на убийство, 55,7 тысяч случаев причинения тяжкого вреда здоровью, 148,8 тысяч грабежей, 44,8 тысяч разбойных нападений… При этом подростковая преступность в России приобретает масштабы национального бедствия, и среди прочих важных социальных причин «многие юристы в качестве ее катализатора называют низкопробные боевики»…

…После отмены цензуры в средствах массовой информации, случившейся в России, как известно, на рубеже 90-х годов ХХ века, на кино/теле/видео/компьютерных экранах стали демонстрироваться (практически без соблюдения официально принятых возрастных ограничений) тысячи отечественных и зарубежных произведений, содержащих эпизоды насилия».

А. В. Федоров отмечает, что насилие, демонстрируемое с экранов ТВ, связано с коммерциализацией телевидения и отменой государственной цензуры. Сценами насилия иной раз заменяют слабый сюжет той или иной картины, ну и, кроме того, заметим, сцены насилия оказывают воздействие сразу на подсознание, потому что происходит воздействие на чувства, а не на разум (разум – сознание). Подобным образом (демонстрацией секса, насилия) манипуляторы от власти посредством средств массовой коммуникации фактически уничтожают генофонд нации. Происходит еще большая деградация общества через деградацию подрастающего поколения, у представителей которых нарушаются способности адекватно воспринимать реальность. Такой человек начинает жить в своем вымышленном мире. Причем телевидение и кино (да и вообще все средства массовой коммуникации) формируют в психике подростка определенные устойчивые механизмы (паттерны поведения), в соответствии с которыми на ту или иную жизненную ситуацию он уже будет реагировать в соответствии с теми установками, которые оказались у него сформированы посредством просмотра телепередач и кинофильмов. Причем мы на первый план выносим именно телевидение и кино, потому как в отличие от печатных или электронных СМИ, в данных видах воздействия на психику наибольший манипулятивный эффект достигается еще и от сочетания музыки, картинки изображения, голоса диктора или героев фильма и это все значительно усиливает смысловую нагрузку, которую заложили манипуляторы массовым сознанием от создателей теле– или кинофильма.

Кроме того, еще один (дополнительный) эффект становится возможен также и вследствие того факта как вовлеченность зрителей в происходящее на экране. Наступает своего рода идентификация зрителя с героями киноленты или передачи по ТВ. И в этом кроется одна из серьезнейших особенностей популярности различных передач. Причем эффект от подобного рода демонстрации весьма значителен и базируется на механизме воздействия (намеренного или бессознательного) происходящего на экране на подсознание с особого рода вовлечением архетипов личного и коллективного (массового) бессознательного.

При этом мы должны также помнить о такой категории воздействия на психику, как подключенность к источникам информации. То есть если вы смотрите какую-либо передачу по ТВ, то, значит, уже независимо от того, находитесь вы один в комнате или с кем-то, вы уже входите в некое информационное биополе масс, – вы уже как бы подключаетесь к сознанию (к психике) тех, кто тоже смотрит эту же передачу, и уже таким образом вы и другие образуете единую массу со всеми вытекающими отсюда последствиями (с результативной деятельностью существующих механизмов поведения в массах, правилах массовой психологии).

Весьма важные факты приводит доктор социологических наук К. А. Тарасов[204]: «Коммерческое кино сознательно и методично, с дьявольской изощренностью устраивает для зрителя ловушки на экране. Любопытен, например, такой факт: в 1949-1952 гг. создатели первого в мире криминального телесериала «Человек, противостоящий преступности» (США) получали от своего руководства инструкцию следующего содержания: «Было установлено, что интерес аудитории можно поддерживать наилучшим образом в том случае, когда сюжет разворачивается вокруг убийства. Поэтому кто-то обязательно должен быть убит, лучше в самом начале, даже если по ходу фильма совершаются другие виды преступлений. Над остальными героями все время должна висеть угроза насилия». Главный же герой «с самого начала и на протяжении всего фильма должен подвергаться опасности.”

Показ насилия в коммерческом кино нередко оправдывают тем, что в финале картины торжествует добро. При этом подразумевается квалифицированное прочтение идеи фильма. Но ведь есть и другая реальность восприятия, особенно в подростковом и юношеском возрасте… «Социально значимым является смысл, который приписывают фильму зрители, а не личные намерения самого автора». В свете этих представлений о воздействии насилия в фильмах необходимо судить исходя из их интерпретации. А она зачастую такова, что сцены наказания зла из восприятия и эмоционального переживания зрителя попросту выпадают».

К. А. Тарасов приводит «пять типов последствий восприятия экранного насилия и четыре концепции, объясняющие их.

Первый тип – катарсис. В его основе лежит представление о том, что неудачи индивида в повседневной жизни вызывают у него состояние фрустрации и развивающееся отсюда агрессивное поведение. Если оно не реализуется через восприятие соответствующих героев популярной культуры, то может проявиться в антисоциальном поведении…

Второй тип последствий – формирование готовности к агрессивным действиям. Подобная связь получила свое отражение в «теории стимулирующего воздействия». Имеется в виду установка на агрессивное поведение, происходящая в результате, с одной стороны, возбуждения зрителя от сцен насилия, а с другой – представления о допустимости насилия в межличностных отношениях под влиянием сцен, в которых оно выступает как нечто вполне оправданное.

Третий тип и связанная с ним теория – научение посредством наблюдения. Имеется в виду, что в процессе идентификации с киногероем зритель вольно или невольно усваивает определенные образцы поведения. Информация, полученная с экрана, в дальнейшем может быть использована им в реальной жизненной ситуации. Вывод из этой теории весьма пессимистичен: обращение к популярной культуре, изобилующей агрессивными персонажами, повышает вероятность антисоциального поведения.

Четвертый тип последствий – закрепление существующих у зрителей установок и образцов поведения…

Пятый тип – это не столько насильственное поведение, сколько эмоции – страхи, беспокойство, отчужденность. В основе этой теории лежит идея, что масс-медиа, прежде всего ТВ, создают некую символическую среду, куда люди погружаются с детства. Среда формирует представления о реальной действительности, культивирует определенную картину мира. Она же имеет одну особенность. Как показал контент-анализ, символический мир ТВ «неприветлив», насилие присутствует в нем повсеместно. Ведущие позиции в этом мире занимают молодые мужчины, которые, успешно применив силу, подчиняют своей воле других, в первую очередь женщин, представителей различных меньшинств и пожилых. Зрителям в той или иной степени кажется, что реальный мир таков же, как на телеэкране. В той мере, в какой это происходит, зрители в повседневной жизни проявляют страх, беспокойство и отчужденность от других»[205].

Рассматривая роль демонстрации насилия со стороны теле и кинофильмов, и воздействие подобного поколения на подростков, К. А. Тарасов приходит к заключению, что: «образы насилия влияют на общеличностную идентичность по трём направлениям. Это, во-первых, формирование готовности к агрессивным действиям в результате закрепления или возникновения представления о допустимости физического насилия в межличностных отношениях. Во-вторых, научение посредством наблюдения. Имеется в виду, что в процессе идентификации с киногероем зритель вольно или невольно усваивает