— Приезжай к двенадцати, я буду не раньше. Отдохни, выспись после классного секса. Рассчитываешь на него?

— Вячеслав Авдеевич…

— Понял, все понял, Мила. А я рассчитываю на нее. Более того, уверен, что проявит все свои способности, поэтому завтра в двенадцать.

— Хорошо, Вячеслав Авдеевич, — потупив очи, сказала девушка.

Нормальный расклад. Своих сотрудниц он не трахал из принципа. Но разговорами себя не стеснял. Какой кайф, когда баба не может послать тебя (а просто обязана это сделать) и лишь кокетливо кивает. Настроение после такого разговора — то самое! А если точнее — готовность на все сто.

Костромин вышел из офиса, сел в «мерседес», который уже ждал у подъезда.

— На Можайку, Гриша, к Сюзи, — сказал он водителю.

— Понял, Вячеслав Авдеевич, — ответил пожилой мужик с обвисшими усами. И включил двигатель «мерседеса».

— Завтра подъедешь за мной в двенадцать, — сказал Костромин.

— Понял.

— Ну вот и отлично.

Костромин откинулся на мягкую спинку сиденья, прикрыл глаза, представляя, как встретит его Сюзи. Это будет не просто встреча, а… избавление от всех напряженных дум, связанных с происшествием на Акульем острове. Обалденный рассказ о никудышных Шварценеггерах и ночь истинных удовольствий!

Да в самом деле, он ведь не думал, не гадал, что па-пик сиганет с восьмого этажа. Из-за него? Вряд ли. А все другое его просто не интересовало. Его мелкая фирма (три бензоколонки, доля в магазинах рядом) успешно существовала, денег хватало на женщин и все, что с ними связано. И живет он так, как сам хочет жить, а на все остальное — плевать!

Мощная машина плавно мчалась по Кутузовскому проспекту в сторону Можайского шоссе.

— Без меня лучше было, Гриша? — спросил Костромин.

— Нет, не лучше.

— Что так? Зарплата у тебя сохранялась, а времени свободного было больше.

— Если бы! Я ж вашего главбуха возил, Евгения Юрьевича. А он не то что вы. На работу привези, а потом жену доставь в магазин, то один, то другой. Так понравилось в «мерсе» кататься, что каждый день требовала машину. С вами все намного проще и понятнее. Да и возить этих толстых жен…

— Ничто человеческое нам не чуждо, — усмехнулся Костромин. — Он хороший мужик, толковый, да тюфяк. Жена из него веревки вяжет.

— Если б только веревки! Она из него, по-моему, уже свитер связала, напялила на себя и носит, — дал волю своим чувствам водитель.

— Ладно, Гриша, не обижайся на мужика. Ты-то свою тоже нет-нет да и доставляешь на моей машине, куда она хочет.

— Не каждый же день…

А вот и Можайка. «Мерседес» свернул влево, покатил, сбавляя скорость, вдоль домов. Осталось метров двести, потом еще налево, во двор дома, а там почти рядом подъезд дома, где жила Сюзи, роскошная, зеленоглазая разведенка, которой муж, американский миллионер, выплачивал солидные алименты, согласно брачному контракту. Костромин не сомневался, что Сюзи выскочила замуж только ради брачного контракта, а потом устроила такое «семейное счастье» супругу, что он почел за благо платить двадцать тысяч баксов в месяц и держаться от нее подальше. Ну и правильно сделала, теперь они могут встречаться без всяких проблем.

Костромин все же опасался, что могут быть какие-то проблемы в связи с гибелью папика на Акульем острове. Поэтому и намеревался отправить в подъезд Гришу, чтобы посмотрел, нет ли там подозрительных личностей.

Намеревался, но не успел. Оранжевое пламя вырвалось из-под сиденья, заслонило знойным маревом весь мир. Оранжевое марево, колышущееся перед глазами, — последнее, что увидел Костромин. Водителя Гришу вынесло вместе с левой дверцей. Он тяжело упал на асфальт метрах в пяти от машины, захрипел от страшной боли, но тут же, в шоковом состоянии, вскочил на ноги, повернулся к машине. Оранжевое пламя бушевало в салоне «мерседеса», а на переднем сиденье еще дергалось тело босса. Гриша завопил, потерял сознание и упал на асфальт.

По Можайке мчались машины в сторону области, в одной из них сидел человек, который нажал на кнопку, вроде как включил телевизор, только это был не телевизор. И — поди знай, в какой именно из тысяч машин сидел этот человек!

Ира неуверенно перешагнула порог неброского загородного дома — двухэтажный бревенчатый особняк, по сравнению с дачей Ильи — довольно скромный. Вот ведь как все повернулось! Жила в свое удовольствие, имела все, что хотела, а теперь… ни своего жилья, ни работы. Деньги еще есть, но надолго ли их хватит? Уже не в первый раз подумала, что нужно было попросить Илью купить ей хотя бы однокомнатную квартирку. Но… как попросишь? Еще подумает, что хочет там постоянно встречаться с кем-то, ведь в его городских и загородных владениях все было к ее услугам. Илья как-то обмолвился, что оставит ей или квартиру в Москве, или дачу. Разве можно было просить о своей квартире? Это ведь означало — не верить ему!

Теперь и квартира, и дача опечатаны, и неизвестно, перепадет ей что-то или нет. Скорее всего нет, ведь она чувствовала себя виновной в гибели Богданова. Именно после той ночи, когда она впервые отдалась Славе Костромину, он упал вниз… На что ж тут надеяться?

Не на что.

— Давай, Ира, не стесняйся, — сказал Волченков, легонько подталкивая ее в спину. — Проходи. Алиса, это Ира, секретарша босса. Она пока что поживет у нас, я тебе говорил.

— Да, конечно, Миша, — сказала невысокая черноглазая женщина в спортивном костюме. — Проходи, Ира, чувствуй себя как дома.

Ира отметила про себя, что слово «босс» Волченков произнес так, будто Илья был жив. Слезы навернулись у нее на глаза. А тут еще младший сын Волченковых, десятилетний Игорь, выскочил из комнаты, уставился на нее.

— Спасибо, Алиса… — шмыгнув носом, произнесла Ира.

Волченковы, каждый из супругов, были раза в два старше ее, но так уж повелось, что Миша повсюду сопровождал Богданова, и если она босса называла просто «Илья», то и главного охранника — просто «Миша». Он не возражал.

— Игорь, ступай в свою комнату, займись там чем-нибудь, — строго сказала Алиса, обняла Иру за плечи и повела на второй этаж. — Пойдем, я тебе покажу твою комнату, поживешь у нас, пока не решатся все проблемы. А там видно будет.

На втором этаже ей предоставили вполне приличную комнату с большой кроватью, телевизором и чистым постельным бельем.

— Осваивайся — и давай вниз, на кухню, поужинаем, — сказала Алиса. — Ванная тоже на первом этаже, туалет там же. Покажу. Но сперва — надо подкрепиться.

— Спасибо, Алиса… — еще раз поблагодарила Ира, села на кровать и всхлипнула.

— Осваивайся, ты у настоящих друзей, и спускайся вниз, жду тебя на кухне, — повторила Алиса и вышла из комнаты.

В любой семье могли возникнуть проблемы, если бы муж привел в дом симпатичную молодую девушку, но не в этой. Алиса отлично знала, кто такая Ира, а еще лучше — кто такой ее муж. Ему она доверяла на все сто, о других мужчинах даже и не думала. Не одобряла Иру, которая жила с престарелым боссом, но теперь по-своему, по-женски, понимала ее. И сочувствовала. Было у девушки все, а теперь — одни проблемы. Не хотела бы она оказаться в такой ситуации. А ведь могла, знала, чем занимается ее добрый, заботливый муж, примерный семьянин на службе. Да Бог уберегал до поры до времени, спасибо ему. Но теперь, после неожиданной гибели Богданова, все может случиться. Ну так чего ж не посочувствовать?