

Стою голый посреди набитой мужиками раздевалки, глядя очень глубоко в себя.

Я готов дать себе медаль за то, что додумался позвонить ей прямо сейчас, а не после душа…

Моё сердце отбивает удары так, что я чувствую его под своими рёбрами. Кровь пустилась было в пах, от звуков знакомого тонкого голоска, но, теперь она бурлит в венах, подогревая моё бешенство.

Сжимаю свой калечный телефон в кулаке и тихо прошу орущего рядом Вакуленко:

— Заткнись…

Он мешает мне думать.

Мне нужно, бл*ть, подумать!

Дятел затыкается ровно на секунду, удивлённый моей нетипичной просьбой, но потом начинает ещё громче, нагло заглядывая мне в глаза:

— … ну, а потом на пару недель в Эмираты…а ты Благов, в Казани будешь загарать?..

Ударяю кулаком по своему шкафчику и хватаю его за грудки футболки, которую он только что надел.

— Закрой пасть! — ору ему в рожу, дёрнув на себя так, что наши носы упираются друг в друга.

Он смотрит на меня в шоке, поднимая руки и сдаваясь.

То-то же, пиздюк.

Затыкается.

Отталкиваю его от себя, дыша через нос.

Поворачиваюсь лицом к стене и думаю в полной тишине, которая образовалась в раздевалке.

Бл*ть.

У меня нет времени думать!

Пинаю ногой свою сумку, и она падает на пол.

Провожу ладонью по лицу, закрывая глаза.

Быстро снимаю блокировку с телефона и звоню ей, запрокинув лицо к потолку.

— Бери трубку, Цыпленок… — бормочу, сжимая пальцами переносицу. — Возьми…

Не берет.

Звоню ещё раз.

Диана, твою мать!

Быстро печатаю ей сообщение:

Я: "Не уезжай. Скоро буду.".

Хватаю сумку и достаю оттуда трусы. Быстро натягиваю их и обращаюсь к Родригесу, нашему тяжелому форварду:

— Give me the keys to your motorcycle [1].

Он замер, не успев надеть собственные трусы.

— Быстрее… — прошу его хрипло, надевая первые попавшиеся шорты и майку.

Он осторожно оставляет ключи рядом с моей сумкой на скамейке. В полнейшей тишине. Отдёргиает руку так, будто боится, что её вырву к хренам.

Забираю их и бросаю ему взамен ключи от своего мерседеса со словами:

— Не поцарапай.

Обуваю кроссы на босу ногу и выхожу из раздевалки. В коридоре Паша разговаривает с Гибсоном.

В руке у него Глеб, а рядом КАтёнок и…Рыжая. Она отталкивается от стены, как только видит меня и…бл*ть…улыбается…

Резко меняю направление и подхожу к ней вплотную. Очевидно, на моём лице написано не то, чего бы ей хотелось, поэтому она пятится назад, глядя на меня с подозрением. Обхватываю ладонью её тонкую шею, чувствую под пальцами каждый нюанс. Слегка сжимаю, глядя её в глаза. Она смотрит на меня в шоке, хватаясь за мои запястья.

— Егор!.. — возмущается КАтёнок, хватая меня за локоть.

Стряхиваю её, не оборачиваясь, и вкрадчиво спрашиваю:

— Ты слово «нет» понимаешь?

— Чё ты творишь?.. — лает Паша, кладя мне руку на плечо.

Не обращаю на него внимание.

— Отвали от неё… — требует мой брат очень спокойно, чувствуя, как напряжено моё тело.

Игнорирую, интенсивно вглядываясь в её лицо.

Рыжая смотрит на меня с таким вызовом, что я сильнее сжимаю пальцы. В этот момент я понимаю, что она в восторге от того, что вызвала во мне такую ох*енную бурю эмоций. Кажется, это впервые за все годы, что мы с ней вообще знакомы.

— А тебе что, хвост прищемило? — облизнув губы, бросает она.

— Нет, — качаю головой, глядя на неё с неподдельной брезгливостью. — Я по дури спутался с одной сукой.

Её голубые глаза темнеют, а губы сжимаются. КАтёнок "ахает".

Отпускаю её, толкнув к стене, и отталкиваю Пашу. Осторожно, чтобы не зацепить Глеба, который виснет на его плече. Огибаю КАтёнка. Она смотрит на меня, прикрыв рот руками и распахнув глаза.

Согласен. Я никогда не вёл себя как псих. Но, сегодня у меня попытались забрать то, чего я действительно хочу. Это пи*ц как торкает!

Ухожу, стараясь шагать как можно шире. Оставляю их всех позади с такой лёгкостью, которая меня пугает.

Гораздо больше меня пугает другое. Где мне искать своего Цыплёнка, если она уедет?

Цыплёнок…только не додумайся уехать…

Не дури, малышка…

Перепрыгиваю через турникет, не замедляясь ни на секунду. Трусцой пересекаю стоянку, прокладывая в голове маршрут.

Завожу мотор и надеваю шлем.

Бл*ть. Я очень надеюсь, что не заблужусь и ничего не перепутаю. Я не знаю, что у неё в голове сейчас происходит. Я сказал ей абсолютно то, что имел в виду. Я не буду оправдываться, у меня пока что перед ней нет обязательств. Но, теперь я понимаю, что в её мире всё, что между нами произошло, может быть чем-то вроде долбаной помолвки!

Лавирую между машин, нарушая все мыслимые ПДД и подводя Родригеса под угрозу депортации. Это не тот прощальный подарок, который я хотел бы оставить своему брату.

Теперь у меня уже никаких сомнений в том, что я хочу свалить из этого города. Свалить, прихватив с собой кое-кого.

Дорога заняла у меня двадцать восемь минут. Если она уехала, я буду злее, чем когда-либо.

У вокзала паркуюсь как попало и бросаю шлем вместе с мотоциклом.

Долбаных пять минут ищу нужный мне вход. Я здесь был один единственный раз, лет семь назад, когда студентом ездил на один чемпионат.

Сейчас тут просто хренова прорва народа.

Прохожу через металлоискатель и осматриваюсь, в поисках зала ожидания.

Снова набираю её, но через секунду кладу трубку, резко замедляясь…

Диана стоит прямо под табло, обняв себя руками.

Задираю подбородок и делаю очень глубокий вдох через нос, чувствуя, как впрыскивается в кровь тестостерон. Мне хочется подойти и отодвинуть от неё весь остальной мир, чтобы он так не сновал вокруг этой хрупкой тонкой фигурки.

На ней эта тряпка в красно-белый рубчик. Я вижу очертания её маленькой задницы, которая еле прикрыта…

Пфффф…

Потираю бровь пальцем.

Одни сплошные ноги. Эти ленты на её лодыжках…

Может ли мужик испытать спонтанный оргазм?

Диана оборачивается, и я вижу, что её личико припухло от слёз, а губы алые и искусанные.