прилив надежды. Шансы на то, что он сможет победить Белломага, были невелики, но вероятность того, что он сможет победить Белломага, была просто огромна, в сравнении с тотальным отсутствием шансов, если бы его постигла та же участь, что и тех, кого казнили друиды.

- Этот Белломаг, ты когда-нибудь видела, как он сражался?

- Да, один раз, - взволнованно кивнул Карделла. - Он дрался в схватке с триновантийским чемпионом в нашей столице. Место, которое вы называете Вента Айсенорум19. Но это было не насмерть. Ваш бой будет не таким… Ох, - она виновато отвела взгляд, пораженная бесчувственностью этого замечания. Затем она снова посмотрела на Макрона. - Я бы хотела, чтобы тебе не пришлось умирать завтра.

- Я сделаю все возможное, чтобы этого не произошло.

- Ты хороший римлянин. Мне было бы грустно, если бы ты умер. Есть ли еще хорошие римляне?

- Да. Много. Точно так же, как есть много отличных бриттов, таких как ты и твои друзья.

- Жаль, что нам приходится сражаться друг с другом.

- Да. Будем надеяться, что ваша царица и мой император найдут способ положить конец своей ссоре. Скажи мне, каким оружием предпочел сражаться Белломаг, когда ты видела тот поединок?

- У него был большой топор и маленький. Он выиграл бой с помощью маленького топора. Он бросил его и ранил другого чемпиона в руку. Он еще имитировал удар, ударив ребром руки ниже правого плеча.

- Ой, - сказал Макрон.

Их прервал резкий крик, и он обернулся и увидел, как один из телохранителей Боудикки направлялся к ним и махал руками детям. Они вскочили на ноги и поспешили прочь. Однако Карделла на мгновение задержалась.

- Завтра я буду болеть за тебя, центурион.

- Нет. На твоем месте я бы этого не делал, - предупредил Макрон. -Кроме того, он твой чемпион. Будет правильно, если ты будешь болеть за него. Я не буду возражать. Теперь иди! Прежде чем этот человек поймает тебя, и ты попадешь в беду.

Она помахала рукой на прощание и побежала за своими друзьями. Телохранитель пробежал мимо Макрона, и он вытянул ноги, сбив мужчину с ног, так что тот упал головой с тяжелым кряхтением, воздух вылетел из его легких. Некоторые дети перестали смеяться, а затем убежали между фургонами, когда телохранитель поднялся на ноги и сердито закричал им вслед. Его уязвленная гордость заставила его выместить свою злость на Макроне, и он нанес несколько ударов ногой, прежде чем отступить, тяжело дыша. Рыча, он поднял большой палец и яростно провел им по горлу.

- Это мы еще посмотрим, - ответил Макрон на иценском языке.

Телохранитель фыркнул, затем повернулся и крикнул одному из своих товарищей, чтобы тот охранял римского пленника и следил, чтобы дети не вернулись.

Когда над лагерем опустилась ночь, а костры замерцали по ландшафту во всех направлениях, Макрон все еще не мог заснуть, размышляя над информацией, которую он почерпнул от Карделлы и ее друзей. Завтра ему предстоит встретиться с чемпионом Боудикки, и он решил убедиться, что эта казнь пойдет не так, как задумала царица. Независимо от того, выиграет ли он битву или, что более вероятно, проиграет, он умрет, как римский солдат. На ногах. Непокорный до последнего вздоха.

 

 

ГЛАВА IX

 

Место, предназначенное для поединка Макрона и Белломага, было выбрано так, чтобы дать как можно большему числу бриттов возможность следить за схваткой. Вершину небольшого холма расчистили от подлеска, а сбоку расставили стулья и табуретки для Боудикки, ее дочерей, придворных и друидов. Ее телохранители, усиленные более чем сотней других воинов, образовали кордон под гребнем, где они могли сдерживать толпу, но не загораживать обзор боя, который должен был произойти наверху.

Был уже полдень, когда руки Макрона развязали и его повели от колесницы через лагерь к холму, находившемуся примерно в километре от него. Проходя между четырьмя воинами, посланными сопровождать его, он напрягал мышцы и поворачивал шею, готовясь к поединку. У него было мало иллюзий относительно исхода. Основная причина успеха римской армии заключалась в том, как она обучала своих людей действовать в качестве единых подразделений. Римский офицер был не хуже большинства здесь присутствующих, но Макрону противостоял кельтский воин из касты, приверженной идеалам индивидуального боя и воспитанной для боя в этом стиле с раннего возраста. Если этого было недостаточно, ему предстояло встретиться с защитником своего народа. По крайней мере, у него будет шанс побороться, твердо сказал он себе. Шансы были против него, но он встретится со своим врагом так же, как он сталкивался с врагами на протяжении всей своей армейской карьеры, какими бы безнадежными ни казались перспективы: с мечом в руке и железной решимостью в сердце. Он умрет так, чтобы отдать должное мужеству его профессии и его народа.

Когда они приблизились к холму, он увидел, что его окружает плотное кольцо повозок и телег, населенное теми, кто забрался наверх, чтобы лучше видеть предстоящее состязание. Между ближайшими к Макрону телегами и его эскортом остался небольшой зазор, и они направились к нему. При их приближении раздался крик, и лица повернулись к ним. Взгляд Макрона скользнул по выражениям волнения, гнева, презрения и ненависти. Некоторые тыкали большими пальцами или указывали на него. Другие размахивали кулаками, а некоторые даже махали руками, что выглядело как дружеское приветствие, но на самом деле было насмешливым прощанием, как он понял.

Группа протиснулась через щель между фургонами и двинулась вверх по пологому склону – задача не из легких, поскольку плотная толпа ждала начала развлечения. Макрон не мог не задаться вопросом, что могло бы случиться, если бы возникла внезапная паника или вспыхнула бы потасовка. Людям было некуда бежать, и многие были бы раздавлены фургонами. Если бы у него было сто человек, чтобы атаковать эту толпу, это была бы настоящая резня. Он мрачно улыбнулся этой мысли. С тем же успехом он мог бы пожелать луну с неба.

Небольшая группа двинулась дальше, и чувства Макрона были сбиты с толку окружавшим его шумом, резким запахом пота в изнуряющей жаре под ярким солнцем и бурлящим давлением столпотворения людей со всех сторон. Некоторые пытались нанести ему удар через промежутки между его сопровождающими, и несколько скользящих ударов пришлись прямо в цель, и он не смог отмахнуться от них. Ему пришло в голову, что то, что его заставили пробиться на импровизированную арену, могло быть преднамеренной уловкой Боудикки и ее советников, чтобы вывести его из равновесия перед дуэлью. Если так, то это была бесполезная тактика, учитывая, что он хорошо привык сражаться за свою жизнь в ближнем бою, и он спокойно