В день, когда погиб Роман, Софья должна была встретиться с Сережей последний раз. Так она решила для себя. Одно дело изменять жениху, другое – мужу. Конечно, и то и другое мерзко, но пока Соня официально не дала Роме клятву верности, не стала его супругой перед богом (они собирались венчаться), измена казалась ей менее отвратительной.

Софья, зная, что Рома вернется домой поздно, а у Сергея вечер свободен, позвонила любовнику и пригласила на встречу. Причем сразу сказала, что решилась-таки поставить точку. И тот, кажется, обрадовался. Похоже, мужчину тоже тяготили их отношения. Они оба, сами того не желая, впали в зависимость друг от друга.

Соня сидела напротив свекрови, нашивала на свадебное платье цветочки, а сама думала только о предстоящем вечере. Перед смертью, как гласит народная мудрость, не надышишься. И не налюбишься перед расставанием. Девушка понимала это. Но все равно хотела надышаться-налюбиться вдоволь. Чтобы память об их последней встрече осталась если не на всю жизнь, то на годы.

Она планировала провести за шитьем еще часок, а потом «вспомнить», будто обещала маму навестить. Клавдия знала, что та живет далеко, и если ехать к ней вечером, то с ночевкой.

И тут телефонный звонок! Соня в первый момент испугалась, вдруг это мама. А та всегда, поговорив с дочкой, просила позвать к трубке Клавдию и некоторое время с ней беседовала. «Роднилась», как она говорила. Если действительно звонит мама, придется придумывать какую-то другую причину отлучки…

Софья взяла трубку, ожидая услышать мамин голос, но… Но звонила не она, а работник органов, сообщивший о гибели Ромы.

Через три дня, когда тело жениха было предано земле, Соня вернулась с кладбища, встала перед зеркалом и сказала своему отражению: «Ты – тварь! В тот момент, когда твой жених на бешеной скорости врезался в столб, ты думала о том, как станешь отдаваться другому. Не будет тебе за это прощения…» Потом взяла ножницы и остригла свои чудесные соломенные волосы, которые так нравились Роме. Кромсала их, не жалея. Зачем, сама не понимала. Просто была настолько сама себе отвратительна, что не могла видеть свое лицо таким, каким привыкла.

С Сергеем они больше тет-а-тет не встречались. Более того, Соня и думать о нем себе запрещала. И видеться с ним не хотела. Когда тот приезжал к Клаве, забивалась в «нору» и отсиживалась там до тех пор, пока он не исчезал. Мужчина, впрочем, тоже не стремился к общению с ней. Но все же относился к Соне спокойнее, чем она к нему. Быть может, потому, что всегда относился к ней спокойнее, чем она к нему? Соня же его… боготворила. И даже мысль о нем волновала ее по-прежнему. Не мучь ее угрызения совести, с радостью бы возобновила их отношения. А уж сейчас, когда между ними не стоит Клавдия, тем более.

Но Софья знала: назад уже ничего не вернуть. Всякий раз в постели с Сережей перед ее глазами будет вставать картина аварии…

Она так глубоко погрузилась в воспоминания, что не сразу услышала стук в дверь. Только когда звук стал очень громким и настойчивым, встрепенулась и крикнула:

– Кто там?

– Соня, это я, Сергей, – донеслось из-за двери.

Девушка усмехнулась. Зачем он представляется? Думает, она не узнает его по голосу?

Засунув деньги обратно под матрас, Софья бросилась открывать.

– Можно? – спросил мужчина, когда дверь перед ним распахнулась.

– Конечно.

Он вошел, взглядом попросил разрешения сесть на кровать. На стул нельзя было, тот оказался заваленным вещами (Соня была не очень аккуратной, вечно все разбрасывала, и Клавдия постоянно ее за это порицала).

– Ты нормально себя чувствуешь? – поинтересовался Сережа.

– Нормально. А что?

– Лицо красное. Как будто давление подскочило…

Ее лицо действительно пылало, Соня чувствовала. Только не высокое давление было тому виной, а испуг. Когда в дверь постучали, у нее едва сердце не выпрыгнуло. Почему-то забылось, что дверь заперта и никто не сможет просто так войти и застать ее с деньгами.

– Может, водички принести? – предложил Сергей.

– Принеси, будь добр.

– Сейчас.

Мужчина вышел из комнаты. Соня засунула руку под матрас и запихнула деньги подальше. Понимала, что нельзя их в комнате держать, поэтому сказала себе, что завтра обязательно отвезет в банк и положит на свой счет.

Вернулся Сергей. В руке бутылка минеральной воды с привкусом лимона.

– Ты ведь такую любишь?

– Ты еще помнишь…

– Конечно.

Она сделала несколько глотков прямо из горлышка, хотя стакан в комнате имелся. Сергей вновь уселся на кровать, спросил:

– Какие у тебя планы?

– На сегодня?

– Нет. На будущее.

– Не строила пока. А что?

– Я так понимаю, тебе придется искать жилье и работу?

– У меня есть работа.

– Правда? Но ты вроде уволилась прямо перед свадьбой.

– Да, было дело. Меня постоянно обязывали задерживаться, и я с Роминого одобрения написала заявление об уходе.

– Помню. Поэтому и удивляюсь. Не знал, что ты нашла себе другое место.

– А ты думал, я за счет Клавдии жила? – возмутилась Софья. – Нет, хотя немного, но зарабатываю. Составляю финансовые отчеты для небольших ЧП. Но сейчас, конечно, придется поискать занятие посерьезнее, чтобы квартиру снять. А пока у мамы поживу.

– Я хотел предложить тебе место.

– Ты? Мне? Какое?

– Сиделки при моей сестре. Та, что сейчас за ней ухаживает, выходит замуж и уезжает в другой город. И я замену ей ищу. Ты бы чудесным образом мне подошла. Да и тебе выгода. Зарплата хорошая. К тому же и вопрос с жильем был бы решен. У нас большая квартира, я выделю тебе комнату и не возьму за это ни копейки.

– Да какая из меня сиделка? Для этого медицинское образование нужно иметь.

– Ничего, кроме терпения, не требуется. Ее же только надо покормить, перевернуть да обмыть, поменяв памперс.

– Нет, Сережа, я не смогу.

– Подумай все же. Я хорошо плачу.

Софья поморщилась. Ей было неприятно предложение Сергея. Казалось… унизительным, что ли. И дело было даже не в том, что противно менять памперс постороннему человеку (отцу-то, когда тот лежал, и то не могла себя заставить). Просто девушка ждала от бывшего любовника чего-то совсем другого. Думала, он зашел к ней, чтобы справиться о ее душевном состоянии. А быть может, пригласить куда-нибудь, имея цель возобновить их отношения. Оказалось же, ему просто нужна терпеливая женщина, которой можно доверить немощную сестру.

– Я вот что еще спросить хотел… – начал Сергей.

– Умею ли я менять памперсы? – резко оборвала его Соня.

– Нет, о другом. Ты случайно не знаешь, в последние дни Клавдия у самой себя деньги не занимала?