Б. В. Мельгунова, с весны 1842 г. происходит резкий спад его журнальной деятельности, вызванной частыми болезнями, о которых он сообщает сестре Анне, и вследствие безденежья он собирается поступать на службу (X: 36, 37). С апреля по декабрь он работает над несколькими водевилями[335], критические отзывы о которых и рассматриваются здесь.

О водевиле «Похождения Петра Степанова сына Столбикова» (1842), написанном Некрасовым (Перепельским) в соавторстве с П. И. Григорьевым (Григорьевым 1-м) и П. С. Федоровым, Белинский пишет:

«Комедия – как надо быть комедии, выкроенной из неудавшегося юмористического романа нашими доморощенными водевилистами: тут и преувеличенные против образца фарсы, и потребное количество двусмыслиц, и куплеты – главное куплеты, – в которых остроумию составителей обыкновенно бывает полный простор», а главный герой «лубочно-смешной и круглый дурак» (Белинский. XIII: 148–149)[336].

Отзыв беглый, тон его пренебрежительный, низкая оценка относится и к жанровой форме, имеющей успех, и к общему уровню и некому общему стилю авторов, работающих в этом жанре. Индивидуальность Перепельского (Некрасова) остается вне оценки.

Следующие отзывы Белинского о драматических опытах Некрасова скорее одобрительны. Первый из них – краткая рецензия на «Материнское благословение, или Бедность и честь» (переложение с франц, яз.)[337] Критик хвалит «очень удачный» выбор пьесы и куплеты, которые «переведены очень мило», и замечает, что «пьеса произвела сильное впечатление» (Белинский. XIII: 158). Вторая рецензия посвящена водевилю «Кольцо маркизы, или Ночь в хлопотах»[338]. Рецензия очень краткая и начинается словами:

«Очень хорошенький водевиль, если его хорошо обставить и хорошо разыграть на сцене» (Белинский. XIII: 162–163).

Благодушие и отсутствие весомых замечаний свидетельствуют о том, что, добросовестно отмечая все новинки, критик в массе рассматривает их как малоинтересные однодневные поделки. Несмотря на то, что водевили Перепельского имели успех и ставились на театре даже в 1860-е гг., будучи новинками, они не стали интересны ни театральной критике, ни – тем более – литературной.

2. Знакомство и сближение

§ 1. К датировке знакомства

Принято считать, что Некрасов и Белинский познакомились в начале 1843 г. Б. В. Мельгунов указывает в «Летописи» такую последовательность событий: в конце 1842 г. Некрасов начинает бывать у Панаева (Летопись I: 122); в январе-феврале 1843 г. Некрасов узнает, что Белинский «обращает внимание» на некоторые его «статейки»:

«Случалось так: обругаю Загоскина в еженедельной газете, потом читаю в ежемесячном журнале о том же» (XIII-2: 59).

Уточним: статья Некрасова «“Кузьма Петрович Мирошев” М. Загоскина. Части первая – четвертая» (XI-1: 43) была опубликована в «Литературной газете» 1 марта 1842 г. (XI-1: 375). Статья Белинского об этом же романе вышла в мартовском номере «Отечественных записок» (Белинский. VI: 712). В 1841 и особенно в 1842 г. рецензии Некрасова стали достаточно яркими, чему пример – скрытая полемика с ними П. А. Плетнева (о которой будет подробно сказано позже).

По мнению Б. В. Мельгунова, Некрасов «сближается с В. Г. Белинским» в конце февраля 1843 г. (Летопись I: 126), а чтение «Петербургских углов» и знакомство с В. П. Боткиным происходит в доме Панаевых между 31 августа и 4 сентября 1843 г., что привязано к дате приезда Боткина в Петербург (Летопись I: 136–137). Как представляется, и здесь датировка знакомства Некрасова и Белинского может быть скорректирована.

И. И. Панаев указывает: «В начале 40-х годов к числу сотрудников “Отечественных записок” присоединился Некрасов; некоторые его рецензии обратили на него внимание Белинского, и он познакомился с ним. До этого Некрасов имел прямые сношения с г. Краевским» (Панаев ЛВ: 284–285). Факт «прямых сношений» с А. А. Краевским следует хотя бы из письма Некрасова к Ф. А. Кони от 16 августа 1841 г. Некрасов пишет, что он напрямую обращался к Краевскому в ситуации личного и финансового конфликта с Кони, приехав с К. Е. Бельсбергом к Краевскому на дачу: «Ему я действительно сказал, что Вы остались мне должны и дали записку, – больше ничего, уверяю вас» (XIV-1: 35). Из повествования Панаева можно сделать вывод, что возобновление его знакомства с Некрасовым произошло не ранее знакомства поэта с Белинским, а сближение происходило одновременно:

«С этих пор мы виделись чаще и чаще. Он с каждым днем более сходился с Белинским» (Панаев ЛВ: 285).

Таким образом, можно предполагать, что Некрасов познакомился с Белинским еще в 1842 г., а более пристальный интерес нарастал у Белинского постепенно. Знакомство же с А. Я. Панаевой и В. П. Боткиным, действительно, логичней всего связывать с датой приезда Боткина в Петербург.

§ 2. Оценка Некрасова в период первого знакомства

Некрасов заинтересовал Белинского своими выступлениями в жанре критики. Критические отзывы Белинского о его стихах, прозе и водевилях до личного знакомства говорят об отсутствии интереса критика к молодому автору. Более подробно суждения Белинского о творческом потенциале Некрасова в пору их знакомства и сближения отражены в воспоминаниях И. И. Панаева и А. Я. Панаевой. При всех вопросах к достоверности последнего источника его невозможно не принимать во внимание.

Панаев пишет, что

«литературная деятельность Некрасова до того времени не представляла ничего особенного. Белинский полагал, что Некрасов навсегда останется не более как полезным журнальным сотрудником, но когда он прочел ему свое стихотворение “На дороге” («В дороге» (1845). – М. Д.), у Белинского засверкали глаза, он бросился к Некрасову, обнял его и сказал чуть не со слезами в глазах:

– Да знаете ли вы, что вы поэт – и поэт истинный?» (Панаев ЛВ: 285–286).

Панаева замечает, что до знакомства с Белинским и до появления в их доме

«Некрасов переделывал французские водевили на русские нравы с куплетами для бенефисов плохих актеров, вращался в кругу всякого сброда и сотрудничал в мелких газетах» (Панаева: 98).

Преувеличения и неточности очевидны: в водевилях Некрасова были заняты известные актеры, «Литературную газету» и журнал «Пантеон русского и всех европейских театров» никак нельзя считать «мелкими газетами». Тем не менее, мемуаристка акцентирует внимание на том, что представлял собой Некрасов до вхождения в их гостиную и знакомства с Белинским, и что – после того.

Панаева также указывает, что Белинский высоко оценил прозу Некрасова, приводя высказывание критика:

«Я дам голову на отсечение, что у Некрасова есть талант и, главное, знание русского народа, непониманием которого мы все отличаемся… Я беседовал с Некрасовым и убежден, что он будет иметь значение в литературе» (Панаева: 98).

Отметим: мемуаристка пишет, что Некрасов читал «Петербургские углы», опубликованные в 1845 г. в «Физиологии Петербурга» (Панаева: 97).

И наконец,