Среди зрителей Темьян заметил Кайю. Она сидела рядом с немолодой, некогда красивой, а сейчас изможденной женщиной и что-то оживленно обсуждала, постреливая глазками и посмеиваясь. К ним подошел Бродарь, по-хозяйски потеснил на скамье и сел, развалясь. Женщины сразу замолчали и нахмурились.

«Жена и наложница, – мельком подумал Темьян. – Они ладят между собой и дружно ненавидят мужа и хозяина. Забавно!»

Тут пухлые девичьи руки прикоснулись к его спине. Он повернулся. Лодда!

– Я буду ставить на тебя, Темьян. Ты такой сильный и мускулистый. – Она явно пыталась его соблазнить.

Темьян покосился на ее братьев. Хью заговорщически подмигнул ему и улыбнулся. Когда девушка отошла, урмак улучил минутку и подошел к Хью.

– Послушай, – начал Темьян, – я…

– Я все видел, – перебил Хью. – Лодда явно на тебя глаз положила. Не беспокойся, никто не станет возражать, если ты с ней переспишь разок-другой. Она вообще у нас такая… ветреная. Отец вначале учил, учил ее кнутом, а потом рукой махнул. Ничего, осенью выдадим замуж за лекаря столичного – сговорились уже. Она же у нас травница знатная, да и колдунья неплохая. Этот лекарь в ней души не чает. Еще бы! И красавица, и травница, и хозяйка отменная. А готовит как! – Темьян кивнул: в этом он уже успел убедиться за сытным, вкусным обедом. – А то, что баловство любит, так после свадьбы остепенится. Нарожает детей, успокоится.

К ним подошел Свирин:

– Вот ты где, Темьян. Пойдем. Твой бой первый – ты же новичок. Драться на кулаках, без подножек. Урмакские штучки не применять. Правил всего два. Первое, и главное: не калечить, не убивать. Если наставишь синяков или нос разобьешь – ничего. Но чтоб без серьезных травм! Иначе до смерти кнутами запорем. Правило второе: в пах не бить. Проигравшим считается тот, кто упал и не может или не хочет встать. Понял?

Темьян кивнул и в сопровождении Свирина отправился к огороженной площадке.

Первый бой он неожиданно проиграл. Его противник, местный кузнец, звезданул ему огромным кулачищем в лоб так сноровисто, что Темьян не успел ничего предпринять. Он, конечно, сознания не потерял и даже остался стоять на ногах, но опасности для противника больше не представлял. Юноша «плыл», пытаясь сквозь шум в ушах и раздваивающееся сознание хотя бы делать вид, что дерется. Кузнец не проявил понимания, не дал ему времени прийти в себя и избивал по-черному. Кости, правда, не ломал, но по печени пару раз ударил весьма ощутимо. Темьян шатался, но стоял. «Падай, паскуда!» – шипел кузнец, нанося очередной удар. Темьян смахивал кровь, обильно текущую из рассеченной брови, но упрямо стоял. Зрители кричали, подбадривая обоих. Темьян постепенно превращался в отбивную.

Наконец не выдержал Свирин. Он втиснулся между бойцами и махнул рукой:

– Бой окончен! Кузнец Пирс Шатуба выиграл!

Сквозь шум в ушах Темьян слышал одобрительные крики поклонников кузнеца и разочарованные – его.

Кто-то – он не сразу понял, что это Лодда, – увел его на пустующую скамейку в дальний угол амбара. Темьян с наслаждением сел, прислонился к стене и закрыл глаза. Голова у него кружилась, а действительность воспринималась тягуче, с некоторым замедлением. Мокрой губкой девушка стерла у него с его лица кровь и зашептала наговор. Потом к губам прикоснулся ковшик с остро пахнущим питьем. Темьян сделал несколько глотков, не открывая глаз и рассеянно слушая торопливый тихий говор Лодды: «Через черную воду, через белую воду уносись кровица быстрой рекою, улетай боль жемчугами росистыми, убегай хворь скакуном через поле пречистое…» А в глубине амбара слышались звуки очередного боя, свист и крики болельщиков.

Кто-то подошел и сел рядом. На Темьяна пахнуло весельем и здоровым мужским потом. Задыхающийся голос Хью сказал:

– Ну как ты, Темьян, в порядке? Жаль, ты не видел, как я только что уложил Бракса. Моего удара снизу в челюсть не удается избежать никому! – Он засмеялся. – А ты молодец, долго стоял. Только кузнец у нас признанный лидер, его еще никому не удавалось побить. Ты-то хоть на ногах устоял, а я ложусь у него удара с третьего.

Темьян открыл глаза. После колдовства Лодды ему заметно полегчало.

– Эй, Лодда! Ты где? – закричали из круга зрителей возле самой площадки. – Твоя помощь Крису нужна!

– Я что здесь, единственная колдунья? – огрызнулась она. Судя по всему, ей очень не хотелось уходить от Темьяна.

– Лодда! – раздался голос Свирина. – Быстро сюда, негодница!

Свирин был кем-то вроде распорядителя боев. Девушка насупилась, бросила быстрый взгляд на урмака и поспешила к отцу.

– Пойдем посмотрим, – предложил Темьян Хью, поднимаясь на ноги.

Они протиснулись поближе к площадке и сели на скамью рядом с Костом. Тот поджал губы, но наткнулся на взгляд брата и промолчал. Темьян жадно разглядывал дерущихся, слушал комментарии Хью и старался подметить особенности каждого из бойцов, их любимые уловки, уходы и удары. Попутно Темьян вспоминал уроки отца по кулачному бою. Больше он не собирался проигрывать.

В этот вечер Темьян больше не дрался. Хью участвовал еще в двух боях. Один проиграл, второй выиграл, отправив противника на пол своим коронным снизу. Кост в боях не участвовал вообще, предпочитая быть зрителем, нежели участником. Он делал ставки на бойцов и, как заметил глазастый Темьян, чаще всего выигрывал.

Бои окончились далеко за полночь. К дому Свирина пошли втроем. Темьян и Хью азартно спорили, обсуждая наиболее острые моменты схваток, и посмеивались над разными забавными происшествиями. Вскоре Кост не выдержал и начал участвовать в разговоре, горячо обсуждая достоинства и недостатки бойцов. Правда, обращаться напрямую к Темьяну он избегал.

Придя в усадьбу, наполнили стоящую на заднем дворе за поленницей огромную деревянную бадью талой водой из дубовых бочек. Первым в воду полез Кост. Вымывшись, он сразу ушел в дом.

Хью и Темьян слили воду. Оказалось, что в бадье имеется затычка на уровне дна. Хью ловко вынул дубовую пробку и вставил в отверстие длинный деревянный желоб, направив другой его конец в сточную канаву. Темьян с интересом изучал конструкцию. На миг ему показалось, что он уже где-то видел подобное: медный чан и деревянный желоб. Вот только текущая вода из воспоминаний почему-то была красной.

Темьяна царапнула неприятная мысль, даже не мысль, а скорее ощущение, но сразу ушло, будто смытая весенними ливнями зимняя грязь.

– Это что, – гордо сказал Хью. – Вот у Лодды… Вода греется на печи и по желобу стекает прямо в бадью, которая стоит в отдельной комнате-купальне. А потом через другой желоб выливается на улицу.

Темьян восторженно поцокал языком:

– Дорого, наверное?

– Да уж не дешево! Ксил за эту конструкцию с отца сотню золотых куаров содрал.

– Ксил?

– Ксил Бродарь. Это он из Малки привез.

Когда бадья опустела, они снова наполнили ее водой. Хью сделал приглашающий жест. Темьян отрицательно покачал головой: