Яр сдавленно пискнул и попытался кивнуть.

Ларс отпустил его и вытер ладони о штаны.

— Шагай в лифт. Нам нужно передохнуть, осмотреться и пополнить кое-какие запасы.

Яр на слабых ногах вошел в кабину, заполненную электрическим светом.

Двоим в ней было очень неудобно.

* * *

В круглой комнате не оказалось ни единого окна, зато здесь имелись шесть дверей, четыре из которых, по словам Ларса, выходили на смотровой балкон, опоясывающий башню на высоте семидесяти метров. Большую часть комнаты занимали однотипные железные ящики, начиненные электроникой. Судя по всему, они были давно отключены: матовые дисплеи были закрыты полупрозрачными шторками, контакты разъемов окислились и забились лохматой пылью, а в потухших выпуклых глазках индикаторов отражался лишь свет фонарика, которым Ларс водил из стороны в сторону. Картину запустения дополняли безжизненные тушки трех сиберов, подогнувших членистые лапки к плоскому брюху. Лампы освещения также не работали, но предусмотрительный Ларс заблокировал двери лифта подобранной с пола трубой, и изливающегося из кабины света оказалось достаточно, чтобы Яр смог оценить обстановку.

Комната была совершенно не приспособлена для отдыха — это он понял сразу. Здесь некуда было прилечь — даже на бетонном полу нельзя было отыскать места, достаточного для того, чтобы вытянуть ноги.

— Располагайся, — сказал Ларс голосом радушного хозяина, и Яр хотел ехидно поинтересоваться, где именно здесь можно расположиться, но не успел. Ларс плечом надавил на один из шкафов, нажал на что-то — и глубокий железный ящик открылся, с шуршанием развернув по полу длинный мягкий язык из вспененного пластика. Яр, вымотанный убийственной ездой на абсолютно некомфортном мусоросборщике, не заставил себя упрашивать: сразу растянулся на предложенной постели, стараясь не думать о том, кто мог здесь лежать до него. Перенесенные лишения не избавили его от естественной брезгливости, он и на себя-то, грязного и запущенного, смотрел сейчас с отвращением.

Эх, залезть бы в горячую пенную ванну!

Ларс скрылся за шкафами, загремел там чем-то.

— Отдохнем, поспим немного, если получится, — громко озвучивал он свои планы. — Я уж и сам выдохся, рулем крутя. А днем двинем дальше, насколько заряда хватит. Если повезет, то как раз к внутреннему кольцу и доберемся.

Яр не знал, что это за внутреннее кольцо, но переспрашивать не стал. Вздохнув, он с омерзением посмотрел на свои руки. Вот уж действительно проблема: кожа потрескалась, потемнела от грязи и чешется, ногти отросли черной каймой. А на ноги вообще лучше не смотреть.

— Ну, чего ты там притих? — напомнил о себе Ларс. — Обижаешься? Или спишь уже? Не спи, сейчас перекусим, тут у меня кое-что припасено.

Он появился, неся под мышкой большую коробку сухого завтрака «Слад» и банку газированной воды «Лайм». Вообще-то сухие зерна завтрака полагалось, насыпав в глубокую посуду, заливать каким-нибудь джуйсом — об этом даже на коробке упоминалось, — но Яр привередничать не стал.

Они грызли хрустящие сладкие зерна, запивали их водой из банки и поочередно рыгали в кулаки. Когда коробка опустела наполовину, Ларс достал из кармана белый цилиндрик с ярко-красной надписью, которую Яр не успел прочитать, и вытряс из него на ладонь две оранжевые таблетки. Первую он проглотил сам, вторую протянул Яру.

— Что это? — спросил тот, осторожно, двумя пальцами, принимая подношение.

— Лекарство, чтобы ты не сгнил заживо, когда окажешься за городом. С сегодняшнего дня будем употреблять их дважды в сутки. Потом дозу сократим.

— С чего бы мне гнить? — спросил Яр.

— С чего бы мне знать? — передразнил его Ларс. — Говорю: если не станешь их глотать, то обязательно подхватишь какую-нибудь гадость. Про микробов слышал?

— Слышал.

— Ну вот, а есть еще грибки, паразиты, споры и бог его знает, что еще…

Яр положил таблетку в рот, покатал ее языком. Она сразу растаяла, сделав слюну отвратительно горькой.

— Не плюй! — тут же предупредил Ларс, глядя на скривившееся лицо спутника. — В следующий раз глотай без задержки.

— Откуда ты все знаешь? — спросил Яр, допив из банки остатки воды и сунув в рот горсть сладких зерен.

Ларс дернул плечом.

— У меня был учитель.

— Он тоже спасал людей от хурбов?

— Иногда. Но вообще-то он просто жил в мертвом городе.

— Здесь?

— Здесь.

— И что с ним стало?

— Он умер. В этой самой комнате. Рядом со мной.

Яр поежился, подумав о том, что последнее время он слишком часто слышит о смерти. Не то чтоб это сильно пугало его; просто в том светлом чистом мире, который он недавно столь спешно покинул, говорить об умирании было не вполне прилично. Тему эту старались обходить, о неизбежном конце в доме отцветания старались не вспоминать.

— Он был старый? — спросил Яр только лишь для того, чтоб не думать о смерти.

— Что ты знаешь о старости, — устало отмахнулся Ларс и, отодвинув коробку с завтраком, растянулся на краешке мягкого ложа. — Что ты знаешь о жизни, — сказал он тихонько, глядя в опутанный проводами потолок.

Какое-то время они лежали молча.

Яр достал тюбик с кремом, выдавил на ладонь приятно пахнущую массу и растер ее по зудящей коже. Нужно было что-то делать и с ногтями, но подходящего инструмента под рукой не было, а обкусывать грязь зубами он не решился.

— Наелся? — поинтересовался Ларс.

— Да.

— Получше себя чувствуешь?

— Немного.

— Тогда вставай, кое-что покажу.

Через одну из дверей они вышли на балкон. Ларс приблизился к самому его краю, Яр так близко подходить не решился, прижался спиной к стене: очень уж ненадежно выглядел сплетенный из стальных прутьев пол, да и ограждение не внушало доверия — оно было немногим выше колен. Казалось: чуть качнись вперед — и сразу кувыркнешься в темную бездну, поддавшись ее притяжению.

Да, внизу было непроглядно темно. Но вот впереди… Впереди широко разливался свет, неяркий, но плотный, имеющий четкие границы.

— Внутреннее кольцо, — сказал Ларс. — Оно опоясывает город и питает его всем необходимым. Реакторы, заводские корпуса, фермы, линии переработки отходов. А видишь тонкие черточки на фоне неба? Это и есть генераторы погоды, на которые все так часто жалуются.

— Концерн, — озвучил Яр всплывшее в памяти название. — Мы учили, но я не подозревал, что он находится так далеко.

— Далеко? — хмыкнул Ларс. — Ты еще не знаешь, что это такое — далеко.

— А там есть люди? — спросил Яр, стараясь не обращать внимания на обидные нотки превосходства в голосе проводника.