Пока Привезенцев орудовал давно забытым им инструментом в ванной, Матвей уложил вазу в пластиковый пакет. В течение получаса они на пару с депутатом заправили кровать, убрали отпечатки с посуды, бара, дверных ручек.

— Все, — то ли спросил, то ли констатировал Привезенцев.

Матвей сунул тряпку в пакет и показал взглядом на Шестакову:

— Нужно перенести ее на кровать.

— Как?! — ужаснулся Привезенцев.

— Руками, — пожал плечами Матвей. — Берите ее за ноги.

Он зашел с головы, наклонился и подхватил женщину за плечи.

На Привезенцева страшно было смотреть. Его нижняя губа отвисла, как у капризного ребенка, и затряслась. Глаза забегали.

— Живее! — прикрикнул на него Матвей.

— Ты уверен?

— Я знаю, что делаю!

— А «Скорая»? — пританцовывая на месте, противился Привезенцев.

— Она приедет, как все закончим. Наверняка с врачами в номер попытается войти представитель администрации. Нельзя, чтобы вашу подругу видели в таком положении.

— Кровь! — беря Шестакову за лодыжки, простонал Привезенцев.

— Ничего страшного, потеряла сознание и упала.

Привезенцев выпрямился.

Женщина странно вздохнула. Привезенцев разжал руки. Раздался звук упавших на пол пяток.

— Я сейчас все брошу и уйду! — пригрозил Матвей. — Она мертва!

Привезенцев присел на корточки и снова взялся за лодыжки.

Труп уже окоченел, поэтому пришлось приложить усилия, чтобы казалось, будто женщина просто прилегла на кровать. Матвей положил под голову полотенце. Но кровь уже запеклась. Он вынул бинт, разорвал упаковку. Бумагу спрятал в карман и посмотрел на Привезенцева:

— Нужно голову приподнять.

— Зачем? — ужаснулся депутат.

— Бинтовать будем, — пояснил Матвей. — У нее голова размозжена. Сам собой отпадет вопрос, откуда на ковре кровь. Кроме этого, повязка отвлечет и придаст немного веселости.

Он улыбнулся собственному определению.

Оглядев результаты своего труда, Матвей позвонил Марте:

— Готовы?

— Конечно…

— Подъезжайте к остановке. Я там подсяду, — Матвей посмотрел на стоящего сбоку Привезенцева: — Ждите моего звонка. Необходимо будет сразу связаться с администратором и сказать, что вашей знакомой плохо, и вы по ее просьбе вызывали «Скорую помощь».

— А если администратор сюда примчится?

— Должна, но не успеет, — успокоил его Матвей. — Я дам сигнал, когда мы будем уже у входа…

* * *

Забелин повернул руль. «Газель» наехала сначала правым, потом левым колесом на бордюр, мягко качнулась и встала у ведущей к центральному входу лестницы.

Матвей взял пластиковый чемодан с красным крестом и толкнул в сторону дверцу салона. Прогремев разбитыми роликами, она открылась. Он спрыгнул на асфальт. Марта выбралась из кабины. Забелин вытащил из салона носилки. Он был один футболке и джинсах. Матвей на пару с Мартой облачились в одежду врача и фельдшера. Дождавшись, когда Забелин прикроет дверцы, все, как и подобает в таких случаях, с озабоченными лицами устремились к центральному входу. Взбежав по лестнице, вошли в фойе. При виде бригады «Скорой помощи», охранник глупо захлопал глазами. Матвей сдвинул его в сторону и показал Марте рукой на лифт. Наперерез бросилась женщина в строгом брючном костюме:

— Вы куда?

— Триста шестой, — бросила на ходу Марта.

— Кто вас вызвал? — недоумевала она, семеня рядом.

— Какая разница? — удивился Матвей и надавил на кнопку вызова лифта.

— Галина Андреевна! — позвала девушка из-за стойки. — Только что сообщили из триста шестого… Там женщине плохо.

Створки бесшумно разошлись в стороны. Первым в кабину вошла Марта. Следом, просунув носилки, Забелин. Матвей втиснулся последним. Марта надавила на кнопку с цифрой «три». Пол под ногами дернулся, и кабина пошла вверх. Оказавшись на этаже, Матвей чертыхнулся. Двери в номер были приоткрыты. Неужели этот олух успел кого-то впустить?

Однако депутат был в номере один. Он стоял у столика, затравленно рассматривал вошедших и нервно тер руки.

— Добрый день! — выпалил Забелин и расплылся в глупой улыбке.

Матвей осуждающе посмотрел на него:

— Это такая шутка?

Забелин стушевался.

— Действительно, Валера, — наконец обрел дар речи Привезенцев. — Скажешь тоже. Какое оно доброе?

— Зачем раньше времени двери открыли? — спросил Матвей.

Привезенцев показал на окно:

— Я видел, как вы подъехали и вошли…

Марта с ходу прошла в спальню. Матвей пропустил вперед себя Забелина и захлопнул двери. В тот же момент в номер постучали. Он чертыхнулся и открыл. На пороге возникла встретившаяся им внизу женщина:

— Что случилось?

— Диабетическая кома, — крикнула из спальни Марта. — Ничего страшного, но больную мы забираем.

— Куда повезете?

Женщина шагнула в номер, но Матвей стоял таким образом, что она не имела возможности пройти дальше.

— Куда диспетчер направит, — вновь ответила Марта.

— Не мешайте работать! — нахмурил брови Матвей. — Лучше отправьте сюда горничную, чтобы навела порядок и собрала вещи. Как только состояние пациентки нормализуется, она вернется.

Ошарашенная женщина вышла. Матвей устремился в спальню.

— Мне что делать? — простонал Привезенцев.

— Все, свободен! — бросил на ходу Матвей. — Не забудь свой номер сдать.

— Он не на меня оформлен.

— Значит, так вали…

Матвей весь вложился в этот эпизод. От него многое зависело. Он намеренно резко перешел на «ты» и стал давать чиновнику указания с уверенностью, что они будут исполнены. Таким образом, на уровне подсознания, подчинив Привезенцева сейчас, он запрограммировал его на будущее с трепетом относиться ко всему, что будет говорить. Главное — не дать ему соскочить с этого крючка.

— Понял! — Привезенцев некоторое время стоял, рассеянно глядя на Матвея, потом резко кивнул головой так, что едва не ушиб подбородком грудь, и стал пятиться к двери. В какой-то момент он снова встал. Его можно было понять. Только что казалось, что этот кошмар, подобного которому ему наверняка в жизни испытать еще не приходилось, никогда не кончится, и на тебе. Вот так просто: вали…

— Юрий Сергеевич, вы еще здесь? — расстроенно спросил Матвей.

— Все! — выдохнул чиновник и бросился прочь.

— Наконец-то! — облегченно перевел дыхание Матвей.