— Ну, это еще неизвестно, — загадочно улыбнулась Марго и буквально взлетела с полу. Точно подхваченное ветром невесомое перышко. Это при ее-то габаритах! — А знаешь, что мы сейчас сделаем? Свяжемся с Пал Палычем. Где, кстати, мы номер его телефона записали?

— Может, на холодильнике? — предположила я, вслед за Марго с полу подымаясь. Только в отличие от нее с кряхтением.

— Ага, тут он! — радостно отозвалась из кухни Марго и распорядилась: — Телефон захвати.

— Хорошо, — сказала я и потрюхала в гостиную за ее мобильником, традиционно лежащим на верхней полке доперестроечной румынской горки. Хотя мой и поближе располагался. А именно, в моей сумке, столь же традиционно валявшейся на обувной тумбочке. Но в данном случае я исходила из того соображения, что так будет справедливее, раз уж Марго держит наш «общак». Причем, мертвой хваткой.

Заодно проверила, что Ян с Туськой в детской делали. А они мирно рисовали на обоях. И, судя по некоторым признакам, не какую-нибудь там абстракцию, а все ту же дорогую их маленьким сердечкам Лизу. Да еще как старались, аж языки высунули.

Я хотела было, отнять у них карандаши, а потом передумала. Зачем? Обои все равно старые и облезлые. Кажется, и внезапно возникшая рядом со мной Марго к такому же выводу пришла, потому что вместо того, чтобы решительно наложить запрет на эту наскальную живопись, только дверь потихоньку прикрыла.

— А что, может, из них художники получатся? — обронила она мечтательно.

— Неплохо бы, — поддержала я ее. — Только желательно знаменитые, а не какие-нибудь там непризнанные гении.

— Тогда, пожалуй, отдадим их по осени в художку, — сделала заключение Марго и, пристроив у себя на коленях свой допотопный сотовый телефон, стала тыкать в его кнопки указательным пальцем. Да так сосредоточенно, словно на калькуляторе сложные вычисления производила. Потом приложила к уху и довольно долго озабоченно сопела, прежде чем произнесла наконец: — Пал Палыч? Это Маргарита Софокловна вас беспокоит. Не забыли? Ну что вы… Что вы такое говорите… Хи-хи-хи… Извините, я понимаю, что вы очень занятой человек, но не могли бы вы к нам на минутку заглянуть? В связи с неожиданно открывшимися обстоятельствами? Да-да, ждем с нетерпением.

Марго снова положила свой мобильник к себе на колени и посмотрела на меня. При этом в ее греческих очах светилось тихое торжество.

ГЛАВА 16

Глава ликеро-водочной безопасности и впрямь почтил нас своим присутствием, не обманул. Правда, ближе к вечеру. А потому день прошел томительно. Марго даже дважды ему перезвонить порывалась, но в последний момент от этой идеи отказывалась.

Стас, словно нанялся нас удивлять: не только взвалил на себя заботы по хозяйству, но и то и дело интересовался, не желаем ли мы чего-нибудь. Вроде чайку или кофейку. А еще больше нас дети потрясали, которые продолжали творить на обоях с небольшими перерывами на обед и полдник. Мы с Марго время от времени заглядывали в детскую и каждый раз поражались масштабам увиденного.

— Кажется, это у них триптих, — в довершение ко всему мудрено изрекла Марго шепотом.

Да ну? — восхищенно цокнула я языком, не очень хорошо понимая, что это за триптих такой. Но чего бы он там не обозначал, отмечу только, что больше всех им непривычно обделенные вниманием наших отпрысков кот с щенком довольны были.

А потом наконец в дверь позвонили. Я посмотрела в глазок, убедилась, что это тот, кого мы ждем, и быстро открыла дверь. Так что на раздавшийся из «вольтеровского» кресла вопрос «Кто там?», ответил уже Пал Палыч. В свойственной ему манере:

— А это Магомет к горе пожаловал!

А уж как он перед Марго расшаркивался! Это надо было видеть. Чуть ли не к ручке припал! Единственно выглянувший из кухни Стас непринужденную обстановку порушил. Пал Палыч, как его увидел, сразу заметно сник и на сугубо деловой тон перешел. По какому, дескать, вопросу я вам так срочно понадобился.

Марго спросила, знает ли он про выловленную из Беглянки мертвую девушку.

— Слышал, — сухо обронил глава ликеро-водочной безопасности.

Ну, дальше Марго, разумеется, поинтересовалась, в курсе ли он, что это та самая Лиза, что трудилась в хоромах его шефа горничной, из-за которой, собственно, весь сыр-бор и разгорелся.

И в этот раз предводитель ликеро-водочной безопасности ответил утвердительно, однако никаких комментариев не присовокупил.

И лишь когда Марго на Дениса переключилась, наш Магомет позволил своему языку немного развязаться.

— В общем так, — заявил он, — чтобы между нами не было недоразумений, предупреждаю, что бы я вам не сказал, все должно между нами остаться. А теперь по существу дела. Во-первых, Дениса со вчерашнего вечера нет в Кондратове, поскольку он вернулся в Москву. Во-вторых, к этой утопленнице он никакого отношения не имеет. А в-третьих, вам же самим лучше будет, если вы в этой истории нейтральную сторону займете. Потому что, если большой шум начнется, ваше участие в ней тоже без внимания не останется. И может так случиться, что один несчастный случай с одним специалистом по патогенным зонам предстанет совсем в другом и очень неожиданном свете.

Вот так вот вам. Ни больше ни меньше. Не могу утверждать, что я его выступление дословно привела, но общий смыл ни чуточки не исказила, это точно. И он, этот смысл, мне совсем не понравился. Потому что, хотя я в нашей фирме не мозги, а ноги представляю, все равно скумекала, в какую степь он клонит. Намекает, что в случае чего они смерть несчастного патогенщика таким образом представят, как будто это я его уконтрапупила. При помощи ведра с водой, злонамеренно оставленного на лестнице исключительно для того, чтобы его под корень извести.

— А ты обратила внимание, что он сегодня без акцента? — многозначительно посмотрела я на Марго, после того как за Магометом, тьфу ты, Пал Палычем дверь захлопнулась.

— Возможно, — рассеянно кивнула Марго и торжественно удалилась на кухню.

Я за неимением других занятий отправилась туда же, и застала там картину всеобщего уныния. Марго и Стас рядком сидели на табуретах. При этом держащий на коленях кота Стас тупо таращился в стенку, а Марго — на холодильник. В то время как лежащий у ее ног щенок полными несобачьей печали глазами неотрывно смотрел в пол.

А потому мне только и оставалось, что в окно уставиться. И созерцать за ним то же, что и всегда. А именно, как Костя-Подводник, широко известный местный забулдыга, а по совместительству наш провальный агент по «наружке», со своим дружком