— Почему? Ведь теперь Марго была в курсе ваших отношений и необходимость прятаться отпала?

— Слава сказал, что так будет лучше для ребенка, а я как обычно побоялась с ним спорить. Восемь месяцев беременности пролетели незаметно, а когда до родов оставалось меньше трех недель, Марго вдруг пришла ко мне вечером в комнату и завела странный разговор. Знаете, Варя, я помню этот разговор слово в слово, как будто он был вчера, ведь именно тогда у меня появились первые нехорошие предчувствия… — Девушка прикрыла глаза и словно вернулась в события почти годичной давности…

— Нелегко тебе будет, Ксюшенька, одной с грудным ребенком, — тяжко вздохнула Марго, присаживаясь на краешек кровати, — ведь впереди еще четыре года учебы, экзамены, курсовые работы, диплом, думаешь, справишься?

— Конечно, справлюсь, не сомневайтесь! — бодро ответила Ксюша. — Тем более я не одна, у меня есть Славик.

— Да что Славик! — отмахнулась Марго. — Он сам хуже ребенка, ну какой из него отец? Вот увидишь, все заботы лягут на твои плечи.

— Ничего, справлюсь как-нибудь, — уже не так уверенно проговорила Ксения, — если понадобится, возьму академический отпуск.

— Не выдумывай, после академки к учебе возвращаются единицы, поверь, я знаю, о чем говорю. Ты что, хочешь остаться без образования?!

— Нет! — испуганно замотала головой девушка. — Но как же мне тогда быть?

— Ладно, что-нибудь придумаем, — Марго заговорщицки подмигнула Ксении, — ты главное — во всем слушайся меня, и все будет хорошо!..

Ванечка родился ровно в срок, первого сентября двенадцатого года, вес четыре двести, рост пятьдесят два сантиметра — настоящий богатырь. А главное — он удивительно походил на отца, такие же светлые льняные локоны и фиалкового цвета глаза. В первый же день после родов Маргарита Владимировна и Славик появились в палате Ксении. Молодой отец был на удивление сдержан и сух, а Марго сразу, не ходя вокруг да около, ошарашила девушку неожиданным предложением.

— Ксюша, ты уже взрослая девочка и должна здраво взглянуть на ситуацию, — не терпящим возражения тоном заявила она. — Славик не любит тебя и никогда на тебе не женится, с его стороны это было ошибкой, временным помутнением рассудка. Но ребенок ни в чем не виноват, он не должен страдать из-за вашей глупости, поэтому я готова официально усыновить Ванечку, при условии, что ты напишешь отказ от него немедленно!

— Маргарита Владимировна, опомнитесь, что вы такое говорите? Я не собираюсь отказываться от сына!

— А как же ты планируешь жить, дорогая моя? Что ты будешь делать одна, в чужом городе, без собственного угла, без средств к существованию, да еще с грудным ребенком на руках?

— Ничего, проживем как-нибудь, — совершенно сбитая с толку такой постановкой вопроса, растерянно пробормотала Ксения.

— Вот именно, что «как-нибудь», — фыркнула Марго. — А я даю тебе реальный шанс вернуться к нормальной жизни! Хорошо, не хочешь думать о себе — подумай о сыне. Какое будущее его ждет с тобой, кем он вырастет? Сиротой-безотцовщиной, мыкающимся по чужим углам, считающим копейки и донашивающим обноски с барского плеча! Признайся честно, ты этого для него хочешь?

Ксюша только молча мотнула головой.

— Вот видишь, ты как любая нормальная мать желаешь своему ребенку счастья, а я могу дать Ванечке все! Деньги, отличное образование, возможность путешествовать по миру… Со временем он наравне со Славой станет наследником крупной нефтяной компании Колосова… Ну так что, Ксения, отвечай, ты готова отобрать у своего ребенка право на счастливую жизнь?

— …И тут, Варя, мое сердце дрогнуло, я засомневалась, ведь в словах Марго была своя правда, я действительно ничего не могла дать Ванечке, кроме слепой материнской любви. «Позвольте мне немного подумать! — взмолилась я. — Такие решения не принимаются с ходу». — «Хорошо, даю тебе две недели, а пока вы с Ваней поживете у нас». Эти две недели, Варя, я жила как в бреду, сердце просто разрывалось на части, когда я смотрела на спящего в кроватке сына и понимала, что через несколько дней мне придется расстаться с ним навсегда. Однако здравый смысл твердил, что Колосовы дадут Ванечке гораздо больше, чем его непутевая мать. Я уже почти совсем смирилась с предстоящей разлукой и собиралась сообщить о своем решении Марго, как вдруг произошло событие, которое пошатнуло мою уверенность. Однажды ночью мне, как обычно, не спалось, уложив сына, я вышла на балкон. Стоял теплый сентябрьский вечер, окно в спальню Маргариты было открыто нараспашку, и я стала невольной свидетельницей ее телефонного разговора с матерью. «Пойми, мама, мне не нужен другой ребенок, — раздраженно выговаривала Марго, — мне нужен именно этот! Думаешь, Макс поверит на слово, что он отец Ванечки, не тут-то было, ему понадобятся веские доказательства. По приезду он сразу помчится делать ДНК-тест на отцовство. И вот тут его будет ждать сюрприз, ведь в Ванечке течет кровь Колосовых, поэтому в тесте будет стоять формулировка “Отцовство не исключается. Вероятность девяносто девять процентов”… Нет, мамочка, сто процентов не бывает никогда, это мне знающие люди точно сказали. Так что мне нужен Ванечка, и только он, ведь если я упущу мальчишку, то навсегда потеряю Макса, а вместе с ним и его деньги… Уверена! Куда ей деваться? Через два дня она напишет официальный отказ, и мы забудем об этой девчонке как о страшном сне. Да, мамочка, до завтра, Славика обязательно поцелую, он у меня молодец, без него мне бы ни за что не удалось провернуть такой гениальный план…» Представляете, Варвара, что я испытала в тот момент! Казалось, что земля уходит из-под моих ног, мне хотелось плакать, кричать и выть одновременно. На нас с Ванечкой свалилась лавина лжи, предательства и подлости, сами того не подозревая, мы стали центром грандиозной аферы и теперь барахтались во всем этом, как в грязном вонючем болоте. Я на чем свет стоит ругала себя за глупость и доверчивость, за то, что не разглядела гнилое нутро Славика и чуть не отдала собственного ребенка на растерзание этим шакалам. «Ничего, — приговаривала я, прижимая к сердцу теплый сонный комочек, — пусть у тебя не будет больших денег, яхт и собственной нефтяной компании, зато ты вырастешь нормальным честным человеком, а уж я постараюсь сделать все, чтобы ты ни в чем не нуждался». К утру немного успокоившись, я взяла себя в руки и за завтраком сообщила Марго о своем окончательном решении. «Извините, Маргарита Владимировна, но сделка не состоится, мой сын останется со мной. Сегодня же я куплю билеты, и мы уедем к маме в Архангельск». Боже мой, Варя, что тут началось! Марго визжала, ругалась, плакала, она то пыталась запугать меня наемными бандитами, то предлагала взамен за сына огромные деньжищи, машину и квартиру в Москве. Но я твердо стояла на своем, и от этого Маргарита впадала еще в больший раж и была готова растерзать меня на куски. Наслушавшись вдоволь ее воплей, я молча встала, пошла в комнату и принялась одевать Ванечку, но, уже стоя у входной двери с сыном на руках, вдруг почувствовала острую боль внизу живота, в глазах потемнело. Я только и успела шепнуть Маргарите: «Позвоните в “скорую”…» Вот так совершенно неожиданно я загремела в больницу с диагнозом «апоплексия яичника», потом экстренная операция, страшный диагноз и вердикт врачей: «Жить будет, рожать — никогда». А мой сыночек, мой Ванечка попал в лапы к этой бессердечной аферистке, и мне больше не удастся прижать к сердцу своего любимого мальчика.