— Это вы о чем? — немедленно отозвался я, напряженно глядя на пол под ногами.

— О попытках связаться с друзьями. Получив телефон, ты не принялся им сразу же названивать. Что характеризует тебя с положительной стороны.

— Прослушиваете? — кисло осведомился я, начав бесцельно возить туда-сюда паспорта по синему покрывалу.

В трубке послышался негромкий смех.

— Скорее держим руку на пульсе. Нам ведь не надо, чтобы ты начал звонить куда попало. Кто знает, куда заведет твое желание пообщаться.

— Ну-ну… Так чего надо? И что это за шутки с документами на другую фамилию? Не помню, чтобы изъявлял желание становится Строгановым.

— А у тебя уже другого выбора нет. Помнишь Замерзший лес?

Я непроизвольно передернул плечами. Заколдованная чаща, в отличие от мертвеца в лифте, мне снилась с завидным постоянством. Про то, как я все-таки свернул с волшебной тропинки, отстал от остальных и плутал по сугробам между стволами белых деревьев, постепенно коченея от холода.

Бррр… Ужас просто.

— Вам бы этот лесок сжечь с концами. Или спилить под корень. Для дальнейшей продажи, в виде экзотической древесины, — сумрачным голосом предложил я. — Все одно пользы больше.

Мстиславу моя идея категорически не понравилась.

— Ты сам не понимаешь, о чем говоришь, — сказал он враз построжевшим тоном. — И насчет фамилии — тебе бы радоваться, а не возмущаться. Тебя приняли в род. Гордись.

Я неразборчиво пробубнил пожелание всем благодетелям отправляется куда подальше с их нежданными дарами.

— Что-что? Не расслышал, — повысил голос здоровяк.

— Я говорю — чего надо? Звоните зачем? — внятно произнес я, покосившись на дверь.

Вот будет номер, если он сейчас зайдет сюда.

— Спускайся. Внизу у крыльца тебя ждет машина, — рыкнуло в трубке и приятный женский голос с интонациями бездушной машины вежливо сообщил, что разговор закончен.

Фыркнув, я отбросил мобилу в сторону. Заколебался. Идти, не идти? А выбор собственно есть? Наверное, все-таки нет.

Рассовал полученные подарки по карманам и направился к лифту, гадая про себя, сработает ли кнопка фойе или нет. До этого момента, кроме столовой на втором этаже, нас никуда не пускали.

Нет, на этот раз техника позволили спуститься ниже. Добраться до выхода не составило никаких проблем. Даже встреченные по пути сотрудники больницы в своих неизменных голубых одеждах, не пробовали стопорнуть разгуливающего без спросу подростка.

Выйдя через автоматические раздвижные двери на улицу, я увидел обещанный автомобиль.

Угольно черный мерседес представительского класса стоял прямо на подъездной дорожке. Дверца на пассажирском сиденье сзади была предусмотрительно распахнута настежь.

Притормозив, я бросил тоскливый взгляд через плечо на оставшуюся позади клинику, мысленно ругнулся еще раз, костеря дурацкую вылазку на озеро, приведшую меня сюда, и полез в салон.

Автомобиль мягко тронулся и вырулил с больничной парковки. Спереди и сзади пристроились два одинаковых темных внедорожника. Кавалькада с ходу набрала приличную скорость и понеслась куда-то на запад.

В салоне витал запах новой кожи, дорогого мужского парфюма и богатства. Инкрустированные деревом панели на дверце с множеством кнопок и темно-серые миниатюрные шторки на окнах еще больше подчеркивали атмосферу дороговизны автомобиля.

— Не заартачился? Молодец, — с переднего пассажирского сиденья обернулся Мстислав.

Он и водитель щеголяли в элегантных деловых костюмах. В отличие от меня, продолжавшего носить все те же спортивки с тоненькой серой курткой и полукедами. Уверен, выгляжу я здесь совершенно не к месту.

На самом краю сознанию промелькнуло чувство стыда. Совсем не заметно и краешком, но все же возникло ощущение неудобства.

— А что, имелся вариант, где я не прихожу? — с искренним любопытством глянул в глаза здоровяку, пытаясь рассмотреть там ответ на скрытый вопрос: оставался ли вариант, где в случае необходимости ко мне применяли силу.

Проживший не один десяток весьма непростых лет, колдун понимающе усмехнулся.

— Не бойся, — он без проблем заметил скрытый подтекст, определив причины моего беспокойства, — никто бы не стал тебя заковывать в наручники, одевать черный мешок на голову и вести под усиленной охраной пятерки тяжеловооруженных конвоиров.

Озвученная перспектива возможного будущего поневоле вызвала волну мелкой дрожи. Ничего себе успокоил.

— Забыли про борт военного самолета и Гуантанамо, — я вернул боевому магу дерзкую ухмылку. — В плохих голливудских боевиках так пугают задержанных преступников в подвальных комнатах для допроса. Я что арестован?

Мгновенная ответная реакция встретила у здоровяка одобрение.

— Не теряешься. Это хорошо, — он поощрительно кивнул. — Ты даже не представляешь сколько людей, фактически воспитанных на образцах западного кинематографа, после этих слов начинают мямлить и выкладывать все что угодно, забывая, что они находятся отнюдь не в Америке. И бояться им надо совершенно иного.

Колдун сделал паузу и внушительно добавил:

— Что в целом не отменяет факта наличия у нас возможностей найти все необходимое для осуществления данной фантазии. Вплоть до военного самолета. Если конечно придется…

Заявление прозвучало так серьезно, что не поверить ему я не мог. То есть, захотят, легко организуют для клиента и наручники, и бесформенную оранжевую робу, и тюремных охранников в колоритной униформе, и борт тяжелого транспортника с полетом в полную неизвестность.

Прелестно… С этих ухарей станется подкупить пиндосов и договориться о временном помещении в настоящую амерскую тюрьму для террористов на Кубе.

— Так куда едем? — я не стал развивать неприятную тему, предпочитая не проверять насколько далеко простираются границы черного юмора собеседника.

— В город. Увидишь своих друзей перед тем, как сесть на рейс, чтобы у тебя потом не возникало желания удрать обратно, — Мстислав сел вполоборота, зорко отслеживая мою реакцию.

А я и вправду обрадовался. На целую секунду, поверил, что все так и будет. Пока не вспомнил, где нахожусь, и кто сейчас сидит впереди.

— Вы же говорили, что это опасно. И какой еще рейс? Я никуда лететь не собирался.

Вместо ответа, колдун небрежно бросил мне на колени черную папку. При раскрытии оказавшуюся планшетом в обложке.

— У меня уже труба есть, с полным набором прослушки, — я покрутил полученный девайс в воздухе. — Что за модель? Первый раз такое вижу.

Очень тонкий и без единого значка выпускающей фирмы у него совсем не было рамок. Мстислав легко догадался о причинах появления на моем лице выражения недоумения.