В нем жило такое восторженное ожидание, которого он никогда не испытывал даже перед Рождеством. Да и среднему ребенку в семье, где всего росло семеро детей, ожидать было особенно нечего. Его первое воспоминание касалось того дня, когда измученная мать протянула ему каталог «Аргоса»[32] и велела поставить свои инициалы напротив игрушки ценой не больше десятки. Он так и сделал, и мать передала тяжелую книгу следующему ребенку.

А потом, в первый день после Рождества, все дети хвалились подарками, которые принес им Санта. Уилл чувствовал, как закипает от зависти. И не только из-за подарков, но и из-за веры детей в эту волшебную сказку. Он стал рассказывать всем и каждому о том, что Санты не существует в природе и что все это одна большая ложь. Мальчики и девочки плакали, протестовали и спорили с ним, хотя постепенно соглашались и после этого плакали по новой. А он смеялся, потому что чувствовал себя очень важным.

Его родители не верили ни во что. Зуб, оставленный под подушкой, оставался под ней и утром[33]. А пасхальные яйца продавались в «Асде»[34] по три штуки на соверен.

Уилл жаждал денег. Их денег. Он хотел отобрать их у людей, у которых было все.

Уилл пытался представить себе выражение лица этих людей, когда он разорвет их жизнь в клочки. О, как же он хотел увидеть это своими собственными глазами! Но это было невозможно. Ему придется остаться здесь и дать волю своему воображению.

Еще какой-то час, и он пошлет сообщение, которое навечно изменит жизнь этих людей.

Уилл стал думать о своем помощнике. Тому пора было бы появиться и доложить о выполнении задания. С Ингой все ясно. Она вела себя как дура и должна за это заплатить. Глупая сучка с распустившимися нервами – ему было наплевать на ее страхи. Ее эмоции были нужны в самом начале, но сейчас они угрожали выполнению всего плана.

Она должна умереть, и как можно скорее.

Уилл надеялся только, что Симз убьет ее не торопясь.

– Тот, кто формировал эти файлы, заслуживает хорошей взбучки.

– Прекрати ныть, Кев, и занимайся своим делом, – огрызнулась Ким, хотя она была полностью согласна с сержантом. Их первый полный день расследования приближался к концу. Чарли и Эми отсутствовали уже почти тридцать шесть часов, а они, казалось, топтались на одном месте.

Больше всего пугало то, что если предыдущее расследование проводилось с такой же тщательностью, как подготовка файлов, то было понятно, почему оно закончилось такой трагедией.

– Почему, по-вашему, вернулась только одна девочка? – задал вопрос Брайант.

– Не знаю, но готова поспорить, что ответ где-то здесь, в этих бумагах.

В дверь негромко постучали. Хелен засунула голову в комнату, но не стала переступать порог.

– Мэм, к вам посетительница – некто доктор Лоу.

Ким оттолкнула кресло и направилась к входной двери, пройдя по дороге сквозь ароматы, доносившиеся с кухни.

Женщина, стоявшая перед ней, была худощавой и высокой. На ней были надеты юбка-карандаш, высокие каблуки и похожий на мужской пиджак. Короткая прическа из волос каштанового цвета поддерживалась простой лентой.

Она повернулась к Ким с деланой улыбкой на лице, которая совсем не отражалась в ее холодных голубых глазах.

– Доктор Элисон Лоу, – представилась она приятным голосом. – Вас обо мне предупреждали?

– Вы профайлер, – уточнила Стоун. Ей сложно было привыкнуть к титулу «доктор», когда речь шла о людях без белых халатов или хирургических костюмов.

– Я предпочитаю термин «бихевиорист», – ответила Лоу с едва заметным нетерпением в голосе.

– Ну конечно, – согласилась Ким, улыбнувшись. Вуди ясно дал ей понять, что она должна быть мила с приданными ей экспертами, но милое выражение плохо держалось у нее на лице.

Ким протянула руку для пожатия. Элисон, казалось, сильно удивилась. Может быть, Ким сделала это слишком резко? Правда состояла в том, что она обычно избегала физического контакта с незнакомыми людьми, если только не бросала их через плечо на землю.

– Рада знакомству, – сказала инспектор одновременно с коротким рукопожатием.

– А вы – руководитель следственной группы?

Ким больше нравился термин «детектив-инспектор», но она не стала спорить, а, окинув взглядом одежду женщины, улыбнулась.

– Спасибо, что сразу же появились здесь, но, если вам надо, можете разместиться в гостинице, разложить вещи, и тогда возвращайтесь…

– Я все это уже сделала, офицер.

– Что ж, тогда нет проблем, – сказала Ким, удивляясь про себя, как можно так одеваться в шесть тридцать вечера. – Пойдемте, я представлю вас ребятам. Они все сгорают от нетерпения познакомиться с вами.

Но, произнеся эти слова, Ким подумала, что, наверное, перегнула палку. Она чувствовала, что ее изначально хорошее к ней отношение не заставит ее полюбить эту женщину.

– Ребята, это доктор Элисон Лоу, наш консультант-бихевиорист.

Доктор Лоу на цыпочках проследовала во главу стола.

– Зовите меня Элисон, – сказала она поставленным голосом, привыкшим к публичным презентациям, и улыбнулась всем в комнате. Свой портфель женщина поставила на кухонный стол, задев им кофейную кружку, которую Стейси удалось поймать в самый последний момент.

– Здесь мое краткое резюме, чтобы дать вам представление о моих профессиональных достижениях.

Она раздала резюме всем сидящим за столом.

Взглянув на него, Ким лениво задумалась, не была ли Лоу в детстве ребенком-вундеркиндом из тех, кто заканчивает медицинский колледж в возрасте двенадцати лет. Степень в социологии, степень в психологии, впечатляющая россыпь заглавных букв…[35] Правда, в резюме было мало сказано о практической работе доктора.

– Если у вас есть ко мне вопросы, прошу вас.

– А вы не можете рассказать нам, с какими преступлениями сталкивались в прошлом? – спросил Брайант, покашливая.

Можно быть уверенной, что он всегда знает, о чем она думает, и умеет сформулировать вопрос гораздо лучше, чем сама Ким.

Элисон улыбнулась так, будто ожидала этого вопроса.