Все увиденное мне понравилось. Видно было, что строится, как говорят, на века. Мужики, закрутившиеся в карусели дел, даже не сразу заметили мое появление. А когда увидели, чуть не раздавили в дружеских объятьях, отбили все плечи радостными похлопываниями. Да я и сам чуть слезу не пустил. Приятно, когда тебя с радостью встречают люди, которые за короткое время стали реально близкими друзьями.

Мое появление немного парализовало работы — сразу же началась суета по подготовке бани и приготовлению праздничного стола. Мужики решили слегка расслабиться, чтобы обменяться новостями. А новости у них, как, оказалось, были, да еще какие.

Эран повел меня к своему дому и попросил вести себя как можно тише. Заинтригованный, я зашел вслед за ним в одну из комнат и увидел спящего на диване, свернувшись калачиком, пацана лет двенадцати.

— По приходе в долину, — пояснил на мой вопросительный взгляд Эран, — нашли пацана в моем доме. Оказалось, что он из моего мира. Зовут его Сергей, и он очень шустрый, с шилом в заднице. Без приключений ни одного дня.

На меня внезапно накатила такая жуткая тоска по дому и своим детям, что мне аж поплохело. Я вдруг подумал: «а заберу и воспитаю как своего». Эран, глядя на меня, понимающе выдал:

— Даже не думай, о том, чтобы забрать пацана.

Я еще не успел ничего сказать, как он продолжил:

— А у тебя на лице все написано. Но ты сам подумай — с твоим ритмом жизни он тебе только помехой будет. А мы решили осесть. Поэтому лучше ему будет жить с нами. Да и он мне уже как сын. Воспитывать буду как своего. Тем более что и Перч с Че Кампом уже прикипели к пацану. Толпой справимся.

— А почему он спит днем?

— Ночью мы с подачи Сергея пытались сома поймать, — по-доброму улыбнулся Эран. — Саму рыбу не поймали, зато натаскали несколько десятков голавлей.

Я вытащил артефакты для просмотра фильмов, как у меня, которые привез мужикам в подарок.

— Мелкому точно понравится, — сказад я.

— Спасибо, Ваня, — обрадовался Эран, — хоть будет чем занять его на время.

Когда сидели после бани расслабленные возле костра на берегу реки и разговаривали о предстоящей добыче золота, пришел заспанный Сергей. Познакомились и разговорились за жизнь. Оказалось, что пацан сирота, жил в деревне с дедом. Сюда попал, когда расставлял тарелочки с отравой для мышей. Похоже, какая-то мышь умерла, вот его и перенесло. Ему повезло — попал сюда с сумкой, в которой были снасти для рыбалки: две резинки и наживка. А еще еда на раз перекусить, пачка сигарет и зажигалка. Сергей как раз собрался на речку и накинул на плечи сумку в последний момент.

Для тех, кто не знает: резинка — это такая длинная леска с привязанными к ней поводками до десятка штук. Она намотана на палку. К леске привязывается резинка, ее по-разному называют, в моей молодости ее называли венгеркой. К ней крепится груз и забрасывается подальше в пруд. Палка, соответственно, втыкается в берег. Резинка тянет за собой леску с поводками, не надо каждый раз закидывать, как закидушку. Просто вытаскиваешь и отпускаешь обратно. Вот так Сергей за счет рыбы и выживал.

Попал он сюда километрах в десяти ниже по течению реки. Странно, что мы с ним не встретились, когда я поднимался до этого места. Я то попал гораздо ниже, чем он. Сергей же просто проходил время от времени по нескольку километров и подолгу жил на одном месте, обследуя территорию. Как не влетел в какую-нибудь локацию, одному богу известно.

Пацан оказался коммуникабельным и не стеснялся задавать вопросы. За ту неделю, что я прожил в гостях у мужиков, мы с Серегой прям подружились. Мне пришлось снова вспоминать кузнечное ремесло и делать ему арбалет по руке. Скажу я вам, что сделанный сейчас арбалет и та поделка, которую я соорудил первой, — это как космический корабль против запорожца. В этот раз получилась очень красивая смертоносная игрушка, которая могла дать фору и моему артефактному арбалету. Придал ему при помощи магии создателей свойства не только усиленного выстрела, но и возможность натяжения даже младенцем. Сергей, получив подарок, с ним и на минуту не расставался. Я думаю, он его не выпускал из рук и во сне.

Пришло время мне выдвигаться на добычу золота. Время уже осеннее, поэтому затягивать нельзя. Мужики отвлеклись от стройки и на несколько дней составили мне компанию. Интересно им было, как я буду это делать.

Все получилось, как планировалось. Заработала вся цепочка по добыче, как часы. Знай себе проводи над лотком псевдомагнитом и собранное прячь в пространственный карман. Мужики были в шоке, мол, а так можно было? Эран рассказал, что он когда-то давно наблюдал добычу золота одной артелью. Там толпа мужиков по колено в воде целыми днями перелопачивали огромные кучи грунта. Не то что тут.

Стали выпытывать у меня, в какой лавке можно купить такие артефакты.

— А зачем вам тут золото? Вам же даже тратить тут его негде, — удивился я.

— Молодой ты еще, Ваня, — ответил Эран, — и не понимаешь, что как появятся здесь женщины, сразу найдется куда потратить. Было бы что.

Я согласился и рассказал, кто мне делал артефакты и за какую цену, предложил оставить им свои после моего ухода. Отказались. Они, мол, еще не раз мне пригодятся.

Затянулась эпопея с добычей почти на два месяца. Заглянув на обратном пути в долину, попарился на дорожку в баньке с мужиками, подарил Сергею на память свой артефактный кинжал, очень уж он на него облизывался, попрощался со всеми и выдвинулся в дорогу. Добыл я за это время почти две тонны золота, а это ох как немало и должно хватить на все мои придумки с большим запасом.

Возвращался под проливными дождями. То еще занятие. Даже кошки заскребли на душе.

По возвращении плотно занялся подготовкой к добыче меда. Для ускорения процесса заказал изготовление отравы сразу трем разным алхимикам. Заказал и полсотни корпусов гранат, чтобы сделать, так сказать, пробники, воздействия газа на пчел. После всего навестил рыжее чудо. Вот захотелось увидеть до зубовного скрежета!

В анклаве земляков, где рыжая жила, застал непонятную суету. Все готовились к драке, укрепляли двери, активно закладывали оконные проемы кирпичом, превращая их в бойницы.

— А что у вас тут происходит? — поинтересовался я.

Оказалось, что народ зарубился с той группой, в которую вступили пять уродов. Их и земляками язык не поворачивается