органов описывать нужды не было. Кабинет не слишком-то обследовали, там уже выступил Беседин-старший, про дырку в стене, спрятанную под портретом президента, не было сказано ни слова, сотрудников не допрашивали, но Максима Краснов отправил вовремя: чтобы тот успел увидеть Лаврова, а значит, об этом рано или поздно узнала бы я. И уборщице он мог бы просто позвонить и сказать не приезжать, но та должна была почувствовать запах водки. О которой рассказал целую историю Борис. И армейский альбом на видном месте — очередная подсказка. Учитывая, что Марку разбили лицо, а Тимуру лишь лобовое стекло, наверняка днём за мной таскался Влад, а ночью дежурил Саша. И это он тогда хохотнул в кустах, наблюдая за моим разговором с Тимуром на даче.

Осталось лишь понять, где он прячется. Должны быть ещё подсказки, которые я упустила…

— Второй чек! — ахнула и посмотрела в свою руку, в которой до сих пор сжимала бумажку. Тоже чек.

Развернула его и покачала головой: пять пачек пельменей, купленные в магазине неподалёку от моей старой квартиры. Поднялась наверх и нашла другой чек, с заправки в том же районе. Переоделась, пригладила волосы и поехала на встречу с судьбой, пытаясь придать себе грозный вид и силясь не улыбаться. Выехала из ворот, коротко просигналила и мигнула фарами, на случай, если Влад наблюдал. Плавно тронулась с места и через сорок минут тормозила у своего дома. Поднялась по ступенькам, проигнорировав лифт, вытерла вспотевшие ладони и толкнула слегка приоткрытую дверь.

Я ожидала увидеть его, но коридор был пуст. По привычке сняла обувь, прошлась по квартире, но она была совершенно пуста.

— Какого черта? — пробормотала в тишине. Ещё раз тщательно все обследовала, но его как будто тут никогда и не было. — Не могла же я все придумать… — расстроилась тут же, а на глазах навернулись слёзы.

Собрав остатки воли в кулак, я поехала на квартиру Влада, но и она была пуста. Отчаяние грозилось вырваться из берегов, заливая все вокруг горючими слезами, я вернулась в машину и через пятнадцать минут неловко парковалась у офиса Бориса.

— Вы куда? — спросил рослый парень басом, встретив меня в коридоре, а я молча прошла мимо, слегка задев его плечом. — Девушка! — окликнул возмущённо, догнал меня и ухватил за запястье.

— Лучше отпусти, — прошипела сквозь зубы.

— Спрашиваю в последний раз, — ответил со вздохом, но руку отпустил. Я воспользовалась моментом и рванула к кабинету, но он вновь догнал меня и подхватил под живот, подняв в воздух. Я подрыгала ногами и пригрозила:

— Сейчас закричу.

— Кричи, — ответил невозмутимо и понес меня к выходу.

— Боря! — заорала на весь коридор.

Дверь кабинета распахнулась, стукнув ручкой о дверь и Борис рыкнул:

— Поставь, — парень осторожно поставил меня и пробубнил:

— Я спрашивал, она не отвечала.

— Голову откручу, — рыкнул Борис и поманил меня рукой, но я не смогла больше сделать ни шага. По щекам покатились слёзы, я всплеснула руками и пожаловалась:

— Его нет.

Он покосился на парня и того как ветром сдуло.

— Кого нет? — спросил осторожно, подходя ближе.

— Прекрати! — взвилась, вновь обретая силы.

— Понял, — кивнул спокойно, положил руку на спину и легонько подтолкнул к кабинету.

Я поддалась, преодолев эти несколько шагов, прошла и скривилась: на столе пустая бутылка водки и полупустая коньяка, а на диване восседает в расслабленной позе Беседин-младший.

— Кого провожаем — понятно, — сказала сухо, а потом язвительно: — А празднуем что?

— Ну так это… — пробубнил Беседин, слегка кивнул на мой живот, а Борис прикрыл за собой дверь.

— Серафима, ты чего приехала-то?

— Его нет, — повторила, сжав кулаки. — Сейчас же объясните, какого черта происходит?

— Кого? — задал тот же вопрос Беседин, а я шумно выдохнула, стараясь не раздражаться.

— Ладно, будь по-вашему. Их. Обоих.

Мужчины переглянулись, на лицах появилась тревога, а я осела на диван, с вожделением глядя на бутылку коньяка. Борис проследил мой взгляд и убрал ее обратно в шкаф, сев в кресло по-соседству.

— Рассказывай, — сказал серьезно.

— Я приехала — его нет, — нижняя губа задрожала и я поплотнее сжала губы. — Поехала к Владу, но его тоже нет.

— А приехала куда? — уточнил Виталий.

— На свою старую квартиру.

Они вновь переглянулись и нахмурились. Виталий тут же достал телефон и бросил коротко:

— Ждём у Боряна в конторе. Побыстрее, херня какая-то началась.

Борис слушал гудки в трубке, явно пытаясь до кого-то дозвониться, а я не выдержала и расплакалась, отдав этому процессу всю себя.

— В самом деле херня, — услышала знакомый голос и перестала плакать, скривившись.

— Андрей Петрович, — протянула язвительно, — какими судьбами?

Он хохотнул и поздоровался с мужчинами за руку.

— А это следствие херни, — поморщился Виталий, а следователь нахмурился. — Сани на квартире нет, Серафима только оттуда. Влад хер знает где, мы не дозвонились.

— Ты с ним утром разговаривал? — спросила у Бориса. Он кивнул, а потом прищурился:

— Подслушивала?

— Само собой, — фыркнула возмущённо.

— Нехорошо, — покачал головой, а я съязвила:

— А двух вдов на одной могиле оставлять — хорошо?

— Уела, — поморщился Виталий. — Так, ладно, делать че будем?

— Он на квартире жил или в другом месте? — спросила, задумавшись.

— Там, — ответил Борис.

— А выглядит, как будто бы нет. Ни вещей, ни еды в холодильнике, даже мусора.

— Пыль? — уточнил следователь, а я напрягла память.

— Вроде тоже нет.

— Не важно, — поморщился Борис, — он там жил, я заезжал пару недель назад, когда Серафима охрану на заводе опять выставила. Рассказывал.

— Кстати, об этом, — вздохнула и достала из сумки свой чертёж, разложив его на столе. — Вот это Кораблёв с Шишовым ваяли на заводе по выходным.

Виталий с Борисом вновь переглянулись, начав раздражать своими телепатическими разговорами.

— Как мило, что следствие было в курсе, — скривился Беседин.

— Как мило, что ты вспомнил о том, что следствие вообще должно было быть, — парировала в ответ.

— Ты такая язва, — вытаращил глаза следователь.

— Где мой муж? — рыкнула в ответ, и все разом скисли.

— Поехали, посмотрим, — вздохнул Виталий, поднимаясь. — Серафима, останься с Борисом, пока мы все выясним, окей?

— Ну уж нет, — возмутилась, так же поднимаясь.

— Серафима, ты останешься, — вздохнул Борис. — Извини, это не обсуждается. К тому же, ты только оттуда, ничего нового не увидишь.

— Ты прав, — согласилась, подумав. — Поеду домой, устала. Позвоните?

— Конечно, — ответил, присматриваясь, но так ничего и не углядел: мои глаза были кристально честными.

Ехать на квартиру сейчас я в самом деле не собиралась, но и домой не поехала, направившись к Марку.

— Передумала? — вновь спросил, едва открыл дверь, но увидев мое заплаканное лицо посерьёзнел.

Посторонился, пропуская меня, зачем-то выглянул в подъезд и закрыл