В сенях Тычковский с Левой наткнулись на Машеньку. Та в задумчивости стояла над храпящим Микошей.

– Надо бы перенести его в дом, – сказала она, увидев мужчин.

– Зачем? – спросил Тычковский.

– Здесь холодно.

– Ему нет. Напротив, в сенях он быстрей протрезвеет.

– Нельзя быть таким бесчеловечным. Лева! Помоги мне!

– Бойцы не выполняют приказы заложников, – пробормотал тот.

– Что вы с ним сделали? – накинулась Машенька на незваного гостя.

– Я с ним ничего не делал, – тихо сказал тот. – А вот вы… Кто-то из вас.

– Вы на что намекаете?!

– У него приступ. Вообще случай интересный. Видал я таких пациентов, этот явно недолеченный. Когда он последний раз лежал в психиатрической больнице?

– Вместе со мной! – с вызовом сказала Машенька.

– А ты когда?

– Я не обязана перед вами отчитываться!

– Так что мне делать, босс? – вмешался Лева.

– Отнеси, пожалуйста, Микошу в дом, – взмолилась Машенька. – Его надо привести в чувство.

– Ты хочешь знать, что алкаш видел этой ночью? – в упор посмотрел на нее Тычковский. – И выяснить, что он запомнил. Так?

– Что он мог видеть? – порозовела Машенька. – Ему здесь просто холодно.

– Хорошо. Мне тоже интересно его порасспросить. Боец, бери раненого за ноги!

– Есть! – откликнулся Лева и схватился за белые валенки.

Машенька в отчаянии закусила губу. Ей вовсе не нравилось, что Лева ее не слушается и в то же время охотно выполняет приказы какого-то обманщика. Меж тем Лева с Тычковским взяли Микошу один за ноги, другой за руки и потащили к двери в избу.

– Открой, – велел Тычковский Машеньке.

Та нехотя послушалась. Микошу внесли в дом.

– Куда его? – спросил Тычковский, оглядываясь.

На диване лежало свернутое кулем одеяло. В темноте его запросто можно было принять за спящего человека. Видимо, об этом подумала и Машенька.

– Положите его на диван, – нервничая, сказала она. – Он, похоже, обманщик. Притворялся, что спит здесь, а сам…

– Девушка, да у вас паранойя, – усмехнулся Тычковский. – Я обманщик, ваш парень обманщик, алкаш тоже обманщик. В сочетании с депрессией это штука взрывная. А не вы ли его того, а? Топором?

– Я не обязана перед вами отчитываться, – повторила Машенька.

– Не надо так волноваться, – посоветовал ей Тычковский, на пару с Левой опуская Микошу на диван. – Так сойдет?

– Вполне.

– И что дальше?

– Дальше?

Машенька обвела глазами кухню. Ее взгляд наткнулся на пустые чашки.

– Наверное, нужно приготовить завтрак, – не слишком уверенно сказала она.

– Действуй, – кивнул Тычковский.

– Надо растопить печь, – совсем уже неуверенно сказала Машенька и поежилась.

– Топи.

– А… как?

– Ты что, никогда раньше этого не делала?

– Нет, – призналась Машенька. – Кажется, нам нужны дрова.

– Есть! – И Лева кинулся к запакованной бензопиле, подарку хозяйке на именины. Коробка так и стояла у стены.

– Нет! – отчаянно закричала Машенька. – Остановите его! Вы! – накинулась она на Тычковского.

– Что там? Динамит?

– Хуже! Бензопила!

Лева уже с остервенением рвал упаковочную бумагу.

– Боец! – остановил его Тычковский. – Отставить заготовку дров!

– Почему? – с обидой спросил Лева, поворачивая голову в его сторону.

– Запасов топлива достаточно. Где у них лежат дрова? – спросил Тычковский у Машеньки.

– Кажется, во дворе. Кит ходил туда.

– Боец, сходи во двор! Дверь прямо по курсу. Там находится дровяной склад, согласно полученной информации. Разведчики донесли. Иди и проверь. Если найдешь топливо – доставь его сюда. Неси, сколько сможешь.

– Есть! – Лева тут же ушел.

– Ну а теперь поговорим, – сказал Тычковский, когда за ним закрылась дверь.

– Зачем вы с ним так? – с обидой спросила Машенька.

– А как? У него же крыша поехала. Ему отсюда одна дорога. Знаешь куда? – Тычковский покрутил пальцем у виска.

Машенька сделала пару шагов назад и оперлась спиной о дубовую столешницу. Она тяжело дышала.

– Скажите, я… я очень некрасивая? – неожиданно спросила она.

– Тебе прямо сейчас надо об этом узнать? – оторопел Тычковский.

– Да. Потому что завтра я, быть может, умру.

– Депрессивный психоз? С этим ты лежала в больнице?

– Я абсолютно нормальна. Так, взгрустнулось. Мне просто надо знать, как я выгляжу? – Машенька кокетливо поправила медный локон на виске.

– Лучше подумай о том, как растопить печь. Это тебя отвлечет.

– Ах, как же вы не понимаете?! Для меня это вопрос жизни и смерти!

– Вот как? Жизни и смерти? Тогда я тебе помогу…

Микоша всхрапнул и перевернулся на бок. Машенька вздрогнула и с мольбой посмотрела на Тычковского:

– Скажите мне правду, умоляю! Я чувствую себя такой старой… Такой некрасивой… – Она всхлипнула.

– Услуга за услугу. Ты говоришь мне то, что интересует меня, а я тебе то, что интересует тебя. Только правду, договорились? – Машенька кивнула. – Ты ведь выходила ночью в сени. Я слышал.

– Да, выходила. И что?

– Скажи, что ты увидела?

– Какая разница? – вздохнула Машенька. – И зачем вам это знать? Вас ведь выпустили из-под замка. Почему вы не ушли?

– Куда?

– Ах, да! Здесь, в деревне, только Хватовы, но их дом на другом конце. И они вас вряд ли впустили бы. К тому же тропинку замело. Но я надеялась… Нет, ничего.

– Почему отключены все мобильные телефоны?

– Они не отключены. Просто никто не звонит.

– А твои родители?

– Мои родители знают, что я поехала к Лиде. И Левины тоже. Они знают, что мы вместе. Зачем им звонить?

– А твои друзья? Его друзья?

– Его друзья все в Инете. Они никогда не общаются по телефону. Зачем, если есть «аська»?

– Но он и по «аське» ни с кем сейчас не общается. У него есть выход в Интернет, но он словно забыл об этом.

– Потому что он спятил, – отрезала Машенька. – Он думает, что находится на Марсе. А его друзья остались на Земле. Он, наверное, считает, что канал связи Земля – Марс прослушивают враги. Я не знаю, куда он дел свой телефон. Может быть, съел?