– Это было не шоу, – откашлявшись, сказал я, поглядывая на часы. – Я хочу, чтобы мы сегодня поженились и чтобы ты жила со мной и моей семьей.

В машине надолго повисло гробовое молчание, и в конце концов я не выдержал и спросил:

– Ин? Чего молчишь? Скажи хоть что-то…

– Ты же уже все решил за меня, – еле слышно прошептала она, и по ее голосу я понял, что девушка давится слезами. – Может, я тебе и нравлюсь, Вернер, но ты меня за взрослого человека не воспринимаешь даже. Ты что, не услышал меня в школе? Я не могу быть с тобой. Ты мне изменил. С какой-то… даже вслух говорить не хочу. Я могла бы простить многое, но не это.

– Как и я, Ин. Но, видишь ли, я тебе не изменял, – уверенно сказал я. – Я ведь тоже думал, что ты переспала с Юрой. Но, когда сегодня ты сказала там, возле школы, что это не правда, глядя в твои глаза, я понял – ты не врешь. И я предполагаю, что нас обоих подставили. Специально подставили, чтобы поссорить. Черт, нужно было поговорить раньше!

– То есть я тоже должна сейчас посмотреть в твои глаза и поверить всему, что ты скажешь? Ты к этому клонишь, да? – процедила она так, словно я брякнул глупость несусветную. – Слушай, я сама видела, как ты лежал на кровати абсолютно голый, рядом с тобой стонала такая же голая Юля, а ваша одежда была разбросана по всему полу! Не держи меня за дуру, Вернер.

– Вот это меня и напрягает. Что ни ты не помнишь, как уснула рядом с Юрой, ни я не могу припомнить ничего, кроме того, что пришел к себе в комнату и лег спать. А утром проснулся совершенно один, и все в комнате лежало на своих местах, – задумчиво сказал я, а затем продолжил более бодро: – Знаешь, я практически уверен, что это провернула Юля, и я тебе это докажу. Но не сегодня. Через час у нас свадьба. А вот завтра, когда приедет Юля, мы…

Из-за неожиданно сильного толчка в плечо я чуть не потерял управление машиной и решил свернуть на обочину подальше от греха. Едва автомобиль остановился, девушка выскочила и кинулась к багажнику за своим чемоданом. Мне ничего не оставалось, как бежать следом за ней.

– Послушай меня! – закричал я ей, всем весом прижимая крышку багажника, чтобы не дать ей возможности достать вещи и удрать от меня. В очередной раз. Сейчас, имея возможность заглянуть ей в глаза, я увидел, как сильно Инну колбасит: слезы катились градом, руки дрожали, а зубы колотились друг о друга как от сильного озноба.

И тут я понял: даже если она и хочет быть со мной, она мне не верит. И вероятность того, что она уедет сейчас и никогда не вернется, равняется девяноста девяти процентам. Эта мысль подкосила меня, заставив рухнуть на колени перед ней и сбивчиво пробормотать:

– Я ничего не смогу доказать, если ты уйдешь. Понимаешь? Я клянусь тебе, что никогда не изменял тебе. И не буду. Потому что я люблю тебя! Слышишь? И сегодня ты либо поверишь мне, дав шанс доказать правду, либо уйдешь навсегда. Но… я прошу тебя, не делай этого, не уходи сейчас.

Девушка стояла, прислонившись к забрызганному грязью багажнику машины, и смотрела на меня, стоявшего перед ней на коленях, в луже, огромными округленными глазами. Слава богу, она перестала плакать и трястись, и в ее взгляде, наконец, я увидел проблеск надежды и веры.

И тогда я решился задать свой самый главный на сегодня – а может, и на всю мою жизнь – вопрос:

– Инна Миронова, окажешь ли ты мне честь стать сегодня же моей женой? Обещаю любить тебя и наших будущих детей, оберегать вас и заботиться о нашей семье. Обещаю, что не притронусь к тебе без твоего разрешения, пока не докажу тебе, что все произошедшее в последнюю ночь в лагере было жестокой подставой, и не накажу всех участников этой мерзкой фальсификации. Ну что, каким будет твой ответ? А то у меня колени в этой луже замерзли.

Инна

Роман стоял передо мной на коленях с таким лицом, словно от моего решения зависела его жизнь. И здоровье. Потому что лужа наверняка была холодная.

И именно в этот момент поняла одну вещь: я верю ему. И даже если завтра окажется, что все же у них что-то и было, я попытаюсь простить.

– Потому что не смогу жить без тебя, – вслух завершила я мысль, и глаза парня радостно сверкнули в предвкушении моего ответа. – Да… Да, я согласна!

Роман вскочил на ноги и, подняв меня на руки, закружил вокруг машины как маленького ребенка. Затем аккуратно поставил и нежным ласкающим движением провел рукой по моей скуле, остановившись в миллиметре от губ. Мое сердце засбоило, пропуская удары, когда его губы начали медленно приближаться к моим.

– Нет, – он резко отстранился. – Я же обещал тебе, что не притронусь до того, как…

– Вернер, не тупи-и-и! – закатив глаза, простонала я и сама притянула парня. И вот, казалось бы, всего лишь поцелуй, но именно этого мне не хватало, чтобы почувствовать себя «дома». Кажется, так называют место, где ты чувствуешь себя счастливым, нужным, любимым и защищенным? – Мне не нужны никакие доказательства. Достаточно того, что я тебе верю. Верю, несмотря ни на что.

– Я рад, что мы с тобой верим друг другу, вопреки сплетням и слухам, – с улыбкой на губах сказал Рома и, ласково щелкнув указательным пальцем по носу, потащил обратно в машину. – У меня для тебя сюрприз…

– Какой? – спросила я, с ужасом глядя в зеркальце на свое распухшее лицо.

– На то он и сюрприз, чтобы быть сюрпризом! – подмигнул мне жених.

Через полчаса мы подъехали к центральному ЗАГСу, и парень, не дав мне сказать ни слова, тут же потащил меня внутрь.

– Все готово? – спросил он у кого-то по телефону. – Отлично!

Ловко огибая наряженные парочки, громко галдящие в ожидании своей очереди на регистрацию бракосочетания, Рома тащил меня в самую глубь помещения, больше похожего на лабиринт.

– Я думаю, заявления не тут принимают, – слабо запротестовала я, продолжая следовать за парнем.

Наконец, он привел меня к общественному туалету, рядом с которым нервно выхаживала Жанна Аркадьевна с двумя огромными пакетами в руке. На подоконнике рядом с туалетом сидела девочка лет двенадцати и весело дрыгала ножками.

– Эм-м-м… Надеюсь, это от счастья? – уточнила госпожа Жилова, указывая на мой распухший нос и красные глаза.

– Ба! Ну я же просил тебя прийти одну! – возмутился мой жених, шаря по пакетам. – Она наверняка уже все слила родителям!

– А вот и нет! Но только от тебя зависит, не захочу ли я сделать это сейчас! – дерзко ответила малявка, внимательно разглядывая меня. – И потом, как бабуля могла не взять меня с собой, если я все слышала, когда ты ее закидывал поручениями и инструкциями?! Кто ей, по-твоему, помог все организовывать так быстро, а? – девочка зыркнула на ошарашенного таким отпором Романа и тут же с улыбкой повернулась ко мне. – Привет! Я Карина, младшая по возрасту, но не по уму сестра этого оболтуса. И я рада, что ты именно такая, какой тебя описывал мой влюбленный братишка. Поздравляю! И добро пожаловать в семью!