— Что случилось?

Я сокрушенно покачал головой:

— У нас украли мяч.

— Украли? Или вы его проиграли?

— Мы выиграли, но те ребята схватили мяч и удрали.

Оме с Тагатом переглянулись.

— Это очень серьезно, — сказал он.

— Мы найдем их и вернем мяч, — заявил Иста.

Оме покачала головой:

— Лучше и не пробуйте, только хуже будет.

Тетка взглянула на Тагата так, словно то была его вина.

— Когда вернемся в селение, нужно будет придумать объяснение, чтобы наказание было не таким строгим.

В конце концов, встречаются же на дорогах воры, грабители. Надо свалить потерю на них.

Мы с Истой переглянулись и ухмыльнулись. Положившись на то, что Оме найдет решение, я пожал ей руку, и мы с Истой пристроились рядом с ней и дядей. Место они себе и впрямь подыскали отличное, откуда все было прекрасно видно.

И вот по улице прокатился рев изготовленных из раковин труб, загремели барабаны, возвещая о приближении двух команд, местной и игроков-гостей. Мною вновь овладело возбуждение.

Ожидая появления игроков, я вдруг заметил, что напротив нас находится не только правитель, но и люди, выглядевшие, на мой взгляд, более впечатляюще. У подножия помоста стояли десять облаченных в золотисто-пятнистые одеяния Воителей-Ягуаров. Вид у них был куда более грозный и свирепый, чем у личной стражи городского правителя, терявшейся рядом с легендарными бойцами.

Хотя город и имел собственного правителя, великий Теотиуакан властвовал на Сим Миром силой страха. Пока местные власти платили дань и посылали подданных на алтари, они могли наслаждаться миром, дарованным Теотиуаканом. Стоило кому-то прекратить платить, и в его город направлялся отряд Воителей-Ягуаров. Но эти воины великого бога Кецалькоатля явились сюда не как каратели, а как сопровождающие посланца бога, прибывшего сюда в честь восхождения на престол здешнего правителя.

Возбуждение толпы усилились, когда игроки показались на виду. Когда они подошли достаточно близко, я вдруг понял, что по улице маршируют две прибывших команды, мужская и женская.

Мне доводилось слышать о существовании профессиональных женских команд, и такие разговоры всегда казались мне мифом. Но не только это заставило меня разинуть рот — во главе гостей города вышагивал тот самый незнакомец, который похвалил мою игру. Он был не игроком, а управителем, или наставником. Его облачение, как и одеяния игроков его команды, было украшено перьями величайшей хищной птицы Сего Мира — орла.

Каждая команда Сего Мира избирала в качестве своего символа какое-либо животное: ягуара, кролика, змею, койота, обезьяну или любого из дюжины других.

Позади него вышагивали четыре женщины-игрока, а следом шестеро мужчин.

— «Орлы» считаются второсортной командой, — заметил дядя Тагат.

— С чего ты взял? — спросил я.

— Слышал о них. Они не играют в больших городах, если только местный правитель не хочет показать, какие хорошие у него игроки. Вот в этом они по-настоящему сильны — умеют проигрывать за плату.

Я начал было что-то говорить, но выражение лица Оме заставило меня умолкнуть. Ее сосредоточенный взгляд был направлен через дорогу, и проследив за ним, я увидел мужчину, стоявшего неподвижно и глядевшего в нашу сторону. Он был одет как настоящий вельможа: его головной убор украшало множество ярких перьев птицы кецаль и изображение ягуара, свидетельствующее о том, что это высокий сановник из Теотиуакана. Только Воителям-Ягуарам, зловещим науалям и знатным служителям Кецалькоатля разрешалось носить изображение грозного хищника.

Я слышал на улице разговоры о том, что на празднестве будет присутствовать один из высших сановников Пернатого Змея.

Неожиданно до меня дошло, что смотрит этот вельможа вовсе не на мою тетушку — он смотрит на меня!

— Золин, — прошептала Оме.

Не знаю уж, говорила она это мне, Тагату… или самой себе. В ее голосе слышались ужас и отвращение. Прежде чем я успел спросить тетушку, чем она так расстроена, как человек, названный Золином, крикнул что-то Воителям-Ягуарам. Слов я не расслышал, но его жесты были понятны: он приказал схватить нас.

— Беги! — крикнула мне Оме, но у меня ноги примерзли к месту. Я был слишком растерян, чтобы двинуться с места. Она толкнула меня: — Беги!

— Тетя…

Вокруг нас начался хаос: Ягуары рвались вперед, люди шарахались в стороны, давая им дорогу. Толпа подхватила меня и понесла. Я попытался протолкаться обратно к родичам, но потерял опору, упал, поднялся и снова был подхвачен людским потоком. В конце концов, мои отчаянные попытки вернуться к близким были замечены человеком по имени Золин: он указал на меня, крича что-то своим бойцам, но тем тоже было никак не прорваться сквозь охваченную паникой людскую массу.

— Оме!

Я увидел, что она протискивается навстречу Золину. Будучи меньше, ловчее и не отягощена мечом и щитом, она продвигалась гораздо быстрее воителей. На моих глазах тетушка взмахнула обсидиановым кинжалом с деревянной рукоятью. Один Ягуар заметил это и бросился к ней.

Золин перехватил ее руку с кинжалом за запястье. Я изо всех сил рванулся к ним, но Ягуары поспели раньше, и на нее обрушились удары мечей.

Внезапно рядом со мной оказались Иста и дядя.

— Оме! — кричал я.

Тагат схватил меня за руку. Я вырвался, но он схватил меня снова и рванул на себя:

— Мы все умрем, если не убежим!

Охваченная паническим ужасом толпа обратилась в бегство. Побежали и мы, я, Тагат и Иста. Возле рыночной площади нам удалось вырваться из толпы. Тагат вел нас какими-то путаными проулками, пока не вывел к дороге, ведущей из города на юг. Наше селение находилось на западе, но спросить его о чем-либо не было возможности, пока мы не остановились, чтобы перевести дух.

Я хотел узнать, что происходит, почему человек по имени Золин заинтересовался мной и почему моя тетушка пыталась его убить. Я догадывался, что она пыталась защитить меня.

В ответ на мои вопросы Тагат лишь покачал головой:

— Тебе безопаснее ничего не знать.

— Не понимаю.

— Твое неведение помогает тебе остаться в живых, но ты все равно должен быть осторожен. С этого дня не говори никому, что ты из Народа Каучука. Забудь свое имя, возьми себе другое. Тетю и дядю своих тоже забудь, а кто спросит, говори, что все твои родные умерли.

— Но почему? Я должен знать…

— Все произошло много лет назад, в Теотиуакане. Ты был младенцем, когда твой отец навлек на себя и свою семью гнев Ксайпа, Свежующего Господина, слуги самого Пернатого Змея.

— Мой отец? Оме говорила…

— Мы не сказали тебе правду. Все в твоей жизни было ложью, но только ради твоей же безопасности. Твой отец был могущественным господином, но ныне одно упоминание твоего имени заставит науалей Свежующего Господина вцепиться тебе в горло. Оме была твоей нянькой. Когда всю твою родню перебили, она бежала с тобой, принесла тебя в наше селение и вырастила в нашем доме. Золин, человек, которого Оме пыталась убить, узнал тебя с первого взгляда. Даже я и то, глядя на твое лицо, вижу его черты. Да и Оме он тоже сразу узнал. Золин был управителем твоего отца.