Митт кивнул. Он пришел к тому же самому выводу. Парень попытался представить, как Алк выпытывает сведения у графини, но не смог. Это оказалось так же сложно, как и представить одну из машин Алка бегающей по дому.

– И единственный путь избежать этой участи, – продолжал Алк, – оставаться полностью в рамках закона и не дать им повода арестовать тебя. Если ты пойдешь на это, то я останусь на твоей стороне. Ты согласен пообещать мне, что не станешь убивать, или красть, или совершать какие-нибудь подобные нехорошие поступки?

Конечно же, Алк не понимал всего до конца. Очевидно, графиня ничего не сказала Алку о Хильди и Йинене.

– А что мне остается? – пробормотал парень, все еще надеясь как-то отвертеться.

– О-хо-хо, – вздохнул Алк. – Я предложил выбор: пообещать.

– Мне бы этого не хотелось, – напрямик заявил Митт. – Кто знает, как сложатся обстоятельства?

– Вот ведь упрямец! – рассердился Алк. – Я пытаюсь втолковать тебе, что пока ты не сделал ничего противозаконного. Просто уехал навестить Нависа Хаддсона. И вернулся переговорить со мной.

– Я пришел украсть вот это кольцо, – уперся Митт, глядя на мерцающий ореол под стеклом.

– Но об этом не знает никто, кроме меня. К тому же ты этого не сделаешь, – возразил Алк. – Независимо от того, чем они тебе угрожали, я сумею защитить тебя – в том случае, если ты дашь мне обещание, которое я хочу услышать.

Независимо от того, чем они угрожали? Может, Алк все же знает о Хильди и Йинене? Митт пристально всмотрелся в широкое смуглое лицо Алка. Однако на нем нельзя было ничего прочесть.

– И что вы можете сделать против Керила? – не скрывая горечи, поинтересовался он.

– Заставить его соблюдать закон, – ответил Алк. – Я просто не понимаю! Похоже, весь мир уже успел забыть о том, что я некогда был законотолкователем! А перед законом все равны, и граф, и рыбак. Так ты согласен дать мне это обещание?

– Я… – Митт не был уверен, что посмеет это сделать.

– Постараюсь еще облегчить твою задачу, – немного подождав, промолвил Алк. – Ты пришел сюда не для того, чтобы украсть это кольцо. Ты пришел, чтобы попросить меня отдать его тебе.

– Что? – К великому удивлению Митта, в библиотеке вдруг стало светлее, да и само помещение, казалось, сделалось более просторным и не таким мрачным. – Вы не сможете, – выдавил парень, напрягая все силы для того, чтобы сдержать смех. – Она обязательно заметит.

– Я уже давно сделал копию кольца, – объяснил Алк, – и пытался заставить ее так же изменять размер. Но не смог добиться этого. Это самое обычное кольцо. Однако на вид его не отличить от настоящего. Так что ты теперь скажешь?

– Обещаю, – выпалил Митт. – Вы меня просто не узнаете – настолько я буду законопослушным.

– Не очень-то я на это надеюсь… – обычным добродушным тоном отозвался Алк. Он чуть заметно улыбнулся, взял маленький ключ, торчавший вместо закладки в одной из книг, и встал, чтобы переставить фонарь и отпереть стеклянную крышку. Тусклый луч света прорезал сумрак комнаты, зато половину библиотеки огромная тень Алка погрузила в кромешную тьму. – Не забудь, – произнес Алк, поворачивая ключ, – что все эти события каким-то образом связаны с Единым, и постарайся помнить про обещание, которое ты мне только что дал.

Митт взглянул на огромную угольно-черную тень и снова вздрогнул:

– Я все время буду помнить об этом.

Алк приподнял стеклянную крышку, достал кольцо и поднес его поближе к фонарю. Оно оказалось массивным, из чистого золота, и его единственным украшением служила широкая печатка, вырезанная из какого-то красного камня, с изображением изможденного профиля Адона. Алк покрутил кольцо в огромных и все же невероятно ловких пальцах.

– Легче всего сберечь кольцо, надев его на палец, – пробормотал он. – Дай-ка сюда руку.

Митт подчинился. Алк попытался надеть кольцо на безымянный палец правой руки, но оно уперлось в сустав.

– У меня на всех пальцах очень широкие суставы.

– В таком случае попробуй сам, – предложил бывший законовед.

Митт взял тяжелое кольцо и, все еще не до конца веря в то, что Алк позволял ему завладеть им, принялся примерять его на пальцы. Каждый раз кольцо налезало лишь до первого сустава. Его удалось насадить только на мизинец левой руки, и то с трудом.

– Что ж, по крайней мере, ты наверняка не потеряешь его, – констатировал Алк. – А теперь ступай и отнеси кольцо своей Норет. Но если она захочет, чтобы ты пошел против закона, откажи ей. Понимаешь? А я поддержу тебя, если придется туго.

– Спасибо вам, – ответил Митт, и эти простые слова шли из самого его сердца.

Он не слишком хорошо запомнил обратный путь. Ему пришлось снова перелезать через стену замка, что заставило его сосредоточиться: еще бы, ведь за стеной нужно пробираться по краю обрыва, под которым сонно шумело море. А после этого, по-видимому, наступила реакция на немыслимое напряжение событий этой ночи. В памяти осталось, как нашел привязанного к дереву Графиню, но засело это лишь потому, что скотина, как обычно, попыталась укусить его. А еще помнилось, как ехал вверх по склону, отыскивая начало зеленой дороги, ибо это также потребовало полной концентрации. Но как только конь вышел на дорогу к Тропе Орила, на которой не было ни одной развилки, Митт, по-видимому, заснул в седле. Казалось, что он видел сон о том, как Алк дал ему кольцо Адона. «Конечно, это не могло быть ничем иным, кроме сна, – решил он, очнувшись ярдов за сто от лагеря, – потому что было просто немыслимо, чтобы Алк сделал нечто подобное». Но почему он проснулся? Сначала парень подумал, что в этом виновен Графиня, который, почувствовав близость цели, перешел с неровного шага на тряскую рысь. Но нет, дело оказалось в другом: просто с его левой рукой случилось нечто плохое. «Плохое» – слишком мягкое слово. У него возникло ощущение, что его мизинец зажат в огромных тисках Алка – у того их было множество. И кто-то продолжал закручивать рукоять. В пальце пульсировала боль. Митт явственно ощущал, как мизинец опухает. Он выпустил поводья и попытался снять кольцо. Оно даже не сдвинулось с места. Горелый Аммет! Ему, наверно, легче будет отрезать палец, чем снять кольцо! Здесь не обойтись без света! Караул! Что-то нужно делать! Он спрыгнул с коня и помчался туда, где, судя по его ощущениям, должен располагаться лагерь.

Маевен вскочила. Она так и не уснула по-настоящему. Девочка лежала, прислушиваясь и надеясь, что Митт не попадет в беду, оказавшись рядом с графиней, которая ему так не нравится. Она услышала неровные спотыкающиеся шаги, хриплые негромкие проклятия, а затем знакомый голос воскликнул уже громко:

– Ну и где же этот горелый лагерь? Не могли же они все уйти и бросить меня!

Маевен побежала на голос. Там действительно оказался Митт – длинноногий, взъерошенный, чуть ли не обезумевший с виду, он мчался к самому южному путеводному камню, то и дело хватаясь правой рукой за левую, очевидно больную, руку.