– Вот и пусть будет Змеем Горынычем, – хихикнул Брок. – Хотите, анекдот расскажу? – И, не дожидаясь согласия, начал: – Приходит как-то Змей Горыныч пьяный домой, а жена ему с порога: «Ну-ка дыхни, гад!» Словом, глупая вышла у нее смерть, нелепая…

Засмеялся один только Костя.

– Ну и ладно, – обиделся сыщик и снова уселся к костру.

– Что ты хотел сказать своей историей? – спросил вдруг один из «волосатиков».

Брок, всё еще обиженно дуясь, буркнул:

– Если человек знает, чего он хочет, значит, он или много знает, или мало хочет.

– Ты настоящий философ, папочка! – фыркнула Сашенька, которая тоже еще не отошла от обиды на отца.

– Ладно, – поморщился сыщик и обратился к экзотической четверке: – Расскажите-ка лучше, где мы, кто вы, ну и вообще, что это всё такое, если не глюк?

«Охотники» стали рассказывать. Говорили они сухо и сдержанно, в основном, короткими, лаконичными фразами, и, тем не менее, Брок подивился тому, что речь дикарей – на что намекал их внешний вид – оказалось правильной и вполне «современной». То, что говорят они по-русски, тоже разъяснилось.

Во-первых, «охотники» и впрямь были именно охотниками. Жили они в небольшом селе, человек на триста; занимались сельчане, что было вполне логично, садоводством, огородничеством, разведением скота и птицы, рыбной ловлей, той же охотой, пользовались дарами леса. Вроде бы всё, как обычно. Кроме одной «малости». Жил недалеко от селения в собственном замке седобородый старец, который активно помогал жителям и этого, и других активных сёл. Но помогал, в первую очередь, не материально – хотя кое-что, металл, например, для оружия и инструментов, он предоставлял, – а, так сказать, духовно. Он учил сельских детишек, да и взрослых активно просвещал – нес, как говорится, знания в массы.

В этом месте рассказа Брок не удержался и спросил:

– А уши у этого старца нормальные? Или он ими вместо плаща пользуется?

– Уши как уши, – пожал плечами Уурнаау. – А плащ у него тоже есть. Черный.

Сыщик неопределенно хмыкнул, и охотники продолжили повествование. Добавили еще про старика-миссионера, которого называли они магом Каакоонгом, что он также лечил людей, причем очень искусно, возвращая к жизни и совсем безнадежных.

– Головы ваш Кинг-Конг не умеет, случаем, пришивать? – снова встрял Брок. На него зашипела Сашенька, бросил неодобрительный взгляд Константин Петрович. А один из охотников, кажется Сааувоок, невозмутимо ответил:

– Такого я не припомню. А вот руки-ноги пришивал. – Он вытянул руку, пошевелил пальцами. – Мне самому как-то на охоте куркукр откусил ладонь. Маг Каакоонг вернул ее на место. Даже следа не осталось.

Все потянулись к охотнику, смотреть руку. Никаких следов и впрямь не было видно.

– А от алкоголизма ваш маг лечит? – спросил вдруг Константин Петрович.

– Что это такое? – переглянулись охотники.

– Да ладно, – смущенно махнул рукой мужчина. – Это я так…

– А вот это вы зря, голубчик! – встрепенулся Брок. – Галлюцинация галлюцинацией, а попробовать, думаю, стоит! Вы знаете, если вы сейчас тоже без сознания, может еще и лучше получиться! Этакий самогипноз. Уверяю вас, надо непременно попробовать!.. Хотите, я с вами тоже схожу? У меня как раз есть к этому Кинг-Конгу пара вопросов!..

– Мага зовут Каакоонг, – поправил Уурнаау. – И он вряд ли вас примет. Он никого не принимает, кроме тяжелобольных. И то чаще сам приходит. Он всегда знает, когда надо прийти.

– Ну, мы-то не местные, – заметил сыщик. – Неужели ему чуждо гостеприимство? Любопытство, в конце концов! Вряд ли у вас тут часто гости залетные шастают.

– У-у-ууу! – провыли вдруг хором охотники и все четверо схватились за головы.

– Что с вами? – забеспокоилась Сашенька. – Папа какую-то глупость сморозил?

– Не то чтобы глупость, – деликатно ответил Уурнаау. – Только он самое больное место задел… Эти гости нас просто… – он чиркнул ногтем большого пальца по горлу.

– Достали… – «перевел» мальчик Костя.

Охотники оживленно закивали.

– Вот-вот, – сказал Уурнаау. – Мальчик прав. Они нас в последнее время достали – это уж точно!..

– А что за гости? – заинтересовался Брок. – Кто вас… м-м-м… достает?

– Проще сказать, кто не достает, – буркнул кто-то из охотников. Уурнаау – видимо, он был в четверке старшим – недовольно зыркнул на товарищей и пояснил:

– Некоторое время назад в окрестностях села стали появляться незнакомые люди. И не совсем люди – тоже. И даже совсем не люди. Например, дракон этот трехголовый. Похоже, что попадают они к нам случайно, против своей воли, потому что многие из них переживают, паникуют… Да и мы поначалу запаниковали, особенно женщины и дети. Говорили-то все на чужих языках, ничего не понять – откуда взялись, чего хотят!.. А потом что-то случилось – и мы стали понимать чужую речь, а они нашу. Но ясности это не прибавило.

– У нас-то еще хорошо, – покосился на старшего Миитлаау, принял молчание того за одобрение и продолжил: – Нас-то никто особо, кроме дракона, не тревожит. А вот, слухи дошли, в дальних землях и военные стычки случались. То чудовища нападут, то люди с громким оружием, которое плюется огнем…

– А что говорит по этому поводу ваш маг? – нахмурился сыщик.

– Он ничего по этому поводу не говорит. Но по нему видно, что очень сердится.

– Выходит, не его это проделки?

– Да уж конечно не его! Он же не враг нам.

– И всё-таки надо этого вашего мага навестить, – задумчиво пожевал губу сыщик. – Вы нас проводите?

– Проводим, – пожал плечами Уурнаау. – Только не примет он вас…

– Это уж наши проблемы! – Брок говорил за всех своих спутников, не спросив их мнения, но они молчали. Видимо, каждому хотелось увидеть живого мага, а может быть даже чего-нибудь у того попросить.

– Ладно, – кивнул длинноволосый охотник. – Только утром. Ночью в лесу очень опасно. Особенно теперь. Дракон еще этот!.. Так что давайте пока спать.

– Утром, так утром, – кивнул сыщик. – Только спать я не буду. Пойду воздухом подышу, – направился он к выходу из пещеры.

– Далеко не отходи! – крикнул вслед Уурнаау.

– Ладно, – отмахнулся Брок.

Сыщик Брок продолжал считать – во всяком случае, заставлял себя считать именно так – всё происходящее галлюцинацией, бредом. И на всякий случай решил не спать, хотя этого ужасно хотелось. Глаза прямо таки закрывались сами собой. Но Брок втемяшил себе в голову, что если он заснет в мире собственных видений, то наяву уже не проснется. Заснуть здесь – значит, умереть там, вполне логично думал он.