том положении, чтобы лезть с расспросами. Теперь вы работаете здесь, а не там. Это главное. Поэтому не забывайте голову всякой ерундистикой и займитесь-ка лучше работой. Тем более, что дел невпроворот. У нас в отделе строгие дедлайны, помните?

— Да… — вяло отозвалась Лика. — Дедлайны… Ну что ж, иду работать.

Расположившись на своем новом рабочем месте, девушка напрочь забыла о письме, потому что возле ее стола стояла тележка с горой из папок.

— Боже, и это все нужно сделать до конца дня? — вырвалось у нее.

К ней повернулась тощая женщина, которая печатала со скоростью света:

— Это только на первое время. Пока ты привыкаешь.

— Вы имеете в виду, что потом будет по три телеги? — ужаснулась Лика.

— Нет, тележка будет одна, но работы в ней прибавится четырехкратно.

— Да как… как это возможно — успеть все за 8 часов??

— Ну мы же успеваем. Еще и на чаепитие время остается. Раньше на твоем месте работала Аполлинария, — это имя тощая коллега произнесла с заметным трепетом в голосе, — она была лучшей из нас… Успевала заносить в картотеку по несколько тысяч позиций в день. К ее уровню мы все и стремимся.

— А где она сейчас? Выиграла чемпионат мира по скорости печати и теперь не хочет возвращаться в архив?

— Аполлинария умерла, — отрезала тощая, не оценив иронию, а затем демонстративно вперила взгляд в монитор своего компьютера, как бы давая понять, что разговор окончен.

«Господи, — пронеслось в голове у Лики, — надеюсь, она умерла не прямо в этом кресле, которое теперь досталось мне…»

Работы и вправду было очень много, поэтому, вздохнув, девушка вытащила из тележки первые пять папок, положила стопкой на стол и принялась заносить данные в базу.

Пыль, отсутствие дневного света, жужжание и гул, которые издавали вентиляторы в системном блоке, своеобразный коллектив, полнейшая безнадега и подавляющая атмосфера — все это повергало в уныние. Плюс в этой нудной работе был всего один — время летело практически незаметно.

За пять минут до конца рабочего дня прозвенел звонок. Прямо как на заводе. И коллеги дружно засобирались по домам.

К столу Лики подошла Валентина, которая пару часов назад вернулась из приемной директора.

— Анжелика Андреевна, звонок. Это значит, что нужно собираться домой.

— Я понимаю, но, пожалуй, задержусь еще на часик. У меня осталось еще семь папок.

— Не засиживайтесь до ночи.

Через пару минут архив опустел, и стало тихо, как в склепе.

«Она даже не оценила мое рвение поработать сверхурочно за бесплатно. Ну что за люди… Я ведь работаю всего первый день, она могла бы хотя бы немного приободрить меня. Большего мне и не надо, я бы сразу взялась за дело и уложилась в этот чертов дедлайн… Эх…»

Однако выбора у Лики не было, поэтому она открыла одну из оставшихся семи папок и принялась за работу. Через час с лишним все было готово, и девушка уже собралась было вставать из-за стола, как ей вспомнилось, что она планировала еще раз прочитать письмо Саттарова.

Лика зашла в почту, щелкнула мышью и принялась внимательно вчитываться в каждую строчку.

Лика, я понимаю, как это все выглядело. Как понимаю и твою реакцию. Я не очень хорошо умею составлять письма, мне всегда проще объяснить все словами, но надеюсь, ты дашь мне шанс и хотя бы прочтешь следующие пять абзацев.

Я С НЕЙ НЕ СПАЛ. Не буду уверять тебя в своих чувствах, ведь ты и так прекрасно знаешь, что я тебя люблю. Просто изложу здесь очевидную мысль: даже если бы я действительно решил тебе изменить, то я бы не стал делать это в нашей с тобой квартире. В твоих глазах я могу быть трижды подлецом, но я не идиот. Я бы снял квартиру на сутки и повел ее туда. Нужно чем-то серьезно заболеть, чтобы трахать бывшую, зная, что с минуты на минуту в спальню заглянет нынешняя.

Она действительно заявилась ко мне, еле стоя на ногах. Попросила воды и вызвать ей такси. А я действительно снял футболку, потому что был уверен, что вернулась ты. А потом надел ее задом-наперед по той же причине — боялся, что ты увидишь меня наполовину голым и подумаешь не понятно что.

После того, как ты ушла, я вызвал для нее капельника. Хотел, чтобы он привел ее в чувство, и она могла связно объяснить все на камеру. Так бы у меня появилось дурацкое, но вполне убедительное видео, полностью меня оправдывающее. Ведь если бы мы с ней реально переспали, то к чему ей на видео убеждать тебя в обратном, верно? Но когда приехала бригада, Лера удивительным образом сразу пришла в себя и сообщила, что в капельнице не нуждается. Я изначально подозревал, что все это цирк, но от нее так разило алкоголем, что я засомневался. Когда капельники ушли, она сказала, что сама от себя не ожидала, что допьется до такого состояния. При этом, конечно, понимала, что я ей не поверю, ведь так быстро протрезветь невозможно, но на это ей было плевать. Главной цели она уже и так добилась — убедила тебя в моей измене.

Лика, я очень тебя люблю, но еще сильнее волнуюсь. Позвони, если мои слова хотя бы немного тебя убедили.

P.s. я сжег матрас и постельное белье, на котором она спала.

Перечитав письмо несколько раз, Лика еще больше запуталась. Что такого могло произойти за это время, что Саттаров перевел ее в архив, добавил в черный список и позвал бывшую обратно в свой филиал??

Правильный ответ стрелой вонзился в самый центр сомнений, и Лика сразу все поняла. Пазл вдруг сложился в полную картинку.

«Черт, и как я сразу не догадалась?? Боже, что же мне теперь делать…»

Глава 29

По большей степени Лика была зла именно на себя. Ее дурость и склонность к поспешным решениям сыграли с ней злую шутку. Но и на Саттарова она тоже решила спустить всех собак, которые теперь стаей носились в ее мыслях. Да, она дура, но ведь от этого он не перестает быть подлецом. Это ж надо было взять и вернуть свою бывшую в филиал после всего того, что та устроила!

Лика почти бежала домой. Ненависть к себе, к Саттарову, к Смагиной, ко всей этой нелепой ситуации, буквально поглотила ее. Залетев в квартиру, первым делом девушка захотела откупорить бутылку вина, вылакать половину из горла и забыться. Но она вовремя сумела себя остановить: теперь нечего было