— Поподробнее, — посерьёзнел, а я ответила язвительно:

— Хрен тебе. С просьбой я.

— Вот вообще одно с другим не вяжется, — возмутился в ответ.

— А она не новая. Помнишь, я просила контакт в морге?

— Все ещё на больничном, — ответил тут же, а я удивилась:

— Ты его пингуешь, что ли?

— Компьютерный сленг? — протянул в ответ. — Нет, Серафима Викторовна, по делу буквально час назад звонил.

— Понятно, — ответила просто, едва сдерживая усмешку.

— Что за канитель с ящиком? — спросил по-свойски.

— Не бери в голову, — отмахнулась в ответ, — к расследованию не имеет отношения. Дела фирмы.

— Серафима, — рыкнул, забыв про отчество, а я повесила трубку и на всякий случай отключила телефон.

Отложила отчет о вскрытии и углубилась в чтение его биографии, бережно собранной Кравченко. Что ж, вынуждена была признать — польза от него была. Брат у него в самом деле был, ровесник Саше, и носил ту же фамилию, что и следователь. Странно…

Я взглянула на часы и засобиралась в морг, прихватив отчет. Если Монахов в самом деле на больничном, это будет даже кстати. Впрочем, если нет, тоже неплохо. Оказалось — ни то, ни другое. Взял отгул по личным делам, мы разминулись, можно сказать, в дверях.

Я дошла до кабинета с обшарпанной табличкой с именем, постучала и вошла, так и не дождавшись приглашения. Обнаружила помещение абсолютно пустым, развернулась и вздрогнула от неожиданности, увидев человеческую тень. На самом деле, субъекта из плоти и крови, но где она вся была оставалось загадкой, потому что был он смертельно бледным и худым. Впалые щеки подчеркивали и без того большие глаза, смотрящие внутрь меня, я почувствовала себя на холодном столе, повела плечами и пискнула:

— Дмитрий Александрович?

— Это я, — ещё более неожиданно ответил басом, а я на всякий случай сделала шаг назад: черт знает, чего ещё от него можно было ожидать.

— У меня тут протокол о вскрытии мужа, — объявила с места в карьер, — и что-то не вяжется.

— Прошу, — указал на стул рядом со своим столом, прошёл по кабинету практически не сгибая ноги в коленях, я проследовала за ним и села, изо всех сил стараясь придать своему лицу обычный вид. — Подробнее, пожалуйста.

— Указано, что алкоголя в крови нет, но он пил в тот день при мне, — заявила нахально. — Водку, днём. Не думаю, что из крови она так быстро выветрилась.

Он слегка поморщился от формулировки, раскрыл папку и поморщился вторично.

— Не мое, — сказал, отодвинув документы. — И мы не проводим лабораторные исследования, только отправляем образцы, — взял квадратную бумажку и написал что-то, что должно быть адресом, но не похоже было вообще ни на что. — Вам туда.

— Как думаете, если я начну оббивать пороги, как скоро это дойдёт до мэра? — спросила в пустоту, а он тяжело выдохнул. — Судя по кабинету, Вы тут главный. А значит, Вы ответственный. Отчет подписан Вашим сотрудником. Не работником лаборатории.

— Что Вы хотите? — вздохнул раздраженно, а я пожала плечами:

— Как минимум, убедиться, что образец был отправлен. Знаете, неловко может получится, приеду по адресу, а мне скажут — не было такого. И тут уж никуда не деться, придётся оформлять все официально, к следователю ехать, столько беготни, а по итогу, вернусь сюда. Только уже не одна.

— Сейчас посмотрю, — процедил сквозь зубы, защелкал мышкой, а через пять минут стиснул челюсти и потянулся за телефоном.

— Не торопитесь, — положила свою руку на его и уставилась в глаза. — Я правильно поняла, кровь не отправляли?

— Нет, — ответил через силу. — Вызову патологоанатома, разберёмся.

— Зачем? — позволила себе удивиться. — Я уже уточнила все, что меня интересовало. Очевидно, что на результат вскрытия это не повлияло, лишь резануло взгляд. Понимаю, работы много, времени мало.

— Это так, — ответил, присматриваясь.

— Не буду отвлекать, — сказала серьезно и поднялась. — Спасибо, что пошли на встречу.

— Как будто у меня был выбор, — буркнул тихо мне в спину, а я хмыкнула про себя и вышла на улицу, подслеповато щурясь на свету после помещения без окон, села за руль, отъехала за ближайший дом и вернулась пешком.

Я была уверена, Монахова он все-таки вызовет для объяснений. План был простой: если подъедет на машине, запишу номера, если пешком — пойду следом. Толстовка с капюшоном в руках, выглядеть буду диковато в ней в такую жару, но горящие огнём в лучах солнца волосы не заметит разве что слепой.

Выбрав себе удобное местечко в теньке, надёжно укрывшись за зарослями давно не стриженных кустов, я сверлила взглядом камеру над входом и гадала, видел ли кто-нибудь мои перемещения, не сразу заметив, как с торца здания остановилась машина, однако, выходить из неё никто не торопился.

«Да мало ли кто это» — подумала про себя, но поползла вдоль кустов, чтобы увидеть водителя.

Не могу сказать, что сильно удивилась, увидев Беседина, и еще меньшей неожиданностью стал высокий худой парень, появившиеся со стороны остановки и прямым ходом направившейся к ней. Беседин вышел, встав возле машины и дожидаясь его, я переместилась еще, чтобы видеть обоих, услышать разговор даже не мечтала, думая, что они начнут шушукаться или вообще сядут в машину, но они поздоровались за руку и парень сказал довольно громко:

— Я получу за это.

— Да херня, — отмахнулся следователь и покосился по сторонам. — Не парься.

— Конечно, — ответил язвительно, — не тебе по шапке получать.

— Я получаю регулярно, — скривился он в ответ.

— И долго это будет продолжаться? Лучше бы я сам на работе остался, глядишь, наплёл бы чего. Я его убью, клянусь, выпотрошу на своём столе. Смотри, — склонил к нему голову, — я поседел.

— Да ты уже лет десять седеешь, — заржал Беседин. — Хорош паниковать. Скажешь, впадлу стало, делов-то.

— У меня за десять лет ни одного выговора. Ни одного!

— Значит, не выпрут, — похлопал его по плечу, а тот понуро опустил голову.

— Нафига надо было этот геморрой устраивать, а? Я все понимаю, там вариантов не было, но все остальное… по-моему, перебор.

— По-моему — тоже, — пожал плечами Беседин. У него вдруг зазвонил телефон, он ответил и хохотнул в трубку: — Да ладно? Вот проныра… ладно, понял. Артур психует. Понял, понял, давай, брат, — повесил трубку и зашептал что-то на ухо Монахову. Тот тяжело вздохнул, едва сдерживая улыбку, покачал головой, попрощался и пошёл ко входу в здание, а Беседин сел за руль и уехал.

«Это что это сейчас такое было?» — я плюхнулась на задницу, подложив толстовку и какое-то время просто сидела, таращась на листву кустов.

То, что следователь в каком-то сговоре