Женщина просит меня сначала представить свой страх с закрытыми глазами, а затем нарисовать его на листке бумаги. Зеленым и голубым карандашами я рисую облако, а над ним – еще одно, которое изо всех сил пытаюсь оттолкнуть, но оно не дается мне и сливается с первым.

Она просит меня снова закрыть глаза и описать рисунок:

– Что дальше?

– Я вешаю его в рамочке над кроватью.

– И?

– Я подхожу, снимаю рисунок со стены и снова ложусь в кровать, прижимая его к себе как плюшевую игрушку.

– Как ты думаешь, что это значит?

– Может, то, что я больше не хочу бояться?

– Послушай, в тебе больше одной Софи: есть счастливая Софи, сильная Софи, но еще есть напуганная и незащищенная. Тебе нужно принять это, прежде чем двигаться дальше.

Ключевыми словами, с которыми я ухожу с сеанса, становятся “сортировка” и “очистка”.

Я хочу порвать Роба на мелкие кусочки.

Я изучаю свои телефонные контакты в поисках старых увлечений и потенциальных кавалеров. Все что угодно, лишь бы не сидеть одной на диване.

В эти дни я с трудом могу побороть в себе неуверенность. Мой психотерапевт помог мне. Но это все, что у меня есть: сегодня без завтра. Никакой уверенности в будущем. Никаких фантазий. И никакой поддержки от возлюбленного. Бывшего. Экса.

Занимается ли он с ней сексом прямо сейчас? Мудак. Надеюсь, он падает с кровати и что-нибудь там себе ломает.

По пути в магазин я прохожу мимо кафе Finch, где мы оба любили бывать. И за стеклом вижу его с очень длинноногой девушкой. Они смеются. Я наблюдаю за ними минуту, вздыхаю, потом прячусь под Бебе и ухожу.

Я сижу в том же кресле, в котором услышала плохие новости. Позади меня Юр. Я попросила его сегодня прийти, потому что он единственный, кто может, глядя прямо в глаза, убедить меня, что все возможно. Даже когда врачи говорят, что нет.

Через стол от меня сидит доктор Л. Он улыбается: “Что у вас на голове на сей раз? Вам очень идут эти длинные волосы”.

Мое сердце подпрыгивает, тогда как страх под ложечкой постепенно съеживается. Такое дружелюбие – хороший знак. Я киваю и нервно тереблю волосы Бебе. Я сделала макияж и надела блузку, которую мне подарили Отто и Бебе, – приложила все усилия, чтобы моя надежда переросла в уверенность. – Что ж, Софи, у меня для вас хорошие новости.

Я вижу гордость и счастье в глазах моего врача. Рука от радости дергается в автоматическом спазме, и я смотрю на руку Юра. Она делает то же самое. Я подумала, что могла бы подпрыгнуть и обнять доктора Л. – именно это происходило в сцене, которую я сотню раз прокручивала в голове. Но я просто перегибаюсь через стол и целую его в щеку, пока по моей щеке катится слеза.

– Сканирование выглядит хорошо. Вообще-то, даже замечательно. Мы ничего не нашли. Таких, как вы сейчас, мы называем “рентгеновски чистыми”.

– Насколько я чиста?

– Ну, мы не можем быть полностью уверенными. Хотя нет никаких видимых отклонений, мы никогда не сможем гарантировать, что вы чисты на все сто процентов. Время покажет.

Выйдя из кабинета, Юр прерывает мои вопросы поцелуем и обнимает меня, долго и успокаивающе. “Будто гора с плеч, – говорит он, и мы выходим из больницы. – Ты чиста! Забудь все это дерьмо про “время покажет”.

Я так рада, что Юр здесь. Эх, знал бы он.

Внезапно я начинаю чувствовать любовь не только к этому замечательному парню, но и к Аннабель, Яну и даже Робу. К моим соседям. К моей семье. Чиста, чиста, чиста. Тройной оргазм! И безо всякой помощи со стороны доктора К., Роба или кого бы то ни было. Боже мой, какая же радость быть исцеленной. Просто не могу в это поверить. Я боюсь, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Когда дело касается жизни, я становлюсь немного недоверчивой. Но радость никуда не девается. Я тут же звоню домой, выслушиваю мамины рыдания в самый распоследний раз и отправляюсь с Юром в кафе, чтобы отпраздновать.

Тремя бокалами вина и несколькими тапас позже я иду по улице в ресторан на Принсенграхте, чтобы встретиться там с Аннабель и продолжить отмечать. Вино и хорошие новости ударяют мне в голову. Аннабель ждет меня снаружи, и я падаю в ее объятия. Не могу в это поверить. Я что, правда чиста? Вылечилась? Вот это вот – оно самое? Я смотрю на окружающих меня людей с их работой, ежедневниками и планами. Неужели я снова одна из них?

В полночь я иду в новый клуб Sugar Factory.

Я выбираюсь на танцы – на сей раз чтобы запомнить, а не чтобы забыть. Хотя мое сердце колотится так же, как в кабинете доктора Л., мне все же удалось приклеить огромные накладные ресницы и провести тонкую линию вокруг глаз. На мне ботинки на высоченном каблуке, светлые локоны Бебе и сексуальное платьице, едва прикрывающее попу. На Аннабель – джинсы и приталенный пиджак, а ее темные волосы завязаны в конский хвост, вот только они ее собственные. Юр одет в зеленую футболку, черные кроссовки Nike и мешковатые джинсы. Он выглядит еще привлекательнее, чем вчера. И, как и вчера, мы пьем красное вино. Как и завтра, и послезавтра.

Но он не смотрит. Во всяком случае, в сторону моих бедер. Он говорит, слушает, отвечает на вопросы, шутит, рассказывает о своей бывшей девушке, подружках, о той, с кем он сейчас. И все это время он страшно привлекателен.

А что же я? Глядя на него, я думаю о своих и его бедрах. Своих и его губах. Мои ноги сплетены с его ногами, мы делим завтрак субботним утром. Я мечтаю о том, что мы проведем мой постхимический год на белоснежных пляжах и в незнакомых городах, но по большей части под одеялом.

В женском туалете я наношу на губы еще больше блеска. Я поправляю свои светлые волосы и расстегиваю очередную пуговицу.

Но он не смотрит. Он наверстывает собственную личную жизнь и не замечает, что я тоже стою в очереди к нему.

– Юр?

– Да.

– Я уже говорила тебе, как сильно ты мне нравишься? – Он проводил меня до дома, и теперь мы стоим снаружи. Идеальное место для голливудского поцелуя.

Юр выглядит немного сконфуженным:

– Да?

– Ну, я немного влюблена в тебя со дня нашей встречи. Я имею в виду, не постоянно и не каждый день, поскольку не вижу тебя так часто, как мне бы хотелось, но ничего не могу с собой поделать – ты действительно мне очень нравишься.

– Ох, ух, ничего себе. Ты действительно очень откровенна, – не тот ответ, которого я ждала.

– И? – для усиления эффекта я взмахиваю ресницами размера XXL.

– Софи, ты же знаешь, что у меня есть девушка.

– Но мы все время куда-то ходим без нее. С тех пор как мы познакомились, мы всюду ходили только вдвоем.