Не обращая внимания на встревоженное выражение лица девушки, Эвелина взяла ее за руку и еще раз высказала ей свою благодарность за ее бескорыстие.

– Я надеюсь, что ты довольна результатом. С улыбкой, которую Эвелина могла бы описать только как весьма прохладную и несколько натянутую, Аннабелла отвечала:

– Ну конечно, Эва! Как ты могла в этом сомневаться? Я уверена, что мистер Шелфорд будет очарован.

Взяв ее под руку, Эвелина направилась к двери. Она тут же пожелала узнать, откуда у Аннабеллы такое милое платье из голубого шелка, отделанное золотой тесьмой.

– От моей лондонской портнихи, откуда же удивилась та.

Надо заметить, что, если бы в это время к ним не присоединилась леди Эль, дальнейший разговор у них вряд ли бы получился. Привыкшая так долго царить в своем кругу, Аннабелла опасалась соперничества даже на самое короткое время, пока не спадет общий интерес к изменившейся Эвелине.

Леди Эль обняла Эвелину так крепко, что девушка едва могла вздохнуть. Она сказала ей на ухо шепотом, чтобы не услышала Аннабелла:

– Он будет поражен, милочка, и тогда мы увидим… о да, мы увидим!

Сердце Эвелины дрогнуло при этих словах. Она хотела возразить тетке, что все это чепуха, но слезы подступили к горлу. Леди Эль наконец выпустила ее из своих объятий и, нежно взяв за обе руки, сжала их в своих ладонях. Этот жест чуть не заставил Эвелину разрыдаться. Она всегда знала, что тетка любит ее как дочь, но в этот момент она по-настоящему поняла, насколько велика была эта любовь.

– Я не знаю, говорила ли я кому-нибудь из вас, – сказала леди Эль, меняя тему разговора, – что я сняла залу в гостинице «Георг», чтобы отпраздновать успех победителя. Я пригласила всех, о ком говорила Аннабелла. – Глаза ее блеснули. – К тому же нам только пойдет на пользу, если мы представим тебя всем джентльменам сразу, – шепнула она Эвелине. – Ему не повредит увидеть тебя предметом общего интереса! Чем больше сердец ты покоришь, тем больше он будет желать тебя.

– Прошу вас, не говорите так, – прошептала в ответ Эвелина. – У меня нет никакого намерения покорять кого бы то ни было.

Она верила, что говорит искренне, но по какой-то странной причине каждый раз, когда ее мысли обращались к Брэндрейту, она вновь и вновь задумывалась о том, понравятся ли ему новая шляпа, нарядное платье и хорошенькие серьги.

С тех пор как маркиз так неожиданно поцеловал ее и их отношения как-то уладились, Эвелину после его странного припадка у ее дверей постоянно будоражили неизъяснимые желания. Главным ощущением сегодняшнего утра была надежда; удивитЬ и взволновать Брэндрейта. Да-да, что бы там Эвелина ни твердила другим, ей этого хотелось. Эвелина сильно подозревала, что ее влечение к. маркизу начинает выходить за рамки благоразумия. Это пугало ее. Она была убеждена, что Брэндрейт никогда не ответит ей взаимностью. А значит, несчастной судьбы не избежать.

Как все это случилось, и так быстро? Она разглаживала свои белые перчатки, надеясь, что никто не сможет прочитать ее мысли. Неужели зерно любви проросло так быстро? Когда леди Эль сказала: «Он будет поражен», Эвелина чуть не вскрикнула от радости.

Дожидаясь экипажа, Аннабелла стояла в стороне от них.

– На Брэндрейта мои поклонники не производят никакого впечатления, – сказала она. – Мне кажется, что он все время надо мной подсмеивается. А Шелфорд еще хуже Брэндрейта, он вообще считает мое кокетство грехом. Если ты собираешься завоевать сердце Шелфорда, Эва, не советую тебе кокетничать с другими.

Эвелина взглянула на нее с искренним удивлением. Аннабелла виновато отвела глаза в сторону.

– Ну, может быть, мистер Шелфорд и не одобряет такого поведения, – спокойно сказала леди Эль, – а скорее всего делает вид, что не одобряет. Я еще не встречала в своей жизни мужчины, в глазах которого лошадь, вызывающая на скачках общее восхищение, йе приобретала бы большей ценности.

Эвелина не могла удержаться, чтобы слегка не ущипнуть тетку за руку.

– Вот как! Это вы меня сравниваете с призовой лошадью? Право, вы ничем не лучше папа! Леди Эль вскинула голову, глаза ее сверкали.

– Никто не осмелится сравнить тебя с лошадью сегодня! – Со вздохом удовлетворения она приказала Мепперсу открывать двери. – Мы отправляемся в деревню, Мепперс, мы едем в будущее!

Грегори Шелфорд стоял посередине подъездной аллеи, сжимая в руке хлыст. Каждое движение горячих лошадей сотрясало его потрепанную двуколку. Только что поравнявшись с Брэндрейтом, перед тем как свернуть в аллею, викарий испытал такой приступ зависти, что, если бы ему не случилось в этот момент сидеть, он бы непременно вывалился из двуколки.

Рядом с блестящим экипажем лорда, с новыми колесами и упругими рессорами, старенькая двуколка показалась ему навозной телегой. Обычно он не придавал значения разнице состояний, но сегодня, особенно принимая во внимание количество зрителей, собравшихся, чтобы посмотреть на состязание, зависть просто заела его.

Он испытал настойчивое желание как следует лягнуть злополучную двуколку. Эта преданная старушка служила ему давно и уже лет десять как утратила свой блеск, изведав на себе влияние разновидностей погоды. Колеса то разбухали в жару, на мощенных щебнем дорогах, то сжимались в суровые зимние холода, когда он, исполняя свои пасторские обязанности, объезжал дома прихожан.

«А лошади, помилуй их господь», – с грустью подумал викарий. Это была крепкая шустрая пара, одна каурая, другая вороная, с белой звездочкой на лбу – но они не шли ни в какое сравнение с умопомрачительными гнедыми маркиза.

Он сердито хлопнул хлыстом по своим кожаным бриджам. Ужасно досадно все это.

– А я-то думала, что вы пользуетесь им, только чтобы погонять лошадей, – раздался со стороны дома женский голос.

Он узнал голос Эвелины и, справившись со своими чувствами, повернулся, чтобы поздороваться с ней. Смущение охватило его – невдалеке стояли три дамы. Двух из них он узнал сразу – это были леди Эль и Аннабелла. Он пригляделся к третьей и, слегка нахмурившись, оглянулся по сторонам. «Где же Эвелина? – подумал он. – И кто может быть это очаровательное создание справа от леди Эль?» Он ничего не слышал о прибытии в Флитвик-Лодж гостей. Викарий даже покраснел от неловкости.

– Как странно! – воскликнул он, когда все три дамы проказливо ему улыбнулись. – Мне показалось, я слышал голос Эве… – Он осекся. Улыбка на лице третьей дамы была ему, несомненно, очень знакома. – Боже мой! – Сделав два шага вперед, он уставился на Эвелину, как он сам чувствовал, самым неприличным образом. – Это вы? Невозможно! Не может быть!

Оживленная и кокетливая Аннабелла, в голубом шелку с выглядывающими из-под белой с голубыми лентами шляпки, выступила вперед.

– Ну разве это не чудо? – Игривым жестом схватив его за руку, она подтолкнула его ближе к Эвелине. – Меня не удивляет, что вы так вытаращились, хотя, должна сказать, такое поведение свидетельствует о несдержанности и явном недостатке хороших манер, – ехидно добавила она. – Но тем не менее – да, это наша Эвелина.