думал меня убивать, нет. Ему просто нужно было на некоторое время меня изолировать чтобы, скажем так, провести одну операцию которую я не одобрял.

– Ему это удалось?

– И да, и нет.

                        11

Наверху, у открытого люка их уже ждали. Выбравшись из шахты, парни оказались в большом, светлом помещении без окон. Комната хоть и была украшена коврами, картинами, и всякими искусными поделками, но друзей не покидало ощущение замкнутого пространства. Было видно, что все это находится не на поверхности, а глубоко под землей. Встречавшие, уже без всяких расспросов, повели их вглубь здания. Пройдя три или четыре, похожих друг на друга комнаты, толи конвой, толи эскорт остановился у очередной двери. Один из сопровождавших, по-видимому офицер, (никто из встреченных ими солдат преданных полковнику не носил форму) подал знак остановиться, а сам скрылся за дверью.

– Кажется мы на месте. – В пол голоса произнес Паромов.

– Да, теперь начинается самое веселое. – Добавил Морозов.

Бочкарев повернулся чтобы их приструнить, но тут дверь открылась, и офицер жестом показал им, что они могут войти. Петр обратил внимание, что хоть лицо у него и было беспристрастное, но в глазах читались растерянность, и безнадега.

В небольшой комнатке, из-за лепного потолка, мрамора и позолоты больше походившей на зал мини дворца, за столом, из красного дерева с изящно выгнутыми ножками, на мягком диванчике с золотыми подлокотниками, восседал полковник. Высокий, широкоплечий он в свои семьдесят выглядел свежо и молодо. Парадный костюм, со множеством наград, облегал его подтянутую фигуру. Все в нем дышало силой и властью. Как только за сопровождающими группу закрылась дверь он отложил в сторону газету, и поднялся навстречу.

– Рад приветствовать вас на моей земле, – сказал полковник, и под тоненькими, изящными усиками засияла белозубая улыбка. – Приятно осознавать, что не все друзья от меня отвернулись в этот трудный час.

– Мы всегда высоко ценили наши с Вами отношения, и потому прибыли сюда чтобы предложить Вам помощь. – Ответил Паромов, и не спрашивая разрешения поставил сумку на стол.

К удивлению Бочкарева полковник невозмутился, он лишь с интересом посмотрел на чужую вещь на своем столе, и перевел взгляд на Вячеслава. Петр присмотрелся к правителю Ливадии. Его красивое, ухоженное лицо казалось волевым и мужественным, но вот глаза. Они не могли скрыть того, что творилось в душе полковника. А там было смятение, обида, горечь от предательства своего народа который пошел на поводу у шакалов добивающих раненого льва, и променял свободу и благополучие на заокеанский Чупа-чупс, нищету и разруху. Его так же тревожила судьба семьи, детей, внуков, но ни страха, ни паники в его глазах не было.

– Это, – Паромов открыл сумку, и показал содержимое. – То, что поможет Вам покинуть страну.

– Я здесь родился, вырос, здесь сорок лет назад народ доверил мне этот пост, здесь я и хочу умереть. – В голосе Лидера чувствовалась решимость. – А вот семью, пожалуйста, вывезете. Убьют их здесь.

– Их мы обязательно спасем, но сейчас речь идет о Вас. – Паромов оперся рукой о стол, и заглянул полковнику в глаза. – Вы ведь умный человек, и понимаете, что все кончено.

Лидер молча глядел на портрет своей жены висевший напротив. Паромов взял со стола кувшин, налил в маленькую, круглую чашку напитка, и залпом выпил.

– Нам известно, – продолжил он – что спецназу дан приказ взять Вас живым. Вы хотите повторить участь Саддама Хусейна? Не мне Вам объяснять, что это значит. – Слава отошел от стола, и Бочкарев заметил, как у него дрожат руки. Наступила томительная тишина. Полковник все так же неподвижно стоял с непроницаемым лицом, и только по движениям мускулов на его широких скулах можно было догадаться какая борьба шла у него внутри. Минуты ожидания тянулись так медленно, что казалось время остановилось. Наконец Лидер пошевелился. Протянув руку к столу, он нажал какую-то кнопку, и в комнату вошел все тот же офицер.

– Пригласите сюда мою семью. – Хрипло приказал полковник.

Через десять минут, которые так же прошли в полном молчании, комната наполнилась людьми. Про себя Петр отметил, что из семи сыновей здесь находились только четверо, а так же его дочь и жена. Подойдя к женщинам, полковник обнял их за плечи, и повернувшись к остальным сказал: – «Дети мои, и ты любимая Фатьма, вы много раз упрашивали меня уехать, но я все оттягивал начто-то надеясь, но пришли эти люди, и открыли мне правду о том, что не мой народ повинен в этой гнусной войне, и не я, а те, кто много и часто говорят о мире. Так же я узнал, что из меня хотят сделать жалкого преступника, и повесить на глазах у рукоплещущей толпы. Так вот! Я не предоставлю им такого удовольствия, и принимаю предложение этих людей». Жена и дочь, радостно взвизгнув, бросились ему на шею, сыновья же более сдержано, но так же тепло поздравили отца с принятым решением. Когда эмоции улеглись Бочкарев прокашлялся, и обратился к Лидеру.

– Господин полковник нам бы хотелось взглянуть на карту города с последними изменениями обстановки.

Правитель подошел к стене, и одернул шторку за которой и находилась та самая карта

– Вот, пожалуйста, – сказал он, усаживаясь на свой диванчик. – Здесь обозначены все изменения за последние десять часов.

В то время как родные, окружив отца, о чем-то бурно совещались, ребята внимательно изучали карту.

– Какие будут предложения? – После тщательного изучения повернулся к друзьям Бочкарев.

– Да, задача не из легких, – покачал головой Морозов. – Обложили плотно. Мышь не проскочит.

– И воздухом нельзя. Собьют сразу же, не успеешь от земли оторваться. – Высказался Сергей.

– А ты что молчишь? – Повернулся Бочкарев к Вячеславу.

– Есть у меня одна мысль. – Паромов обернулся к Лидеру. – Господин полковник у Вас имеется в наличии какая-нибудь техника?

– Три бронированных «мерседеса» и «ягуар».

– Сойдет, – Слава кивнул и взял сумку. – Не могли бы Вы предоставить мне отдельную комнату и ваш гардероб?

У полковника удивленно поднялась бровь, но он не произнес ни слова, лишь только посмотрел на одного из сыновей, и чуть заметно кивнул.

– Следуйте за мной. – Поднялся молодой мужчина, и они с Паромовым скрылись за сливающейся со стеной дверью.

– Опять какие-то фокусы – недовольно проворчал Петр и обратился к Александру. – Ну, твои мысли, капитан.

– А что если мы, тем же ходом, вернемся в отель и устроим там небольшую заварушку, а там временем правитель с семьей, на своих «мерседесах» прорвется с другой стороны.

– Мысль неплохая, но в ней есть один маленький изъян. – Горестно усмехнулся Бочкарев.

– Какой?

– В конечном итоге нас либо убьют,