованных людей и на виду у всех разрывали их у себя на груди. Цукурс кричал: "Дайте мне напиться крови!"»[49].

В мюзикле этот этап биографии главного героя, конечно, обойти не могли, хотя посвящен он национальному герою Первой республики, авиатору и изобретателю, совершавшего головокружительные перелеты через половину земного шара. Но в самом конце шоу, уже после убийства супергероя, на сцене появляются две женщины, которые его любили. Одна говорит: люди считают, что он был преступник, убийца. А вторая отвечает: но ведь суда же не было, как они могут знать наверняка (Цукурс, как и многие нацистские преступники после войны, бежал из Европы и 20 лет скрывался от суда в Латинской Америке). Занавес. На этом мюзикл заканчивается: его основная мысль, таким образом, Герберт Цукурс – герой и объект для подражания, а если кто считает иначе, то суда не было и ничего вы