— Не мужик. Парень. Ну, обыкновенный. Какой еще?

Петя достал из кармана несколько фотографий и протянул их Храмову.

— Взгляните, тут его нет?

— Да не запомнил я его, — с деланным равнодушием отмахнулся Храмов. — Всего минуту и видел-то.

— Владимир Павлович! — снова укоризненно произнес Петя. — Поймите, наконец. Не для себя же стараюсь. Завтра с вами чего случится, ведь тоже искать буду.

— Ох… — вздохнул Храмов и взял в руки фотографии.

С минуту он всматривался по очереди в каждую из них, потом вернул Пете и с облегчением объявил:

— Нету тут его, точно говорю.

— А как он был одет?

— Пальтишко такое темное, кепочка, шарф пушистый, зеленый.

— И сидел, пока вы не уехали?

— Точно.

— Один?

— Один.

Больше Шухмин ничего от Храмова не добился. Но он был уверен, что и полученные сведения представляют немалый интерес, причем не только в связи с человеком в зеленом шарфе. Две старушки на скамейке тоже привлекли его внимание. Хотя никакой машины Храмов во дворе не видел.

…Второго водителя, Севу Добрынина, Шухмин застал в гараже. Сева только что привез кого-то из начальства своего главка и сейчас томился от безделия, ожидая нового указания диспетчера. Его машина была «разгонной», и потому задания у него были самые разнообразные, а дежурства выпадали и на субботу. Севе нравились его «разгонные» обязанности. Он, по его собственному выражению, любил «крутить колесами», а не дожидаться по два часа у подъезда, пока выйдет «хозяин». Был Сева длинным, тощим, имел светлый чуб, плутовские карие глаза и всегда улыбающийся толстогубый рот до ушей. На затылке еле держалась замасленная кепка, старенькая куртка на «молнии» была расстегнута, на шее небрежно болталось свернутое в жгут серое кашне.

Приходу Пети Сева обрадовался.

— Шерлоку Холмсу привет, — бодро сказал он. — Приемы знаешь?

— Кое-чего, — усмехнулся Шухмин.

— Плохо, — внушительно сказал Сева. — Надо все знать. На одну физическую силу никогда не полагайся. Я одного парня знаю, он таких, как ты, недоучек, во как прикладывает. По стрельбе разряд есть?

— Ну, допустим.

— Надо иметь, — тем же тоном произнес Сева. — Покажи пистолет.

— Нельзя, — снова усмехнулся Петя. — Секретное оружие.

— Ну да? Новое, выходит, выдали?

— А ты старое видел?

— Не.

— Ну вот. Ты слушай, чего я у тебя хочу спросить.

Сева, как оказалось, прекрасно помнил тот день и тот двор. Он уже слышал о случившейся там краже, но побеседовать с ним ребята из группы Паши Мещерякова еще не успели. И без того громадную работу провернули они за эти три дня. А Сева горел желанием побеседовать на такую необычную тему и конечно же оказаться полезным, а еще лучше — незаменимым. Но, как назло, во дворе, пока он там находился, ничего интересного, с его точки зрения, не произошло. Поэтому Сева стремился не столько сам рассказать, сколько побольше узнать от Пети.

— В котором часу, выходит, ты туда приехал? — спросил Петя.

— Сейчас сообразим, айн момент. — Сева на секунду задумался. — Ага! В десять ноль-ноль. Механика нашего, дядю Андрея, привез к Федьке Блинову, захворал он, ну, и ключи надо было забрать. А потом за запчастями поехали. А кража-то когда случилась, установили или еще нет?

— Сколько же времени ты в том дворе стоял? — снова спросил Петя, подчеркнуто игнорируя заданный ему вопрос.

— Да с полчаса стоял. Они там с Федькой еще по рюмашечке тяпнули с утра пораньше. Оба на это дело страшно как слабы. Но я ж тебя спрашиваю…

— Нет, Сева, — мягко оборвал его Шухмин. — Ты, брат, забыл. Это я тебя спрашиваю. Понял? Вот расскажи, кого ты во дворе видел, пока там стоял?

— А тебя кто интересует: кто шел, кто стоял или кто сидел? — засмеялся Сева. — Всех помню. У меня глаз один на вас, другой на Арзамас. Все сразу усекаю. И реакция мгновенная. Вот вчера, допустим…

— Начнем с тех, кто сидел, — не очень вежливо перебил его Петя. — Проверим твой глаз.

— Пожалуйста, — с готовностью откликнулся Сева. — На лавочке две бабули сидели. Одна в очках, с книжкой. Другая с рыжим воротником, в валенках.

— Все?

— Все.

— Ну, а кто стоял?

— У ворот парень стоял, в зеленом кашне, в кепке. Ждал кого-то. Все шеей крутил.

— И дожидался?

— Ага. На улицу побежал, за ворота.

— А потом?

— Потом все. Машина въехала во двор. Такси.

— А парень?

— Больше не видел. Или нет, стой. Он потом снова к воротам подошел.

— Один?

— Не, еще с одним. Показывал ему что-то.

— Как тот, второй, выглядел помнишь?

— Вообще-то не разглядел я его как следует. Далеко стояли. И потом, я их только в зеркальце видел. Ну, шапка на том черная была, пальто черное, и красное чего-то, не то рожа, не то кашне, — засмеялся Сева и, не удержавшись, спросил: — Думаешь, они очистили?

— Ничего пока не думаю, — ответил Петя. — А что он ему показывал, этому, с красным, как думаешь?

— Чего? Да кто его знает. Я, честно сказать, в тот момент внимания на это не обратил, — задумчиво ответил Сева и почесал затылок под кепкой. — А сейчас задним ходом соображаю, что он ему на старушек показывал. Вернее сказать, на одну, в очках. Вторая ушла. А еще вернее, не на нее! — воскликнул Сева, точно идея эта осенила его только что. — К этой, второй, в очках, сел какой-то человек. Ну да! Вот на него этот парень и показывал. Точно.

— Думаешь, знакомый их?

— Не. Как на чужого показывал. Но, знаешь, сердито как-то, со злобой. Так мне, в общем, показалось.

Петя ощутил беспокойство. Почему эти двое следили за тем третьим, если это был посторонний для них человек? Значит, не совсем посторонний? Конечно. Если они со злобой на него смотрели. В чем же дело? Что-то непонятное происходило в этом дворе. И кто те двое, у ворот, интересно знать.

На всякий случай Петя снова вытащил свои фотографии, среди которых были Леха и Колька-Чума. Но Сева, с любопытством рассмотрев каждую из них, не узнал там ни парня в зеленом кашне, ни второго, в черном пальто.

Петя с сожалением спрятал в карман фотографии и, помедлив, спросил:

— Значит, ты уехал, а такси приехало, так, что ли?

— Точно. Я еще его пропустил и двинул к воротам.

— А те двое?

— Не видел я их больше.

— А тот, который со старушкой сидел?

— И он ушел.