Парень отвернулся, поперхнувшись и закашлявшись, а затем развернулся ко мне и проникновенно сказал:

– Теперь все это не важно! Сейчас, после твоего рассказа, все кусочки мозаики сложились. Ты очень отзывчивая и добрая девушка, и я просто не могу не сделать вот это! – он вскочил со стула и упал передо мной на колено. – Согласна ли ты…

– ДА!

– … выйти за меня…

– Да!!

– …замуж?

– Да, да, да! – завизжала я и выхватила из его рук кольцо.

– Я понимаю, что вел себя низко и подло по отношению к такой чистой девушке, что я обязан был предупредить о всех последствиях столь рискованного шага, как незащищенный секс с носителем вируса ВИЧ.

– Что-о-о?

– Но раз уже все случилось, я просто не могу оставить тебя одну, в таком положении. Теперь мы с тобой в одной лодке и будем смело встречать все проблемы вдвоем.

– В смысле!? – оторопело прошептала я, перестав натягивать кольцо на палец. – Что значит, в одной лодке? Какие проблемы? Какой нахрен вирус? Ты же ничего не говорил! – вскочив с места, закричала я, пытаясь скинуть его руки, крепко держащие меня за колени. – Пусти меня! У нас не может быть ничего общего!

– Но у нас уже все было! Ты сама только что призналась, – парень резко дернул меня за платье, вынуждая сесть обратно, и продолжил дебильно-радостным голосом. – Я даже не мечтал о таком после того, как узнал свой диагноз! А теперь у меня будет жена и дети, как у всех нормальных людей! Я буду стараться заработать что-то еще, кроме положенного пособия по инвалидности, но ты скоро тоже станешь получать такое пособие, плюс нам будут положены социальные льготы! И мне уже даже не страшно, что придется жить в коммуналке, так как родители выгнали меня из дома, узнав о…

Упоминание о коммуналке стало последней каплей! Я резко встала, брезгливо оттолкнув его ногой, и кинула ему в лицо его дурацкое кольцо:

– У нас ничего не было, ясно? Я здорова! Прощай!

– Но ты только что сама мне все так красочно и подробно расписала… – непонимающе проговорил он и тоже встал с колен.

– Я… Мне… мне надо срочно идти! Выздоравливай! – брякнула я и выбежала из зала. Пока этот сумасшедший не успел меня догнать, подскочила к первой попавшейся официантке: – Где тут дамская комната?

– Женская с другой стороны ВИП-зала, вам надо вернуться туда и… девушка, куда Вы? Это для муж…

Не дослушав до конца, я рванула в мужской туалет, в надежде пересидеть полчаса в кабинке.

Но не успела я скрыться за дверцей, как меня окликнул знакомый голос:

– Юля? Привет! А ты каким ветром здесь?

Тот самый лох Юра из лагеря мыл руки и косился на меня с круглыми от удивления глазами.

– Это я тебя хочу спросить, – спросила я, и этот придурок многозначительно кивнул на кабинку. – Да я не про туалет! Ты же вроде не местный. Что ты тут делаешь?

– Да приехал погулять на денек с Инкой. Мы же с ней замутили после лета. И все благодаря твоему волшебному средству, – прицокнул парень и, оглянувшись по сторонам, зашептал: – Слушай, она, конечно, классная и все такое, только вот… блин, мне эти петтинги-меттинги уже во где стоят. А она не дает, ну, по-настоящему. Принципиальная типа. Типа только после свадьбы. А я жениться что-то пока не хочу, мне в институт очень надо, – Юра с надеждой посмотрел на меня. – Это же клево, что я тебя сегодня встретил тут! Слушай, а ты можешь мне тот «волшебный порошок» достать, а? Хотя бы одну порцию. Ну, я бы ей еще раз дал его, сказал бы утром, что у нас уже все было, чтобы она больше не ломалась, и уже бы трахались себе спокойно. А то, сама понимаешь, какая мне нахрен женитьба в этом возрасте?

Я испуганно закрыла ему рот рукой.

– Совсем дурак? – шепнула я. – То, что мы с тобой тогда воспользовались этим чудо-порошочком – секрет! Ты еще Инке потом своей проболтаешься!

– Ну я же не идиот! – возмутился парень, убирая мою руку. – Продай, а? Согласен на любые деньги! Пятьдесят хватит?

У меня, слава богу, была с собой как раз одна доза, чисто на всякий случай. Я ее купила за двадцатку, так что, продав за полтинник, как раз отобью все потраченное на эту беспонтовую поездку.

– Бабки с собой? – спросила я парня, еще раз оглянувшись. Он радостно закивал и вытащил из кармана пачку денег. Я осмотрелась по сторонам, отвернулась от Юрки, жадно шарившего глазами по моему вырезу, и аккуратно достала пакетик из лифчика. Затем положила его на край раковины, забрала деньги и пошла на выход, решив уже не отсиживаться, а поскорее поймать такси и ехать домой.

Едва открыв дверь уборной, я налетела на сотрудника правоохранительных органов, с решительным видом остановившего меня.

– Не так быстро, гражданочка.

– Ой, простите, я ошиблась дверью и случайно зашла в мужскую уборную. Проходите, пожалуйста, – нервно улыбнувшись, залепетала я, выдирая рукав платья из его захвата.

– Юрий, – мужчина посмотрел мимо меня на ухмыляющегося парня. – Есть материал?

– И материал, и видео, и образец товара! – эта сволочь ушастая потряс пакетиком с порошком. – Попалась ты, Юленька, а моя совесть чиста.

– Ах ты тварь! Да ты сам летом его использовал! Товарищ генерал, он мой соучастник! Он подсыпал наркотик невинной девушке! И хочет подсыпать еще раз, чтобы совершить над ней насилие! – закричала я и бросила Юре в лицо его деньги.

– Разберемся, – равнодушно ответил полицейский и щелкнул наручниками на моих запястьях. – И с вами, и с порошком, и с тем, у кого вы его покупали, и кому продавали. Пройдемте, пожалуйста, на выход.

Сквозь слезы, застилающие глаза, я увидела стоящую около выхода парочку.

– А-а-а, ну, конечно, Миронова! Без тебя тут не обошлось, разумеется! Ненавижу тебя, гадина! Как же я тебя ненавижу! – выплюнула я жалостливо глядящей на меня мерзавке, из-за которой вся моя жизнь полетела псу под хвост.

– Уже Вернер, – кивнула она. – Мне немного жаль тебя. Но каждый получает то, что заслуживает.

Сквозь затемненное заднее стекло оперативной машины я видела обнимающуюся парочку. Они выглядели так, как будто позировали свадебному фотографу – держались за ручки, терлись носами и что-то шептали друг другу на ушко, хихикая.

Пошло, противно и… несправедливо!

– Уроды! Ненавижу! – глухо пробормотала я, глотая злые слезы. – Всю жизнь мне сломали!

Инна

– Вот и все, – сказала я, глядя вслед отъезжающей полицейской машине. – Мне жаль Юлю. Может, не стоило так сурово с ней?

Мы стояли у входа в ресторан, где уже буквально через минут сорок должны были собраться все приглашенные. Рома крепко обнимал меня, осыпая короткими поцелуями макушку, и, кажется, совершенно не переживал ни за Юлю, ни за нас. Неужели только я так дергаюсь в ожидании этой большой семейной встречи, на которой мы огласим наш секрет?