Избирательное право российские женщины получили в 1917 г., чуть раньше, чем женщины Германии и Великобритании (1918 г.), и намного раньше швейцарских (1971 г.).

Слово «развод» иногда представлялось Юле окружённым пылающим ореолом, но каждый раз становилось страшно, с колотящимся сердцем приходилось «отодвигать» его от себя. Она же так страдала в детстве от того, что её родители развелись! Мечтала, что вот вырастет и не повторит ошибок своей матери, создаст прочную семью, в которой детям будет хорошо… А получается, что она готова сдаться, отказаться от своей мечты? А Ева? Да, плохо, что дочка присутствует при скандалах родителей, часто плачет, но ведь как же она будет расти без отца? А перед глазами стояла мать, которая обнимает очередного претендента на роль Юлиного отчима. Эти воспоминания до сих пор вызывали слёзы… Но ведь Ева растёт, с каждым днём понимает всё больше; какое у неё сложится представление о матери, с которой так обращается отец, что она с детства будет думать о семейной жизни? Надо что-то делать… И хотя ей было очень стыдно, она решила посоветоваться с матерью и подругами.

– Он тебя бьёт? – перебила Юлю мать, не дослушав историю её злоключений.

– Нет! – на автомате ответила Юля, но сейчас же заставила себя признаться: – Ну, один раз ударил… когда был пьяный. Но он редко бывает пьяным, – тут же по привычке оправдала она мужа.

– Всего один раз? Наплюй! Муж почти не пьёт, зарабатывает отлично, ты сидишь дома с ребёнком, квартира у вас не в ипотеке, а своя… Да ты в раю! А то, что ты рассказала, ерунда: мужики бывают иногда жуткими придурками, но с ними всегда лучше, чем без них. Вот когда твой папочка меня бросил…

Что касается подруг, то возвращаться к общению с ними было приятно, хотя и грустно: вдруг обнаружилось, насколько редко они видятся! Ане Юля не рассказала. Та, конечно, сразу заявит: «Как ты можешь разрешать ему так обращаться с собой? Уходи от него немедленно!» – а этого Юля боялась. Зато другая подруга, Настя, дала иной совет:

– Я прямо вижу, что вы – две души, которые пришли на землю и соединились, чтобы помочь друг другу стать лучше. И ведущая роль здесь – у тебя, потому что женщина рождается, чтобы служить мужчине, но на самом деле сильнее его. Ты должна одолеть всё чёрное в его душе своим терпением, благородством, красотой. Только в тебе слишком много мужского начала: ты всегда была карьеристкой, любила руководить, вечно в джинсах… Ходи в юбках и платьях, украшай себя ради него, вкусно его корми, во всём ему уступай, показывай, что он умнее и сильнее тебя, – и всё у тебя получится!

Эзотерические фантазии Насти раньше всегда вызывали у Юли улыбку, но может быть, она права? Муж иногда, особенно на следующий день после «обмороков», становился таким хорошим! Даже вызывал жалость, когда рассказывал о своём отце истории, нарушающие его улыбчиво-обаятельный облик: как он всё детство бил сына за плохие отметки и малейшие нарушения дисциплины, как отказался вызвать для жены скорую, говоря, что она притворяется, а это на самом деле был микроинсульт…

– Спаси меня, Юля! Я становлюсь таким же, как он. Только ты можешь меня спасти!

Нет, что бы ни было, Юля не намерена отступать перед трудностями! Она будет бороться за свою семью – полную, полноценную. Она женщина, любящая женщина, и это её женская обязанность – создавать и поддерживать гармонию в семье.

Иногда такие убеждения «передаются по наследству»: они служат частью семейного сценария, и чтобы разобраться с ними, приходится обращаться к истории предков. Возможно, для прабабушки они когда-то сыграли позитивную роль, но не годятся для современной женщины в изменившейся обстановке.

Мужчина, с которым вам хорошо вдвоём – подарок судьбы и чудо. Мужчина, от которого хочется спрятаться, когда он входит в дом, – серьёзная проблема, а не преимущество.

Вы не домашняя фея – хранительница очага, вы обычный человек со своими потребностями. И никак не можете нести ответственность за совершаемое над вами насилие: это ответственность насильника, не ваша.

Семьи бывают разные, как счастливые, так и несчастливые. Наличие на свете несчастливых семей не основание для того, чтобы вы терпели насилие.